Резкий голос, прозвучавший за его спиной, вывел Вульфе из ступора:

— Что происходит, сержант?

Оскар повернулся к комиссару и встретил его леденящий душу взгляд. Глаза Слейта блестели под козырьком черной шапки.

— Извините, — направившись к танку, ответил Вульфе. — Я не понимаю, что вы имеете в виду.

Комиссар шагнул к сержанту, и тот почувствовал, как тяжелая механическая рука схватила его за предплечье. Дробитель посмотрел в том направлении, куда ушел Ленк, но экипаж «Нового чемпиона» уже исчез из виду. Выдержав небольшую паузу, Слейт склонился к Вульфе:

— Похоже, сержант, вы не слышали приказ, переданный по вокс-связи. Полковник Виннеманн велел полку собраться у восточных ворот. Мы покидаем Бэлкар через пятнадцать минут. Убедитесь, что ваши люди готовы к походу. Я отмечу каждого, кто не прибудет туда вовремя.

Вульфе посмотрел на металлическую руку.

— Мы будем готовы, комиссар.

— Постарайтесь, — произнес Дробитель.

Послышалось легкое жужжание механизмов, и он отпустил предплечье сержанта. Слейт направился к другому танку. Очевидно, ему нравилось запугивать простых гвардейцев. Когда он проходил мимо экипажа Вульфе, танкисты молча встали по стойке «смирно».

— Все по местам! — прокричал сержант. — Выдвигаемся через пятнадцать минут.

Сиглер, Миркос и Мецгер без слов полезли в люки. Взглянув на мрачное лицо командира, они не стали задавать ему лишних вопросов. Вульфе, как всегда, забрался в танк последним. Спустив ноги в отверстие люка и заняв командирское сиденье, он подумал о словах Ленка. Они холодили его кровь и звенели в ушах. Неужели капрал узнал о его секрете? Каждое из четырех слов било по броне его мозга, как пушечный снаряд.

«Следи за призраками, сержант!»

Глава 17

Через два дня пути к востоку от Бэлкара экспедиционные силы достигли Варгаса — скалистого региона пустыни Хадар. «Экзолоном» командовал генерал де Виерс, перемещавшийся в специально экипированной «Химере». Длинная колонна кадийских машин медленно двигались по глубокому каньону, отмеченному на картах Официо Картография как Красное ущелье.

Каньон, представлявший собой почти триста километров извилистого пути, вел Восемнадцатую группу армий к месту самой важной и кровавой битвы последней Голгофской войны. Именно там генерал надеялся найти легендарную «Крепость величия». И именно там он ожидал встретить серьезное сопротивление орков. По отчетам историков, предгорья и долины Ишварских гор были усеяны обломками бронетехники. Наверняка зеленокожие дикари построили в этом регионе несколько больших поселений.

Несмотря на вероятность жесткого противостояния, настроение людей было приподнятым. Многие солдаты радовались финальной стадии операции, считая ее концом мучительного времени во враждебном человеку мире. Впрочем, некоторые гвардейцы не разделяли их оптимизма. Часть офицеров — в том числе и генерал-майор Берген — предчувствовали, что по достижении координат, предоставленных Механикус, их ожидает большое разочарование. Но даже эти реалисты стремились завершить поход с тем же пылом, что и оптимисты.

С другой стороны, почти никто не испытывал счастья от того, что все экспедиционные силы оказались в Красном ущелье. К сожалению, других вариантов не было. Каменные утесы и ближайшие высокогорья изобиловали пропастями и расщелинами. Многие из них оставались скрытыми до тех пор, пока не становилось слишком поздно. При других обстоятельствах истребители «Вулкан», переданные «Экзолону» коммодором Гэлбрайзом, могли бы сопровождать колонну с воздуха. Но полетные условия в пустыне Хадар оказались далеко не идеальными. Частые пылевые бури сбивали показания приборов и затрудняли видимость. Поэтому пилоты «Вулканов» летали лишь на низких высотах — фактически в нескольких метрах над головами кадийских солдат. Они патрулировали каньон и высматривали возможные засады орков.

Вульфе, сидя в куполе, наблюдал за пролетом истребителей. Черные птицы с ревом пересекли полоску красного неба над его головой. За ними тянулись шлейфы серого дыма, дрожавшие в воздухе, словно ленты на ветру. Сержант мучительно переносил эту фазу путешествия. Остроконечные скалы и глубокие затемненные овраги, вдоль которых двигалась колонна, напоминали ему о каньоне Луго. Когда каменные стены с двух сторон поднялись до фантастических высот, его туника стала мокрой от холодного пота.

«Следи за призраками, сержант!»

Даже теперь, после двух дней похода, эта фраза, брошенная Ленком, проедала ему кишки. Что капрал имел в виду? Самым прямым ответом было признание, что он узнал о каньоне Луго. Но как? Исповедник Фридрих не выдал бы его. И Вульфе сомневался в том, что кто-то из экипажа выболтал его секрет капралу. Горошек вообще не знал о событиях на Палмеросе, поэтому его можно было исключить из списка подозреваемых.

Возможно, Ленк намекал на Виктора Данста? На призрак прошлого, а не на мертвого Боршта? Нет, это уже какие-то игры разума. Он сам назвал Ленку имя Данста. Разве не так? Вульфе мучительно вспоминал, кому он рассказывал историю о Дансте. Он редко говорил о ней. Она не входила в число его любимых баек. Но среди кадийских солдат существовал старинный обычай: гвардейцы хвалились своими шрамами и рассказывали о том, как получили их. В ранние годы Оскар делился историей о Дансте со многими людьми. Неужели кто-то из них передал ее Ленку? Проклятье! Значит, чертов капрал уже знает, почему его внешность так сильно беспокоит Вульфа?

Когда день пошел на убыль, сержант попытался загнать эти вопросы в дальнюю часть сознания. Он по-прежнему сидел в куполе и смотрел по сторонам, пока его танк громыхал в облаке пыли, поднятом другими машинами. В каньоне имелась растительность — первая, какую он видел с момента крушения на Голгофе. Не много, конечно. В основном сухая трава и чахлые кусты, покрытые острыми колючками. Однако их наличие указывало на присутствие влаги. Он заметил и местную фауну — не только клещей, терзавших кадийцев. На скалах грелись большие ленивые ящерицы. Их кожу покрывали мелкие костяные пластины. Расцветка была такой же ярко-красной, как и у скал на этой территории. Когда имперские машины проезжали мимо ящериц, они шипели и быстро исчезали в черных расщелинах.

Наблюдение за этими тварями дало сержанту лишь временную передышку от тяжелых размышлений. Он снова и снова возвращался к беспокоившим его вопросам. Когда полоска неба над Красным ущельем потемнела, он спустился в «корзину», оставив верхний люк открытым, чтобы прохладный ветер мог задувать в их башню.

Сиглер дремал на своем месте. Его толстые руки покоились на крышке ящика со снарядами. Голова склонилась на согнутый локоть. Миркос, используя свет внутренних ламп, читал потрепанный журнал с монохромными картинками каменноликих кадийских женщин, одетых в военную форму. Судя по состоянию страниц, журнал за последние годы имел огромное количество читателей. Вульфе улыбнулся и похлопал парня по плечу.