Впечатление было такое, что Креозоты, закончив дело со своими сыновьями и дочерьми, просто уходили из домов, присоединяясь к массовой миграции.
На изгибе дороги аккуратно была выбита секция изгороди. Я увидел следы шин на дерне, ведущие к озеру. Над водой высилась верхняя половина серого «роллс-ройса».
Колонна притормозила, и Слэттер залез на передний грузовик.
— Когда-нибудь он себе шею сломает, — сказал я. — Или кто-нибудь это вместо него сделает.
Дождь пошел сильнее, клацая по металлическим деталям. Холмы затуманились.
Мы выехали на автостраду, которая рассекала пейзаж пополам, и увидели, как они идут с севера на юг.
Это было точно так, как я видел на автостраде у Вент-бриджа, — людская река. Взрослая порода человечества все еще шла на призыв чего-то чудесного, что нам не было видно.
Сара посмотрела на меня расширенными глазами.
— Ты мне это рассказывал, но представить себе это было невозможно. Посмотри на них на всех. Посмотри на выражения лиц! Как будто им обещали второе пришествие.
— Страшно, — сказала Энн. Вики надела склеенные очки.
— А мама с папой тоже там будут?
— Нет.
— А почему у них такой вид у всех? Как у детей в рождественское утро. — Я покачал головой:
— Бог их знает… Дэйв, давай двигаться. Здесь оставаться небезопасно.
Мы поползли вдоль дороги, идущей параллельно шоссе, которое шло в глубокой прорези под нами. Травянистые склоны прорези были круты, но это не помешало бы Креозотам по ним взобраться.
Я оглянулся на микроавтобус. К счастью, он все еще выплевывал достаточно голубого дыма. На переднем пассажирском сиденье какая-то девочка держала спасенного щенка.
Ведя машину, я не мог удержаться от взглядов вниз на людскую реку. Один стоял на крыше машины посреди шоссе. Он глядел на юг, будто указывая направление подбородком.
И когда мы проезжали над ним, его голова резко дернулась, как у завидевшего добычу ястреба.
Глядя в эти горящие убийством глаза, я ощутил, как по моему телу прокатилась волна жидкого льда.
— Скорее, Дэйв! — прошипел я. — Они нас засекли!
Впереди наша дорога загибалась влево и пересекала шоссе по мосту. Головной автобус стал входить в поворот. И остановился. Оттуда вылезли Дэйв и Джонатан.
— Идиоты! — Я ударил кулаком по баранке. — Нельзя здесь останавливаться!
Внизу на шоссе ток людской реки остановился. Они заметили нас, и по толпе пробежала рябь.
В голове колонны Дэйв и Джонатан что-то обсуждали, глядя на мост, на что-то, чего я не видел.
— А, черт! Сара! Будь готова повести машину, если эти внизу полезут наверх.
— Куда ты. Ник? Останься!
— Не волнуйся, я только им дам как следует. Если тут застрять, мы все погибнем.
Вики и Энн завизжали от страха.
Громко ругаясь, я изо всех сил побежал к голове колонны.
— Что стряслось? Здесь нам нельзя стоять!
— Да, но дальше мы ехать не можем.
— Какого это хрена — не можем?
— Погляди.
На мосту сгрудились три обгорелые машины, загораживая дорогу. Я ударил ногой по камню.
— Черт возьми, Дэйв, это же просто машины, мать их так!
— Нужно будет всем выйти, чтобы их откатить.
— Ага, и через тридцать секунд нас разорвут на части. Ты что, не видел, что там на шоссе?
— Ник, приведи Мартина Дел-Кофи, мы обсудим, как лучше…
— Засунь его себе в жопу, этого Дел-Кофи! — огрызнулся я. — Эти обломки надо убрать сейчас!
— Я думаю. Ник…
— На фиг, Дэйв! Вы двое обратно в автобус и будьте готовы ехать.
Я побежал обратно к третьему грузовику и распахнул дверь. На месте отдыха запасного водителя лежал Слэттер, пялился в потолок и курил сигаретку. Я вспрыгнул на ступеньку. И толкнул водителя:
— Давай на пассажирское сиденье. Быстро. Хоть к Курту на колени. Давай, если хочешь дожить до обеда… Слэттер.
— Отвали, Атен. Я занят.
— А хочешь побиться об заклад?
— У тебя ничего нет, что мне надо. Или что я не мог бы так забрать.
— А вот есть. Литр водки. А у тебя, я знаю, ничего не осталось.
Он поднял бровь с обычным своим видом — все-я-в-гробу-видал.
Я надеялся, что мой выстрел наугад попал в цель, что он уже всю свою выпивку отлил под деревом.
— Как, Слэттер, споришь? Или духу не хватит?
— О чем спор?
— Что ты не сможешь этим грузовиком убрать обломки машин за то время, что я добегу до своей машины.
Слэттер перелез на сиденье водителя и толкнул меня в грудь. Я полетел спиной на дорогу.
Когда я поднялся на ноги, он уже врубил скорость и гнал грузовик вперед, как бронебойный снаряд. Слышно было, как вопит Курт.
Я шел обратно к «сегуну», глядя, как он вошел в поворот на двух колесах, загремел по мосту и ударил в сгоревшие машины.
Танк не справился бы лучше. Спутанные обломки разлетелись, как сегменты паутины, взрывом стекла и металла. Грузовик взлетел на холм и остановился у вершины.
Я добежал до «сегуна», когда головной автобус уже проехал за грузовиком через мост.
— Скорее, Ник! Они лезут по склонам!
Я посмотрел, куда показала Сара. Они поднимались, как полая вода, — сотни их были.
Колонна медленно ползла вперед. Грузовик перед нами еще не тронулся.
— Давай, давай… Господи, тебе что, шины прибили к дороге… ох, наконец-то.
Мы поехали. Не так быстро, как мне хотелось бы, но все же эти идиоты двинулись наконец в нужную сторону.
Я глянул в зеркало заднего вида на желтый микроавтобус. Потом снова вперед, когда мы пересекали мост, и…
Вот гадство!
Я вывернул голову, глядя назад. В выхлопе микроавтобуса не было голубого дыма. Цилиндр снова забарахлил.
— Езжай дальше, деточка, ну, давай… — шептал я.
«Сегун» был уже на мосту. Микроавтобус следом. Я видел, как хмурится Джо: что-то не так, но она все же заставляла мотор тащить их вперед. Рядом с ней девочка прижимала к груди щенка.
Мы стали въезжать на холм. Я поглядел вниз, на шоссе. Часть толпы преодолела склон и преследовала нас через мост. Они бежали бегом.
Сара стиснула мою руку:
— Ты посмотри туда!
Хреново. Еще сотни гадов лезли на склон с нашей стороны. Я бросил взгляд на микроавтобус. Все еще едет.