Пока роботы выгоняли людей из рабочих бараков и убогих деревень, Гильбертус проявлял чудеса своих способностей к программированию, устанавливая на тысячах кораблей «моста хретгиров» приемники излучения. Постоянные сигналы, излучаемые скрэмблерными спутниками, превращались теперь в опасную минную растяжку, натянутую проволоку, которая должна была привести в действие системы самоуничтожения на кораблях и грузовых контейнерах, в которых находился живой щит Омниуса. Как только сигнал спутника прервется, будет запущен цикл самоуничтожения кораблей с рабами. Это была сравнительно простая задача. Теперь сама сеть полей Хольцмана, запиравшая машины на Коррине, превращалась в систему тревожной сигнализации и в своеобразный бикфордов шнур к зарядам, расположенным на судах с людьми.
Гильбертус так и не нашел клон Серены в течение последних двух дней. Но по крайней мере никто не мешал ему сосредоточиться.
— Не переживай и не беспокойся, — говорил ему Эразм. — Если нам удастся остановить Армию Человечества, то она спасется, точно так же, как и все мы.
— Я сделал то, что от меня требовалось, отец.
— А теперь я сделаю все, что требуется от меня, чтобы сохранить тебя в целости и сохранности.
Хотя вокруг летали вездесущие наблюдательные камеры Омниуса, независимому роботу удалось сконструировать устройство, которое отвлекало их внимание. С момента его уничтожения прежним корринским Омниусом — и последующего «воскрешения» — Эразм перестал доверять Первичному всемирному разуму, а эти две вторичные копии представлялись ему еще более ненадежными. Эразм решил разработать несколько параллельных планов — чтобы наверняка обеспечить свою сохранность и выживание Гильбертуса.
Вернувшись на виллу, он тайно провел Гильбертуса по коридору, недоступному для сенсоров Омниуса, к лестнице, ведущей в защищенные электронными устройствами и полями подвальные помещения, о существовании которых не знали ни СеврОм, ни ТуррОм. Первоначально Эразм планировал проводить здесь эксперименты, которые он предпочел бы сохранить в тайне от Омниуса — такое решение когда-то предложил ему Йорек Турр. Теперь Эразм надеялся, что этот подвал станет надежным убежищем для Гильбертуса, который сможет пережить здесь кризис.
— Оставайся здесь, — сказал он. — Продовольственных запасов здесь хватит на достаточно длительное время. Я вернусь и провожу тебя в безопасное место, когда все это так или иначе закончится.
— Почему Серена не может находиться здесь?
— Сейчас опасно приводить ее сюда. Всемирный разум непременно это заметит. Предлагаю тебе пока заняться интеллектуальной тренировкой.
Гильбертус посмотрел на независимого робота с симпатией и тревогой.
— Не забывай меня.
— Это невозможно, сынок.
Гильбертус обнял своего приемного отца, и робот имитировал ответное объятие, а затем поспешил прочь. Он не хотел, чтобы двойной Омниус заподозрил неладное.
Теперь, когда Гильбертус Альбанс был в безопасности, надо было довести до конца другие планы. Эразм отправился на поиски ученого тлулакса Рекура Вана.
Некоторые люди по своей природе склонны к сомнению. Но в моей природе есть место только решимости.
Верховный башар Вориан Атрейдес Обращение к личному составу флота возмездия
Но прежде чем Вориан успел отдать приказ о начале победоносного наступления на Коррин, в линиях связи раздался сильный статический треск, а потом в эфире вместо молитв Райны Батлер зазвучал ровный, лишенный интонаций машинный голос:
— Мы обращаемся к новой группе вторжения. Мы понимаем, что вы явились на Коррин для того, чтобы уничтожить нас. Но прежде чем вы начнете действовать, мы должны предупредить вас о возможных последствиях ваших действий.
Тон был замогильный, но построение фраз абсолютно правильным, и в нем даже сквозило какое-то самодовольство. Вориан сразу узнал этот голос и его владельца — Эразм! Он стиснул зубы и заставил себя слушать, жестом приказав замолчать экипажу командирской рубки. Картины, появившиеся на экранах сканеров, показывали лихорадочную активность, развернутую роботами на ближних околопланетных орбитах.
— Это не наши сканеры, верховный башар, — сказал Абульурд. — Эти изображения роботы просто транслируют на наши сканирующие системы.
— Работают ли скрэмблерные спутники? — спросил Вориан. На его лбу выступил холодный пот — неужели разрушена первая линия обороны?
— Да, импульсы излучаются, как и прежде. Но каким-то образом их сигнал проходит сквозь защиту на наши линии связи. Я постараюсь отыскать обходные пути.
— Давайте послушаем, что скажет Эразм — потом мы убьем их всех! — прорычал Вориан.
Картины продолжали сменять друг друга на экранах, и на этом фоне продолжал звучать невозмутимый голос независимого робота:
— Ваша разведка уже засекла пояс грузовых кораблей, окруживший Коррин. Эти корабли и многие наши боевые суда загружены невинными человеческими заложниками. Это рабы — их больше двух миллионов, — которых мы согнали из лагерей и бараков.
На экране возникло какое-то мелькание, а потом появились изображения лиц людей, заточенных в тесных отсеках. Люди стонали, на лицах их было написано безысходное отчаяние.
— В каждом из этих кораблей заложены взрывные устройства. Пусковые механизмы детонаторов соединены с вашей скрэмблерной сетью, установленной вокруг Коррина… Как только Армия Человечества пересечет скрэмблерное поле, детонаторы сработают автоматически. Если вы все же это сделаете, то погубите два миллиона безвинных людей.
Теперь на экране появилось жидкостно-металлическое лицо Эразма. Робот широко улыбался.
— Мы считаем заложников просто отработанным материалом. А вы?
Экипаж «Победы Серены» разразился проклятиями и ругательствами. Люди не верили тому, что услышали. Сигнал транслировался и на другие суда, где реакция экипажей была такой же. Все смотрели на Вориана, ожидая решения командующего.
Вориан Атрейдес, сжав губы, вспомнил все сражения, которыми он руководил, все битвы, в которых ему довелось участвовать. Вспомнил он потерянных боевых товарищей, всю кровь, приставшую к его рукам. Собрав все свое мужество, он заговорил ледяным бесстрастным тоном:
— Все это ничего не поменяет в наших планах. — Он повернулся лицом к экипажу. — Это должно лишь укрепить нашу решимость до конца и навсегда уничтожить мыслящих машин.
— Но верховный башар! — выпалил Абульурд. — Там больше двух миллионов человек!
Вориан не стал отвечать. Вместо этого он обратился к офицеру связи и приказал подготовиться к ответу. Как только роботам было передано его изображение, Эразм расплылся в радостно-удивленной улыбке.
— Ах, это ты, Вориан Атрейдес, — наш старый заклятый враг! Мне не следовало бы удивляться, что это ты стоишь за всей этой агрессивной игрой.
Вориан скрестил руки на груди.