— Кого?
— Ту гориллу, что мы подобрали. Таг как-то там или еще как-то.
— Таг Слэттер? Если ты думаешь…
— Да, думаю, Ник Атен. Если ты знаком с подобными животными, то кто же вы сами такой, мистер Атен? Вы-то — кто?
Я вдруг почувствовал себя как приговоренный. И каким-то дурацким образом — как виноватый. Или то, что поразило людей безумием, начинало действовать на меня? И я как-то взобрался по водосточной трубе, чтобы заглядывать в окно, как псих? Меня прошиб пот.
Все три девчонки смотрели на меня. В их глазах я был опасным психом. Сейчас я подглядывал, а что будет дальше? Там, в кухне, полно острых ножей. Минутку, девочки сейчас я познакомлю вас с мистером Ножом и миссис Болью.
Тут Сара спросила:
— Вики, откуда ты знаешь, что это он? Ты же была без очков?
— Глупая ты, я же не сказала, что это был он! Я сказала — КАК он.
Сара шумно выдохнула:
— То есть это не Ник заглядывал в окна?
— Нет, он только был на него похож.
— Значит, либо он, либо не он. Он был одет?
— Я так думаю, но во что он был одет, я не видела.
Сара бросила на меня извиняющийся взгляд и обратилась ко второй сестре:
— Энн, ты его видела. Как он выглядел? Какого цвета волосы?
— Ну, как у Пэка.
— Это ее пони, — объяснила Сара. — Он пегий.
— Что это значит?
— Черные и серые волосы пятнами.
Я ничего не сказал, только наклонил голову и показал на свои черные волосы.
— Да, я еще одно заметила, — сказала Энн. — У него дырка в зубах вот тут.
Она показала на передние верхние зубы.
— Дырка в зубах… я проверю на улице, — сказал я. Сара поймала меня за руку:
— Ник, в чем дело?
— Да нет, ничего.
— У тебя ужасный вид. Ты побелел как простыня.
Я чуть не сказал ей, что Энн описала моего отца.
Дождь на улице прекратился, поднимался ветер, начинавший раскачивать деревья, тысячами обступившие коттедж. Казалось, что шумит море.
Я обошел коттедж, глядя, как сгущается паром мое дыхание в холодном воздухе. Ничего не изменилось. «Сегун» припаркован возле коттеджа, двери строений закрыты, ничего в них не тронуто. Я не видел следов, но тут повсюду был плотный дерн, так что я не ожидал их увидеть.
Ко мне подошла Сара:
— Есть что-нибудь?
— Ничего.
— Ты действительно в порядке? Когда Энн описала этого человека, тебя будто стукнуло.
— Слушай, со мной все нормально. Ясно?
Ее синие глаза смотрели на меня с обидой. Я в самом деле вел себя как хам.
— Извини, Сара. Это и в самом деле глупо. Я не верю ни на секунду, что кто-то к ним заглядывал…
— Но?
— Но по описанию это мог быть мой отец.
— Это невозможно. Он не мог проследить за тобой всю…
— Знаю, что невозможно. Но меня это потрясло, вот и все. Сара, твои родители на тебя напали. И я не могу стряхнуть с себя чувство, что мои следуют за мной. Понимаешь, они убили моего брата.
В первый раз я вслух признал, что мама и папа убили Джона. Теперь я это знал. Да, они его убили. И все равно от этих слов было больно.
— Ник, прости меня. Пойдем в дом. Я сделаю кофе… Ник! Ты куда. Ник? Ради Бога, осторожней!
Позади коттеджа было строение под шиферной крышей — крутой, но забраться можно. Я подтянулся и встал, твердо поставив нога на скаты крыши.
Когда я выпрямился, в шести футах от меня был коттедж — и я глядел в спальню Вики и Энн. Они прибирали кровать, когда увидели меня.
Вопль был пронзителен.
— А, блин! Вики! Энн! Это я. Ник! Тихо! ТИХО, Я СКАЗАЛ!
Это помогло. Я соскользнул на землю, где стояла и ждала Сара.
Она кивнула:
— Кто-то мог заглянуть.
— Это возможно.
— Куда ты?
— Хочу оглядеться вокруг. В сарае есть топор, я его возьму. Ты запрись в коттедже. Я вернусь через полчаса.
— Двадцать минут. Если ты к тому времени не вернешься, я сажаю Энн и Вики в машину и уезжаю.
* * *
Я взял топор и пошел по спирали вокруг коттеджа. Ни хрена, кроме деревьев. Их качал ветер, и здоровенные порции воды лупили меня по голове.
Я видел кроликов, птиц, деревья, много деревьев, мили и мили этих чертовых деревьев, но ничего, похожего на человека. Через двадцать минут я вернулся к коттеджу.
Сестры Хейес сидели в машине.
— Значит, ты ждала меня, Сара?
— Мы собирались дать тебе еще пять минут. Есть что-нибудь?
— Ничего. Пойдем в дом, надо что-нибудь поесть.
Я знал, что это был бзик — бегать по лесам в поисках папы. Никого там не было. Вики и Энн померещилось.
* * *
Потом мы мало что делали. Дождь кончился, так что я проверил «сегуна» и залил в бак горючее из канистры. В какой-то момент Сара вышла из дому и стала смотреть на меня, скрестив руки на груди, и ее длинные волосы развевал ветер.
— Ты прости меня за это утро, Ник. Вики и Энн очень расстроены, что так вышло.
— Ладно, не переживай. Это чудо, что мы еще сами не мечемся с криком по лесам сломя голову. Самая хреновая ситуация со времен Ноева потопа.
Она поцеловала меня в щеку и вернулась в дом. С горящим лицом я проверил наши запасы еды. Пока что хватит, но мне предстоит добывать новые через несколько дней. Пересчитывая банки бобов, я крутил в голове один и тот же вопрос: оставаться или ехать? Сейчас в коттедже вроде бы безопасно. Но мне уже не раз вспоминался сюжет про девочку и трех медведей. Не следует ли нам еще раз попытаться поискать, где начинается нормальный мир?
И я вспоминал вчерашний вечер и наш с Сарой поцелуй. Что будет сегодня?
Ответов не было, одни вопросы. Я стал пересчитывать пакеты с сахаром.
Наступил вечер. Вики и Энн пошли спать. Сара на кухне резала хлеб.
— Ник, не достанешь мне сыру?
Невинная с виду просьба, но с ловушкой. Чтобы достать из буфета сыр, мне надо было пройти мимо Сары, между столом и стенкой. Когда я шел там боком, она выгнула спину и чуть отодвинулась назад. Мне пришлось протиснуться мимо нее, скользнув нижней частью живота по ее заду.
На бумаге это получается довольно холодно. Но это был самый эротический в моей жизни момент, пережитый в одетом виде.
Она ничего не сказала, только застенчиво мне улыбнулась и облизнула масло с пальца. Сердце у меня переключило скорость и забилось рыбой на песке.