— Сколько у нас времени? — спросила Рут у Тони. — Когда прорвется эта сила?
— Не больше двух-трех дней, — ответил тот. — Возможно, вы и сами почувствовали, как нарастает какое-то напряжение. Все признаки налицо. Преграда между нашим миром и тем, другим, стала настолько тонкой, что волшебство, сверхъестественная Сила — мана, энергия космоса, называйте ее как хотите, — уже просачивается. И сильнее всего она на этих нескольких сотнях ярдов вокруг Мэнсхеда. Если угодно, мы находимся в эпицентре. Она мощнейшим образом влияет на живых существ, увеличивает жизненную энергию. Если вы больны, то чувствуете себя лучше; если устали — откуда-то берутся свежие силы.
Крис тут же вспомнил, как он без устали работал в морском форте, вспомнил золотую рыбку, чудовищный сельдерей... Господи, а ракушки, которые Дэвид притащил две недели назад!
Марк крепче сжал ружье.
— Случается, что умершие... оживают. Пока это единственное место на земле, где даже смерть умерла.
— Золотая рыбка, — прошептала Рут. — Помнишь, Крис?
Марк достал что-то из нагрудного кармана и протянул Крису.
— Вам могла встречаться такая вот штучка.
Это была обычная ракушка. Крис догадался, что увидит на внутренней стороне.
— Лицо, — проговорила Рут. — Изображение лица.
— Ими усеян весь берег, — сказал Марк. — Наверно, это... а, черт...
Марк вскочил, подхватив ружье.
Лампочка под потолком неожиданно погасла. Даже несмотря на отдаленный стук в ворота морского форта, они расслышали потрескивание остывающего стекла. В комнате, которую озарял лишь слабый свет, пробивавшийся сквозь грязное окно, вдруг стало необъяснимо холодно.
— Наверно, предохранители.
— Какие, к черту, предохранители! — отозвался Тони. — Удивляюсь, как эти твари не сообразили раньше! Электричество подведено к морскому форту по кабелю, который подвешен на столбах вдоль прибрежной дороги. И свалить их достаточно просто.
Вот дерьмо, злобно выругался про себя Крис. Еда кончается, электричества нет. Придется зажигать свечи. Что, если...
— Вода. — Крис тревожно оглянулся. — Теперь они перекроют воду!
— Это сложнее. Придется докопаться до труб...
— Нет, черт бы их подрал. У берега на насыпи есть кран. Им надо только отодвинуть железную крышку, спуститься вниз да повернуть вентиль. И тогда...
— Проклятие. Ублюдки скоро додумаются.
Рут быстро поднялась.
— Соберем все емкости, которые сможем найти. Кастрюли, ведра, бутылки. Надо сделать запасы воды.
Марк двинулся к двери.
— Позову кого-нибудь на помощь.
Когда Марк открыл дверь, Крис заметил, как от нее кто-то отпрянул. Он узнал этот сухощавый профиль — преподобный Рид. Подслушивал.
Рут и Марк ушли, гулкое эхо их удаляющихся шагов стихло. Крис повернулся к Тони и спросил:
— Как думаете, мы прорвемся?
— Надеюсь, Крис... Господи, надеюсь, что да.
— Ми-исис Стейнфорт! Ми-исис Стейнфорт... Туалет не спускается!
Рози Тамворт стояла в дверях фургона, и ее инфантильное личико, венчавшее неуклюжее тело, выражало детскую озабоченность. Рут, несшая вместе с Крисом через двор полные ведра воды, остановилась и посмотрела на мужа. Ее взгляд сказал все.
Он поставил ведра на булыжники.
— Стало быть, ублюдки в конце концов додумались. Ни электричества, ни воды. — Его внутренние часы, отмерявшие, сколько они еще продержатся в морском форте, затикали быстрее. Без еды человек может прожить пять недель. Без воды — всего несколько дней.
Крис поднял ведра и понес их туда, где уже стояли полдюжины других ведер, двадцать три бутылки различной формы, два пластиковых таза, кастрюли, декоративные вазы, пластмассовые коробки — все до краев наполненные водой. Тони предложил выстелить деревянные ящики полиэтиленовой пленкой, превратив их тоже в емкости для воды; впрочем, на это все равно не хватило времени. Где-то на краю насыпи рука проникла в колодец и перекрыла вентиль.
Крис снова подумал об этих чудовищно мощных руках. Снова ему представилась шейка Дэвида. Он отогнал мрачные мысли и пошел разыскивать Тони.
* * *
Когда Крис, заперев дверь комнаты с водой, поднимался по лестнице, стук в ворота опять донесся до его сознания. Он понял, что этот звук так и не прекращался: бросившись запасаться водой, он просто перестал его воспринимать.
Похоже, сама смерть стояла у ворот и колотила, колотила, колотила в них. Желая войти внутрь.
Тони и Марк глядели с галереи через стену, завороженные видом твари, бьющей булыжником в деревянные ворота. Чудовище уже извело несколько голышей. Вся насыпь перед воротами была усыпана каменной крошкой. Прилив еще не закончился, и море бурлило, громко чавкая, вокруг скалы. Несколько сафдаров сидели по пояс в воде на насыпи. Дальше зеленое море терялось в сером тумане.
— Наверно, вы уже слышали, — сказал Крис.
Марк продолжал задумчиво глядеть на фигуру, орудующую камнем. Тони обернулся; его лицо было серым, как туман.
— Малыш Ходджсон сказал нам.
— И что теперь?
— Только ждать. Единственное, что остается. Если у вас, конечно, нет других идей. С внешним миром мы связаться никак не можем. Бежать тоже — это доказал Уэйнрайт. Летать мы не умеем.
— Я слышал, как трактирщик говорил с кем-то из деревенских, — сказал Крис. — Они думают, что могли бы построить плот и уплыть.
— Они что, шутят?
— Тони, люди в отчаянии. Им известно, что еды у нас немного, а воды хватит всего на несколько дней. Поэтому...
— Поэтому они думают, что лучше покончить самоубийством... Марк, сколько сафдаров было на «Мэри-Энн», когда она затонула?
Марк не оглянулся.
— Пятнадцать. — Его грустные глаза были прикованы к твари, бьющей в ворота. Он сжал ружье с такой силой, что на крупных руках вздулись вены.
— Пятнадцать... На насыпи мы видели восьмерых. Значит, семеро бродят где-то поблизости. Один или два в дюнах. Один сторожит мост около деревни. И еще несколько прячутся вон там под водой, чтобы выскочить и утащить в море любого придурка, который попытается уплыть отсюда на плоту.
— Тони, ты думаешь, люди просто будут сидеть здесь и голодать? — Крис выговаривал слова так, что механическое громыхание камня о дерево заполняло промежутки между ними. — У мистера и миссис Ходджсон двое сыновей; у некоторых мужчин есть жены. Инстинкт выживания, защиты своей семьи от опасности превозмогает все. Им необходимо чувствовать, что они что-то делают. Если мы будем сидеть и слушать, как эта тварь дубасит в ворота, то просто спятим.