Он давно должен был заняться этим своим долгом, но все время оттягивал момент. Шли месяцы, но Лето все не мог решиться. В этот вечер он ничего так не желал, как сесть у камина в компании Ромбура и Кайлеи. Но вместо этого именно сегодня он решил просмотреть некоторые вещи отца.
Ящики с вещами были принесены слугами и расставлены вдоль одной из стен. Слуги подложили в очаг поленьев, и огонь разгорелся с новой силой, рядом с камином поставили кувшин подогретого вина с террамегом и небольшой добавкой дорогой меланжи. Свет лился из четырех ламп, плававших в углах.
Кайлея нашла в одном из ящиков меховую накидку и взяла ее себе с такой непринужденностью, словно эта вещь принадлежала ей по полному праву. Но надо отдать ей должное — в этой накидке девушка выглядела ослепительно. Несмотря на разительные перемены, происшедшие в ее жизни, несмотря на то, что не сбылись ее мечты о блистательной жизни при императорском дворе, дочь Верниуса оказалась упрямой и жизнестойкой, как дикая колючка. Усилием воли Кайлея переломила обстоятельства и устраивала все к своей пользе и удовольствию.
Невзирая на неблагоприятные политические последствия любовного романа с отпрыском семьи отступников, герцог Лето, ныне правитель Великого Дома, находил Кайлею еще более привлекательной, чем раньше. Но он помнил напутствие отца: Никогда не женись по любви, это приведет к падению нашего Дома. Пауль Атрейдес накрепко вбил в голову сына эту истину, как, впрочем, и множество других, касающихся искусства правления. Лето понимал, что никогда не сможет преступить заповеди старого герцога, они стали частью его существа.
Однако его сильно тянуло к Кайлее, хотя Лето и не смел открыто выразить свои чувства, думая, что она и так все понимает; действительно, у Кайлеи был ясный логический ум. Ее отношение к себе Лето видел в выражении изумрудных глаз девушки, в ее улыбке, в ее взглядах, которые она украдкой бросала на Лето, когда думала, что он не видит ее.
С разрешения Лето Ромбур с большим любопытством рылся в одном из больших ящиков, надеясь найти в нем свидетельства старой дружбы герцога Пауля и Доминика Верниуса. Добравшись почти до дна, он вытащил из ящика вышитый плащ и развернул его.
— Что это? Я ни разу не видел этот плащ на твоем отце. Лето внимательно посмотрел на богатую ткань и увидел на ней изображение геральдического ястреба Атрейдесов, обнимающего лампу знаний — герб Дома Ришезов.
— Думаю, что это свадебный плащ, который отец надевал на церемонию бракосочетания с матерью.
— О, — отозвался Ромбур, голос его дрогнул от смущения. — Прошу прощения.
Он свернул плащ и сунул его обратно в ящик.
Покачав головой. Лето испустил тяжкий вздох. Он понимал, что в ящиках найдется масса таких взрывоопасных для памяти вещей, и это придется пережить.
— Отец не добровольно выбрал смерть и не намеренно оставил меня в таком положении, Ромбур. Моя мать сама сделала свой выбор. Она могла бы стать лучшим моим советником. В других обстоятельствах я бы с радостью пользовался ее советами и помощью. Но вместо этого… — Он снова вздохнул и взглянул на Кайлею. — Как я уже сказал, она сама сделала свой выбор.
Только один Лето и его воин-ментат знали правду о причастности леди Елены к заговору, но это была тайна, которую Лето поклялся хранить до конца своих дней. После смерти во время допроса мастера Иреска руки Лето были обагрены свежей кровью, первой в его жизни, но, и в этом нельзя было сомневаться, не последней. Даже Ромбур и Кайлея не подозревали, насколько страшной была правда.
Лето выслал мать из замка Каладан вместе с двумя служанками, которых выбрал сам. Для того чтобы «отдохнуть и набраться сил», леди Елена была отправлена на Восточный континент, где ей предстояло провести остаток жизни в среде религиозной общины Сестер-Отшельниц. Леди Елена приняла свой жребий с надменным видом, но не задала ни одного вопроса и не потребовала объяснений столь странного поведения сына.
Несмотря на такую внешнюю суровость, Лето в глубине души оплакивал потерю матери. Его давила мысль о том, что в течение всего нескольких месяцев он лишился сразу обоих родителей. Но Елена совершила отвратительный акт предательства по отношению к своей семье, к своему Дому, и Лето понимал, что никогда не сможет ее простить и никогда больше не увидит ее. Вопрос о ее убийстве не ставился и не обсуждался, такая мысль едва ли могла прийти в голову. В конце концов, она его мать, но он совсем не похож на нее и не должен действовать ее методами. Тем не менее убрать ее с глаз долой было настоятельной необходимостью, поскольку впереди была масса дел, а приоритетом для Лето было благосостояние граждан Каладана. Надо было вести сложное хозяйство Дома Атрейдесов.
Ромбур между тем извлек из ящика набор старинных ручной работы игральных карт и некоторые из наград старого герцога — воинские ордена, зазубренный нож и маленький окровавленный флаг. Лето нашел, кроме того, морские раковины, цветной шарф, неподписанные любовные стихи, локон каштановых волос (у леди Елены был совсем иной цвет волос), локон светлых волос, женские браслеты. Лето не имел ни малейшего представления о том, кому могли принадлежать эти вещицы.
Он знал, что у отца время от времени были любовницы, но Пауль никогда не приводил их в замок и не делал своими постоянными наложницами. Он просто наслаждался с ними и, без всякого сомнения, осыпал этих женщин подарками — безделушками, дорогой одеждой и сладостями.
Лето не стал копаться в этом ящике и закрыл его тяжелую крышку. Герцог Пауль имел право остаться наедине со своей памятью, своим прошлым и со своими тайнами. Ничто из этих памятных для него вещей не имело никакого значения для современного состояния дел Дома Атрейдесов. Да и сам Лето должен сосредоточиться на политике и текущих экономических делах. Туфир Гават, другие советники и даже принц Ромбур делали все, что могли, чтобы направлять его, но все равно Лето чувствовал себя младенцем, который продвигается вперед исключительно методом проб и ошибок.
За окном продолжал лить дождь, и Кайлея налила стакан подогретого пряного вина и подала его Лето, потом сделала то же самое для себя и своего брата. Лето отпил из стакана глоток пряного теплого вина, тепло побежало по телу, согревая озябшие руки. Он улыбнулся Кайлее и поблагодарил ее.
Она же взглянула на странные вещицы, лежавшие в ящике, и нервным движением поправила золотой гребень в волосах цвета темной меди. Лето заметил, что у девушки предательски дрожат губы.
— Что с тобой, Кайлея?
В ответ она тяжело вздохнула, посмотрела на Лето, потом перевела взгляд на брата.
— Я никогда не смогу вот так же посмотреть вещи мой матери. Ни в Гран-Пале, ни на той планете, куда она взяла с собой самые ценные свои вещи.
Ромбур подошел к сестре и обнял ее за талию, но она продолжала смотреть на Лето.
— У матери были подарки от самого императора, которые он лично вручил ей, когда она оставила службу. У нее было так много памятных вещей, она могла бы так много мне рассказать. Пока она была жива, я так мало разговаривала с ней.