— Склонись перед хозяином, — проскрипел голос некроманта.
Мемнет с испуганным возгласом упал на колени и воскликнул:
— Я слышу тебя, о всемогущий! Слышу и повинуюсь! Все сделано, как ты велел. — Он показал на тело царя. — Видишь? Акмен-хотепа, твоего ненавистного врага, больше нет!
Существо осмотрело погибшего царя и снова повернулось к Мемнету.
— Ты послужил хорошо. Встань и получи свою награду.
Заламывая руки, Мемнет с трудом поднялся на ноги. Архан спешился, презрительно фыркнув, шагнул вперед и неохотно протянул склянку с красной жидкостью.
— Вот твое бессмертие, — произнес царь. — Выпей и иди правь Ка-Сабаром от моего имени.
Мемнет взял склянку и посмотрел на ее содержимое со смешанным чувством омерзения и благоговения.
— Как прикажешь, о Вечный, — ответил он. — Но моим людям понадобится еда и вода.
Архан запрокинул голову и расхохотался. Мемнет сжался, услышав этот кошмарный смех.
— Мы отдали тебе всю еду, что у нас была, — холодно произнес он. — Не бойся. Твои воины скоро перестанут в ней нуждаться.
— Ты помнишь все, чему я тебя научил? — спросил некромант.
— Помню, — ответил Мемнет. — Все эти сны… они до сих пор у меня в голове. Я помню заклинания, владыка, каждую строчку, каждый слог.
— Так выпей эликсир, и власть над мертвыми будет принадлежать тебе, — объявил Нагаш. — Пей. Твоя армия ждет.
Мемнет еще немного посмотрел на склянку, вытащил пробку и одним глотком выпил эликсир. Его изможденное тело содрогнулось, он вскричал и упал на землю, начав биться в конвульсиях — эликсир прожигал ему жилы.
Архан с отвращением отвернулся от этого зрелища и посмотрел на запад — там через барханы медленно переваливала армия Мемнета. Все трупы Бел-Алияда, мужчины, женщины и дети, да вдобавок убитые наемники и павшие на поле боя воины Бронзового Войска, безмолвно волочили ноги по песку. Солнце пустыни оставило лишь клочки кожи на их побелевших костях. Их насчитывались многие тысячи.
Фигура Нагаша задрожала и распалась, снова превратившись в столб шуршащих, стрекочущих насекомых. Рой взвился над песком, поглотил Архана и, как циклон пустыни, взлетел в ночное небо, забрав с собой бессмертного.
Когда ощущения вернулись к Мемнету, он был в пустыне один — за исключением сломленных душ армии брата и лишенных кожи, ухмыляющихся лиц его собственного войска.
Западный торговый тракт близ Кватара, Города Мертвых, 63 год Птра Сияющего
(—1744 год по имперскому летосчислению)
Шатаясь и спотыкаясь, словно раненый великан, союзная армия брела по извилистой дороге обратно в Кватар, оставляя за собой кровавый след.
Рак-амн-хотеп приказал войску отдыхать в лагере во время дневного зноя и идти ночью, считая, что преследующая их армия Узурпатора не сможет организовать серьезную атаку под палящим солнцем Птра. На закате и на рассвете кавалерия Нумаса пыталась предпринять пробные нападения, но всякий раз их отражали. Основные силы Нагаша, насколько понимал разетрийский царь, находились на западе не меньше чем в половине дня пути и не прекращали преследования.
Рак-амн-хотеп не сомневался, что Нагаш просто тянет время; так шакал ждет, когда его жертва в пустыне ослабеет, и только тогда приближается и убивает.
Поражение у Фонтанов Вечной Жизни терзало разетрийского царя, человека, который провел всю свою сознательную жизнь на поле боя. Он прочитал все отчеты о битве при Зедри и считал себя более талантливым полководцем, чем Нагаш и Акмен-хотеп, и все равно совершил роковую ошибку, сражаясь с Узурпатором так, словно тот был смертным царем и командовал обычной армией.
Однако Нагаша не взять бешеным натиском или стремительными кавалерийскими атаками. Он может выдержать удары, которые непременно сокрушили бы смертного царя, и восстать снова.
Спустя три недели после битвы у фонтанов царь мог думать только о том, как помочь армии прожить еще день. Отступление оказалось горьким, суровым испытанием, вне всяких сомнений, самым тяжелым походом за всю долгую жизнь Рак-амн-хотепа. Труднее всего было выдержать первые дни после сражения. Фляжки давно опустели. Царь приказал своим ушебти обыскать войско и доставить ему каждую каплю жидкости, которую они только смогут найти. Они конфисковали все вино у аристократов и даже жертвенное вино у жрецов.
Кавалеристы выживали, воспользовавшись старой разбойничьей уловкой — выпивать по чашке лошадиной крови каждый день. Но даже так и воины, и животные быстро слабели, а многие раненые за несколько дней умерли. И только совместные непрестанные усилия ливарских жрецов помогали их царю Хекменукепу все еще цепляться за жизнь.
Нагаш уничтожил своим колдовством небесные лодки, и союзной армии пришлось заплатить за это высокую цену — передвигаться без надлежащего обоза. У них осталось всего несколько повозок, и Рак-амн-хотеп был вынужден отправить подразделения легких кавалеристов на север, в долгий и опасный поход за водой к Реке Жизни. Всю дорогу на них нападали нумасийские конники, но от отваги и решимости кавалеристов зависела судьба армии.
И все же войско понесло огромные потери, как в людях и животных, так и в снаряжении. Ливарцам пришлось испортить все свои механизмы, лишь бы те не попали в руки Узурпатора. Механизмы были взорваны, а некоторые из ливарских инженеров, посвятивших свою жизнь созданию этих чудесных машин, от отчаяния кинулись в пылающий огонь.
Разетрийцы страдали не меньше, особенно их вспомогательные войска из джунглей. Сокращение нормы воды стало смертным приговором гигантским громовым ящерам. Последние громадные звери умерли через неделю после сражения, а затем стали быстро погибать и люди-ящеры. Во время долгих ночных переходов холодная пустыня оглашалась жутковатыми воющими погребальными песнями варваров, скорбящих о гибели сородичей. Песни делались все тише и тише с каждой ночью, и в конце концов их уже некому было петь.
От некогда гордой армии союзников осталась лишь разрозненная толпа измученных людей и лошадей, и Рак-амн-хотепу приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не дать воинам бросить оружие и доспехи. Он уже несколько раз наказывал тех, кто оставлял снаряжение, но тем не менее арьергард каждую ночь находил кожаные доспехи и шлемы, бронзовые мечи и копья. Если бы у царя было лишнее дерево, он сажал бы преступников на кол. Будь он проклят, если приведет армию в Кватар и обнаружит, что они по дороге выкинули все оружие и снаряжение, необходимые, чтобы оборонять город от Нагаша.
Хвала богам, войско уже приближалось к Белому Городу, и Хрупкие Пики высились на востоке — их неровные вершины казались невыразительно черными на фоне глубокой синевы небесного свода.
Царь почти каждую ночь ездил взад и вперед вдоль войска, проверяя состояние полков и напоминая командирам об их обязанностях. Это была давняя привычка, приобретенная им в джунглях на юге Разетры, и не раз она сослужила царю добрую службу.