«Я же тут, с вами, – вспомнилось ей. – Значит – все будет хорошо!»
– Поток уменьшается! Держимся!
– Стреляйте, стреляйте! – кричала Тамара.
– Держимся!!
Жар от раскаленных плит уже проникал сквозь костюм, жег ноги, лицо. Под тяжестью огнемета затекли руки, но Ирэн не смела остановиться: залп, другой, третий… Тянувшаяся из воды цепочка кридов и правда поредела, стала истончаться.
– Дожимаем! – скомандовал Ян.
Последняя тварь вспыхнула, скорчилась, завалилась на дымившуюся гору трупов. Несколько минут вода оставалась гладкой. Ирэн облегченно осела наземь. И тут океан снова вспенился, выбросив гигантскую, покрытую шипами тушу. В скачущем свете фонариков мелькнула похожая на тоннель пасть с тройным рядом зубов, чудовищные щупальца. Это был взрослый крид.
В невозможно растянувшееся мгновение Ирэн успела подумать, что против такого не выстоит и взвод. Под его тяжестью здание вздрогнуло, послышался скрежет, треск.
– Отступаем! – заорал капитан. – Назад!
Все бросились к башенке, только он сам не сдвинулся с места. Отстегнул что-то от пояса, красным огоньком замигала лампочка. Заворчал ракетный ранец, и Ян поднялся, отлетел к краю крыши. Крид повернулся к нему, ударил – по воздуху, капитан отлетел еще в сторону, уводя тварь за собой. Та рванулась ближе, наклонилась, нависнув над водой. Огонек в руке Яна часто замерцал.
– Ложись! – крикнул он и бросил гранату.
Раздался взрыв, и над океаном расцвело огненное облако. Застучали осколки, Ирэн швырнуло на бетон, и последнее, что она увидела, прежде чем потерять сознание, была черная фигура, камнем летевшая вниз.
* * *
Когда Ирэн очнулась, уже стемнело. С трудом приподнявшись, она обнаружила, что находится за башенкой, под навесом. Рядом, закрывшись руками, лежал Мендель – Ирэн узнала его по поцарапанному шлему. Крыша была завалена обломками, ошметками, сметенный взрывом кридов ковер топорщился буграми, складками.
– Мама! – услышала она по рации. – Мама!
Среди приходивших в себя людей ходил Тоха, всматривался, присаживался на корточки. Ирэн поднялась, шатаясь, пошла за ним.
«Капитан. Капитан. Капитан», – стучало в голове.
Яна не было видно.
– Они погибли оба? – спросил Тоха, повернувшись к ней.
Его голос был серым, чужим.
– Надо искать. Надеяться.
– Мы не выберемся без него.
Ирэн промолчала. Опустилась на колени возле груды обожженных туш кридов, пошевелила ее стволом автомата.
– Надо искать, – повторила она.
В свете аварийных лампочек все казалось желтым и плоским. Оглядевшись, Ирэн осторожно двинулась к краю крыши, за которым шелестел невидимый в темноте океан. Ухватилась рукой за барьер, легла на живот, всматриваясь в неспокойную черноту.
– Что там? – возник за ее спиной Тоха.
– Ничего, – ответила Ирэн и тут же услышала шум.
Несколькими метрами ниже, на выступе, бывшем когда-то террасой вокруг ресторана, что-то шевельнулось. Она задержала дыхание, прицелилась. Укрепленный на дуле автомата фонарик мазнул по блестящему черному шлему, по алым полоскам, по потрепанному, разорванному в нескольких местах капитанскому комбинезону.
– Это Ян, – раздалось в наушниках.
Ирэн почувствовала, как обмякли от облегчения колени. Счастливчик Алкс, капитан-везунчик был жив, и, значит, у них еще была надежда.
– Тебе помочь?
– Нет, порядок. Тут сохранился кусок пожарной лестницы.
Он подтянулся к барьеру и спрыгнул на крышу.
– Упал в воду, еле выплыл. И рация что-то барахлит.
Искаженный помехами и треском, голос был почти неузнаваем.
– Ты ранен? – догадалась Ирэн.
– Да. Не беспокойся, медблок уже работает над этим, – он закашлялся. – Как остальные?
Из-за плеча Ирэн показался Тоха:
– Мама… я не могу ее найти.
Ян положил руку ему на плечо, крепко сжал. Хотел что-то сказать, но лишь странно дернул головой.
– Как остальные? – снова спросил он после паузы. – Сколько раненых? Что с оружием?
– Не знаю, – призналась Ирэн.
Она смотрела на него во все глаза: на заляпанный черный шлем, на покрытое копотью оружие, на разодранный комбинезон.
– У тебя тут дыра, – она коснулась его груди.
Ян только отмахнулся:
– Ерунда. Осколок по касательной прошел.
– Там кровь…
– Все в порядке. Идем. Надо работать.
Капитан зашагал прочь, увлекая за собой обоих. Его рука по-прежнему сжимала плечо Тохи – сильно и тревожно, оберегая.
С появлением Яна все оживились, голоса зазвучали бодрее, работа заспорилась. Раненых отнесли к Китти, притащили новые баллоны с горючим, инструменты. На крышу поднялись физики из группы Менделя, едва державшуюся на ногах от усталости Илону отправили помогать в импровизированный лазарет.
Работали в темноте, подсвечивая фонариками и прожектором, подключенным к генератору. Времени оставалось мало – все это понимали и старались забыть про давящую усталость, игнорировать ноющие ушибы, боль в перетружденных мышцах. Ирэн смотрела вокруг и удивлялась: неужели это те же люди, которые до появления среди них Яна грызлись из-за куска хлеба, воевали за койку потеплее? Эта слаженная, дружная команда?
Капитан, казалось, был везде: руководил, помогал, подбадривал. Тоха ходил за ним хвостиком, ловил каждое слово.
До прилета бота осталось всего несколько часов, когда шум океана вдруг заметно усилился и с плотного угольного неба стеной ливанул дождь. Разом поднявшийся ветер сбил кого-то с ног, повалил прожектор.
– Поручни! – махнул рукой Ян.
Все вцепились во что попало, и тут буря разразилась по-настоящему. В резавшем свете молний стало видно, как по занявшему место города океану катятся огромные пенившиеся волны. В вышине оглушительно затрещало, и на землю посыпался крупный колючий град.
Руками, ногами ухватившись за обломок антенны, Ирэн увидела, как поднимаются в воздух брошенные инструменты, как, дребезжа и подпрыгивая, скачут баллоны с горючим, как, выпустив канат, покатился по крыше Тоха, как у самого барьера его подхватил за пояс Мендель, дернул к себе.
– Держаться! – еле слышно в страшном грохоте закричал капитан.
В небе плясали ослепительные зарницы, раскаты грома слились в непрерывный, рокотавший гвалт.
– Тросы! – снова раздалась едва различимая команда.
Дождавшись, пока угаснет очередной яростный порыв ветра, Ирэн осторожно освободила одну руку и защелкнула на антенне висевшее на поясе крепление. Град колотил по шлему злой барабанной дробью, бил по спецкостюму, оставлял синяки. Перед ее глазами поплыли разноцветные пятна, спина взмокла, дрожавшие пальцы впились в обломок мертвой хваткой.