— Ипполит, — вдруг едва слышно произнесла Артемида.

— Что это? — не поняла Памела.

— Ипполит был не «что», а «кто». Эдди напоминает мне его.

— Он тоже был писателем? — спросила Памела, добавляя чуть-чуть розового тона на высокие скулы богини.

— Нет. Он был воином. Сыном Тесея. Он был высоким, сильным и почти таким же прекрасным, как какой-нибудь бог. Нет, не телом Эдди напоминает мне Ипполита. Я вижу сходство между ними в преданности.

— Ты говоришь об Ипполите в прошедшем времени. Он умер?

— Да, — коротко ответила Артемида. — Убит по ошибке как раз из-за его преданности мне. Я была единственной женщиной, которую он любил в своей жизни.

— Мне очень жаль, — сказала Памела.

Артемида посмотрела в глаза смертной. И была удивлена, увидев в них понимание.

— Ты тоже потеряла любовь?

— Ну, физически он не умер. Просто я обнаружила, что человека, которому я верила, на самом деле не существует.

Артемида задумчиво кивнула.

— В определенном смысле это даже труднее вынести. Ипполит, по крайней мере, уже не бродит по древней земле. Но если бы я видела его и знала, что он всего лишь оболочка, а совсем не тот человек, за которого я его принимала… это было бы очень тяжким бременем.

— Да, ты понимаешь, — кивнула Памела.

— Да. — Артемида грустно улыбнулась. Потом повернулась и посмотрела в зеркало — и тут же ее улыбка стала широкой и по-настоящему счастливой.

— Да ты просто сотворила чудо!

Памела рассмеялась.

— Это точно. Оно называется косметикой «Боргезе», «Мак», и еще немножко «Шанели» для полного эффекта. Чудеса современных женщин.

— Спасибо, Памела! — искренне произнесла богиня.

— Не за что, Артемида. — Памела глянула на собственное отражение. — Ну а теперь я намерена сотворить такое же чудо над собой. И мне придется поспешить.

Артемида соскользнула с ванны.

— Я скажу Эдди, что это из-за меня ты задерживаешься. Он не расстроится, если мы с ним немного побудем наедине до твоего прихода.

— Артемида, — окликнула ее Памела.

Богиня, уже держась за ручку двери, обернулась.

— Могу я задать тебе один вопрос? Возможно, немного личный.

Богиня повела прекрасным плечом.

— Ты заслужила награду за сотворенное чудо. У меня нет сейчас божественной силы, чтобы отблагодарить тебя, так что я с удовольствием отвечу на твой вопрос.

— Я признаю, что не слишком хорошо знаю мифологию, но насколько я помню то, что читала о тебе, об Артемиде… ну, везде говорится, что ты — богиня-девственница, что к тебе никогда не прикасался ни один мужчина или бог. Я просто хотела бы знать, правда ли это.

Артемида сначала как будто была потрясена, потом озадачена, а потом вдруг принялась хохотать.

— Ну, я совсем не думала, что это так смешно, — пробормотала Памела, смущенная реакцией богини на ее вопрос.

— Я смеюсь над сочинителями этих историй, а не над тобой. Они заклеймили меня как богиню-недотрогу просто потому, что я отказываюсь связать себя с кем-то одним. Я люблю, когда мне того хочется. Я сама решаю, кто это будет, когда и где. Для меня истинное наслаждение рождается только свободно. И мой главный возлюбленный — лес, а мои старейшие наперсницы — нимфы. И могу заверить тебя: я отнюдь не девственница.

Артемида вышла из комнаты, и ее мелодичный смех уплыл вслед за ней.

Глава двадцать шестая

Памела с удивлением заметила, что Аполлон избегает ее. И еще больше она удивилась, что его уклончивость слишком сильно ее обеспокоила. Он все же посматривал на нее, но как только она пыталась встретиться с ним взглядом, он тут же отворачивался и делал вид, что очень занят разговором с ближайшим из рабочих. Он избегал ее даже во время обеденного перерыва. Памела сидела вместе с Эдди и Артемидой и наблюдала, как они отчаянно флиртуют, в то время как сама она с удовольствием жевала великолепные, невероятно вкусные сэндвичи, которые приготовил для всех гениальный повар писателя. Аполлон же лишь остановился возле стола ровно настолько, чтобы взять один сэндвич и коротко, отстраненно улыбнуться Памеле, прежде чем снова вернуться к архитектору, который не отходил от того места, где рабочие уже начали ставить столбы для фундамента купальни.

Нельзя, конечно, сказать, что Памела ничем не занималась. В этот день им предстояло решить, какими будут полы в купальне, и это превратилось в грандиозное событие. Сначала Эдди хотел устроить у себя чудовищную копию дурацкого настила из фальшивого камня, весьма щедро представленного в «Форуме». К счастью, Артемида, стоявшая в царственной позе на возвышении и державшая в руке лук вместо вчерашней вазы, покачала головой и коротко сказала: «Ох, нет, Эдди, это же просто жуть!» И фальшивый камень был мгновенно отвергнут. Потом Памела попросила троих представителей фирм, производящих покрытия из натурального камня, принести лучшие образцы мрамора. И тут началось… Эдди был полностью захвачен разнообразием цвета и фактуры камня, он метался от одного ошеломляющего образца к другому, теряя рассудок от восторга и настаивая, чтобы для каждой комнаты была выбрана своя цветовая гамма.

В итоге он довел Памелу до ужасной головной боли.

Она пыталась объяснить писателю, что если от мрамора «Сантьяго» — с красными, золотыми, желтоватыми и зелеными прожилками — сразу перейти к «Вер-де Файр», в котором преобладают светло-зеленые, желтые и черные тона, а потом к «Золотой Александре», которая… ну, в основном золотая, — это будет чудовищной дизайнерской ошибкой.

И снова ее спасла Артемида.

— Мне нравится вот этот, — заявила она, показывая изящным пальчиком на никем не замеченную небольшую плитку, лежавшую в стороне от других.

— Правда, моя богиня? — встрепенулся Эдди, всем своим видом изображая внимание.

Памела чуть ли не бегом бросилась к указанной плитке. Камень был мягкого кремового цвета, с переходами к сливочному и кое-где желтому и золотистому. Памела улыбнулась.

— Он чудесный, но это не мрамор. Это полированный известняк.

Она взяла плитку и принесла ее Артемиде. Богиня ласково провела рукой по гладкой поверхности камня.

— Он мягкий и безупречный.

Артемида посмотрела на писателя и промурлыкала:

— Эдди, мне бы очень понравилось, если бы к моей обнаженной коже прикасался вот такой камень.

Глаза Эдди потемнели.

— Тогда позволь мне выполнить твое желание, богиня. Я выбираю этот известняк для пола в моем скромном доме.

Скромный дом? Ох, великие боги… Памеле хотелось возвести взор к небесам… но вместо этого она благодарно подмигнула Артемиде и начала изучать спецификации, чтобы заказать нужное количество восхитительного камня. Но не успела она покончить с этим, как ее вдруг посетило вдохновение. Велев торговцу немножко подождать, она, усмехаясь, села рядом с Эдди на скамью у возвышения, где стояла Артемида.