В юности Фенринг часто играл в эту игру в императорском дворце Кайтэйна и все время выигрывал. В те годы он узнал много интересного и о другом: об искусстве политика и о конфликтующих силах, причем узнал гораздо больше, чем сам наследник престола Шаддам. И кронпринц хорошо понял это.
— Хазимир, ты будешь намного ценнее для меня где-нибудь на окраине империи, подальше от двора, — сказал на прощание новый император, отсылая Фенринга прочь. — Я хочу, чтобы ты на Арракисе наблюдал за этими Харконненами, которым нельзя доверять, и следил за тем, чтобы мои доходы от пряности не терпели убытков, по крайней мере до того момента, когда эти проклятые тлейлаксы закончат свой проект «Амаль».
Насыщенно-желтые лучи заходящего солнца просачивались в зал через выгнутые окна, ослабленные специальными щитами, которые рассеивали свет и одновременно служили защитой от возможного нападения с воздуха. Кроме того, Фенринг попросту не выносил жару и духоту Арракиса.
За восемнадцать лет своего пребывания на Арракисе Фенринг наконец отстроил свою базу, основание власти. В Резиденции он жил со всеми удобствами, возможными в его нынешнем положении на этой планете, напоминавшей больше пыльный мешок. У Хазимира были все основания для довольства.
Расположив светящийся стержень над тетраэдром, он почти уронил его, но вовремя подправил фигуру, и она устояла на месте.
В этот момент, точно рассчитав время своего появления, в кабинет вошел Уиллоубрук, мрачный мужчина с отвисшей челюстью, — личный телохранитель Фенринга. Откашлявшись, он привлек к себе внимание шефа.
— Торговец водой Рондо Туэк просит у вас аудиенции, милорд граф.
Недовольный Фенринг выключил игрушку, прежде чем элементы головоломки рассыпались по столу.
— Он-то чего хочет, хм-м-м?
— Просит принять его по личному вопросу, как он говорит. Но утверждает, что это очень важно и не терпит отлагательства.
Фенринг побарабанил по столу длинными пальцами. На этом месте только что находились так занимавшие его фигуры. Торговец водой никогда прежде не бывал у графа и никогда не требовал личной встречи. Почему Туэк пришел именно сейчас? Значит, он чего-то от меня хочет.
Или он что-то знает.
Рондо Туэк не пропускал ни одного социально значимого мероприятия или великосветского банкета. Зная истинную расстановку сил на Арракисе, он снабжал дом Фенринга таким количеством воды, какое не снилось Харконненам, обосновавшимся в Карфаге.
— А что, он возбудил во мне любопытство. Пусть войдет, и проследи, чтобы пятнадцать минут нас никто не беспокоил. — Граф капризно сложил губы. — Хм-м, после этого я решу, захочу ли я, чтобы ты проводил его к выходу.
Спустя мгновение толстый Туэк, тяжело отдуваясь, вошел в кабинет сиятельного графа Фенринга. Торговец шел катящейся походкой, сильно размахивая руками. Проведя рукой по волосам, он вытер пот и только потом низко поклонился. От подъема по высокой крутой лестнице толстяк раскраснелся и тяжело дышал. Хазимир улыбнулся. Уиллоубрук правильно сделал, что заставил Туэка подниматься пешком, а не позволил ему воспользоваться одним из персональных лифтов графа.
Фенринг остался сидеть за столом, решив не подниматься навстречу гостю; торговец остановился в дверях, почтительно застыв на месте, одетый в строгий серебристый костюм. На шее у Туэка красовалось ожерелье из платиновых звеньев, несомненно, образчик фрименского искусства, найденный на месте пронесшейся песчаной бури.
— У тебя есть что-то для меня? — поинтересовался Фенринг, раздувая ноздри. — Или ты хочешь чего-то от меня, хм-ма?
— Я могу дать вам одно имя, граф Фенринг, — ответил Туэк, не затрудняя себя подбором куртуазных выражений. — Что касается вознаграждения, — он пожал жирными плечами, — то я надеюсь, что вы заплатите мне, если сочтете это нужным.
— Итак, все будет хорошо, если наши ожидания совпадут. Так что это за имя… и почему оно должно меня заинтересовать?
Туэк подался вперед, словно вот-вот готовое упасть дерево.
— Это имя, которое вы не слышали много лет. Подозреваю, что моя информация покажется вам интересной. Я знаю волю императора.
Фенринг ждал продолжения, но не слишком терпеливо. Наконец Туэк снова заговорил:
— Этот человек живет на Арракисе очень неприметно, не привлекая к себе внимания, хотя и делает все, что в его силах, чтобы нарушить вашу работу здесь. Он жаждет мщения и хочет отплатить всему императорскому Дому, хотя первоначально его врагом стал император Эльруд Девятый.
— Кому только не был врагом этот старый стервятник, — с деланным разочарованием произнес Фенринг. — Так кто же этот человек?
— Доминик Верниус, — ответил Туэк. От неожиданности граф резко выпрямился в кресле, его огромные блестящие глаза еще больше расширились.
— Граф Икса? Я думал, что он давно мертв.
— Ваши охотники и сардаукары так и не смогли его поймать. Он скрылся здесь, на Арракисе, с несколькими преданными ему бродягами и контрабандистами. Иногда я имел дело с этими людьми.
Фенринг потянул носом воздух.
— И ты не известил меня о нем немедленно? Как давно тебе стало известно, что Верниус находится на Арракисе?
— Милорд Фенринг. — Туэк постарался придать своему голосу как можно больше убедительности, а словам — основательности. — Документы о мести Дому отступников подписывал Эльруд Девятый, который давно умер. Насколько я понимал, от Доминика Верниуса не было никакого вреда. Он потерял все, и, кроме того, меня занимали совсем другие проблемы. — Торговец водой тяжело вздохнул. — Однако теперь все изменилось. Я чувствую, что сейчас настало время исполнить свой долг подданного империи, тем более что вы, насколько мне известно, являетесь ухом императора.
— Но что именно изменилось, хм-м? — В голове Фенринга начали вращаться невидимые колесики. Дом Верниусов исчез с политического горизонта много лет назад. Леди Шандо была убита сардаукарами. Изгнанные на Каладан дети опального графа не представляли никакой угрозы.
Однако разгневанный и мстительный граф Верниус мог наделать немало вреда, особенно находясь так близко от столь богатых пряностью песков Арракиса. Об этом тоже стоило задуматься.
— Граф Верниус потребовал предоставить ему тяжелый транспорт. Он кажется весьма сильно расстроенным и, вероятно, планирует какую-то атаку. Мне кажется — во всяком случае, таково мое мнение, — что он задумал покушение на убийство императора. Вот почему я счел своим долгом немедленно явиться к вам лично.
Фенринг вскинул брови и наморщил лоб.
— Ты пришел, потому что рассчитывал, что моя награда будет больше, чем все взятки, которые платит тебе Верниус?
Туэк развел руки с уничижительной улыбкой, но не стал возражать и оправдываться перед лицом столь серьезного обвинения. За это Фенринг уважал торговца. По крайней мере теперь были ясны мотивации договаривающихся сторон.