Иблис почитал своим священным долгом принимать некоторые трудные решения, которые могли быть многим непонятны. Некоторые вещи приходилось делать тайно только ради более эффективного уничтожения мыслящих машин. Сам Великий Патриарх понимал свои благородные мотивы, но не мог ни с кем ими поделиться, особенно же с тщательно обработанной Жрицей Джихада. Ее святое неведение не было наигранным.
К несчастью, новоявленная независимость Серены угрожала исполнению множества хитроумных планов. Слишком многое было поставлено на карту, и Иблис не мог позволить Серене и дальше идти этой опасной дорожкой. Он должен, обязан найти способ вернуть Серену Батлер в прежнее состояние. Ответ на этот мучительный вопрос казался очевидным, и Великий Патриарх надеялся, что Серена сама оценит его выгоды и преимущества. Он знал, что когда речь заходит о личных делах, сердце Серены превращается в обледенелый камень, хотя она страстно занималась благотворительными акциями в пользу солдат Джихада и пострадавших беженцев. Ее можно было зацепить на крючок сострадания, но делать это надо очень и очень аккуратно, чтобы и она увидела логическую необходимость союза, который он был намерен ей предложить.
Скоро она прибудет в его личные апартаменты, и Иблис готовился со всем своим искусством убедить ее принять его предложение.
Стоя у окна своего пентхауса, Иблис рассматривал величественные правительственные здания, обрамлявшие огромную центральную площадь, на которой по случаю митингов собирались многотысячные толпы. Мысленно Иблис представлял себе еще более грандиозные толпы во всех столицах планет Лиги. Если правильно вести дело, то священная война будет постоянно набирать обороты.
Но сначала должны произойти определенные события. Они, конечно, придутся не по нраву его супруге Ками и будут, кроме того, большие проблемы с их тремя детьми, но ведь он женился на Ками Боро только потому, что ее оказавшееся мнимым политическое влияние должно было укрепить его власть. Только много позже пришло осознание, что в действительности ее влияние равнялось нулю. Кроме того, сама Ками теперь любила свой брак с Великим Патриархом, но отнюдь не его самого. И если возникнут слишком большие проблемы, то, надо думать, Турр позаботится и об их разрешении. Все на алтарь священной войны!
Серена важнее, она обладает куда более интересными возможностями и перспективами.
Иблис сел в глубокое кресло, чувствуя, как оно удобно облегает его тучное тело. Учитывая всю напряженность своей работы, Великий Патриарх обращал мало внимания на диету и сохранение физической формы. За последние десять лет, то есть с момента образования Совета Джихада, он набрал порядочный вес, и Ками уже не спала с ним месяцами. Но, хотя из политических соображений он был обязан соблюдать приличия, его харизма и высокое положение давали ему возможность при желании обладать любой женщиной.
За исключением Серены Батлер. С тех самых пор, когда она попала в плен к мыслящим машинам на Гьеди Первой, она избегала любви. Эта стальная решимость и преданность делу создавали вокруг нее ореол жертвенности, но одновременно накладывали на нее дополнительное бремя, лишая человеческих радостей. Самые фанатичные ее последователи видели в ней Мать Земли, Мадонну, Святую Деву.
Но любовь – это нечто большее, чем эзотерическое понятие. Чтобы действовать еще эффективнее, Жрица Джихада должна показать всем, что и она способна любить. Сострадающая Мария, а не стальная Жанна д'Арк. Этот вопрос надо решить сегодня же.
Из ящика стола он извлек пузырек с феромоном и слегка смочил себе шею и тыльные стороны кистей. Запах был кисловатым и не особенно приятным, но он незаметно действовал на инстинкты женщин. Иблис редко пользовался такими трюками, но сегодня нельзя было рисковать.
Он прекрасно понимал, что обычные способы соблазнения не подействуют на Серену. Надо прибегнуть к другим способам убеждения, оправдать это пользой для святого дела Джихада, если только она с этим согласится…
У двери прозвучал тихий сигнал и капрал джипола ввел в комнату Серену Батлер.
– Сэр, Жрица Джихада, – доложил капрал.
Иблис мгновенно спрятал в ящик флакон с феромоном.
– Великий Патриарх, – произнесла Серена с надменным полупоклоном, – это действительно важно? В последнее время у меня стало гораздо больше дел.
Сама виновата. Ничем не выдав своего раздражения, Иблис тепло улыбнулся, шагнул навстречу Серене и взял ее за руки.
– Сегодня вы особенно лучезарны.
На Серене был черный костюм с белым воротником и белыми манжетами. Иблис жестом показал гостье на кожаный подвесной диван, висевший над толстым ворсистым ковром иноземной работы.
– Я совершенно выбилась из сил, – призналась Серена с мимолетной улыбкой. – Вчера мне пришлось несколько часов говорить на митинге.
– Знаю, я видел запись. – С этими словами Иблис уселся рядом с ней, отчего скользкий диван накренился. – Очень эффектное выступление, как, впрочем, и всегда.
Даже если она сама писала речь, игнорируя все его предложения и советы.
В комнату вошел усатый лакей с подносом, уставленным чашками с горячими напитками, и поставил его на стол перед диваном.
– Сладкий зеленый чай от самых лучших импортеров, – заявил Иблис, стараясь произвести впечатление. – Специальная смесь с Россака.
Она взяла чашку, но просто держала ее в ладонях, даже не пригубив.
– Что нам надо обсудить, Великий Патриарх? – Вид у Серены был холодный и отчужденный. – Давайте не будем зря тратить время.
С тех пор как она изменила свое отношение к Совету Джихада и настояла на своем непосредственном участии в его делах, Иблис отчетливо понял, что Серена решила перераспределить роли, оставив руководство себе, а Великого Патриарха поставив в подчиненное положение. Но кто знает, может быть, он найдет способ направить ее энергию в нужное русло и вернуть прежнее положение вещей.
– У меня есть одна идея, которая, вероятно удивит вас, Серена. Но когда вы обдумаете ее, то я уверен – вы увидите, что она не лишена некоторой мудрости. Воплощение этой идеи укрепит Джихад. Настало время обсудить эту мою мысль.
Она, не отвечая, ждала продолжения. Выражение ее лица не смягчилось, но он видел, что она готова внимательно его выслушать.
Совершенно расслабившись, он не стал говорить ей о капсулах меланжи, которые он принял меньше часа назад. Серена всегда давала понять, что она неодобрительно относится ко всяким возбуждающим средствам, считая их употребление признаком слабости. Поэтому Иблис принял меланжу с добавками, маскирующими коричный запах.
Он начал излагать свою идею:
– Много лет мы работали и работаем вместе, но недостаточно тесно. Мы всегда были партнерами и единомышленниками в делах Джихада, вы и я – Великий Патриарх и Жрица. Наши цели, как и наши чувства, едины. Чем теснее будет наш союз, тем большего мы сможем достичь.
Внимательно вглядываясь в профиль Серены, Иблис говорил проверенным соблазнительным голосом. Хотя Серене было далеко за сорок, она, на взгляд Гинджо, сохранила невероятную привлекательность; особенно хороши были мягкие черты ее лица, золотистые волосы и необыкновенные глаза.