— Если ты позволишь, то я могу сделать кое-какие предложения. Нас многому научили в Школе на Валлахе IX, включая политику, психологию, стратегию… Не забывай, что я — воспитанница Бене Гессерит, а не просто услужливая подружка. Я умна и хорошо образованна и вижу многое из того, чего не в состоянии разглядеть ты.
Ромбур остановился как вкопанный, стараясь взять себя в руки и вновь обрести душевное равновесие. Подозрительно посмотрев на Тессию, он спросил:
— Община Сестер специально приставила тебя ко мне? Ты стала моей наложницей только для того, чтобы помочь мне вернуть Икс?
— Нет, мой принц. Не буду притворяться, конечно, и говорить, что Бене Гессерит не желает возвращения стабильного правления графов Верниусов. Отношения с Бене Тлейлаксом трудны и часто обескураживают. — Тессия провела рукой по своим коротко остриженным волосам, взлохматив их так, что они стали похожи на спутанные волосы принца — Что касается меня, то я с гораздо большим удовольствием была бы наложницей великого графа, а не изгнанного принца, живущего на милости щедрого герцога.
Он с трудом проглотил слюну, во рту его пересохло. Он сорвал еще одну маргаритку, на этот раз для себя.
— Я бы тоже с большей радостью стал бы именно таким человеком, Тессия.
* * *
Глядя вниз с балкона замка, Лето видел, как Ромбур и Тессия рука об руку идут по лугу, заросшему полевыми цветами, раскачиваясь под напором свежего океанского бриза. У Лето тяжко заныло сердце, он ощутил теплую зависть к своему другу, иксианскому принцу, который мог вот так свободно гулять на воле, словно забыв обо всех неприятностях своей свергнутой династии.
За спиной герцога появилась Кайлея, и он ощутил сладостный аромат ее духов, напомнивший ему запах гиацинтов и лилий долины. Однако он не слышал, как она вошла.
Он оглянулся и задумался: сколько времени она уже стоит здесь и смотрит, как он наблюдает за неразлучными влюбленными?
— Она очень ему подходит, — сказала Кайлея. — Я никогда не испытывала большой любви к воспитанницам Бене Гессерит, но Тессия — исключение из правила.
Лето усмехнулся.
— Мне не кажется, что она сумела его полностью обаять. Нарушение заповеди Общины Сестер: они проходят курс обучения соблазнению.
Кайлея гордо вскинула голову. В волосах сверкнул украшенный драгоценными камнями гребень. Девушка обращала особое внимание на украшения и косметику. Он всегда находил ее красавицей, но сегодня Кайлея казалась Лето обжигающе-прекрасной.
— Моему брату, как и всякому мужчине, для полного счастья мало занятий рукопашным боем, парадов и рыбалки. — Кайлея вышла на балкон и встала рядом с Лето. От того, что они оказались наедине, герцог почувствовал себя не лучшим образом.
До падения Икса, когда она была дочерью могущественного Великого Дома, Кайлея Верниус казалась достойной партией для Лето. Со временем старый Пауль и граф Доминик наверняка договорились бы о свадьбе.
Но с тех пор так много изменилось.
Он не мог, не имел права связывать свою жизнь с молодой женщиной из Дома-ренегата, с человеком, который — теоретически — подлежал смертной казни только за попытку вмешаться в имперскую политику. Как женщина, происходящая из благородного семейства, Кайлея никогда не стала бы просто любовницей, подобно простой девушке из окрестной деревни.
Но он не мог справиться со своим чувством к ней.
И разве герцог не имеет права по своему усмотрению выбрать себе наложницу? В этом нет никакого позора и для Кайлеи, учитывая отсутствие всяких перспектив иных отношений.
— Ну же. Лето, чего ты ждешь? — Она подошла к нему совсем близко и ее грудь коснулась его руки. От запаха ее духов и феромонов у молодого герцога закружилась голова. — Ты герцог. Ты можешь делать все, что пожелаешь. — Кайлея подчеркнула последнее слово.
— Но что заставляет тебя думать, что я чего-то желаю? — При этом он сам слышал, как глухо прозвучал его голос. Подняв бровь, она лукаво улыбнулась.
— Я уверена, что теперь ты научился принимать трудные решения.
Он стоял, не зная, на что решиться, потом подумал: Действительно, чего я жду?
Они потянулись друг к другу одновременно, он принял девушку в свои горячие объятия, испустив вздох облегчения и растущей страсти.
* * *
Со времен своего отрочества Лето помнил, как его отец проводил солнечные дни во дворе замка Каладан, где выслушивал жалобы, читал петиции и добрые пожелания народа. Похожий на медведя бородатый дед Лето, отец старого Пауля, называл это «заниматься тем, чтобы быть герцогом». Лето продолжил эту традицию.
Череда людей поднималась по крутой тропинке к открытым воротам замка, чтобы принять участие в диспутах, которые Лето вел, следуя архаичной традиции. Хотя в каждом крупном городе существовала эффективно действующая судебная система, Лето принимал людей, чтобы поддерживать с ними живой контакт. Он любил лично отвечать на предложения и жалобы. Это было лучше, чем доверять официальному надзору, опросам общественного мнения и суждениям людей, считавшихся экспертами.
Очередь неспешно продвигалась, а Лето, сидя под теплым утренним солнцем, выслушивал одного человека за другим. Пожилая женщина, чей муж ушел в море во время шторма и не вернулся, просила, чтобы его объявили мертвым и чтобы Лето дал ей свое благословение на брак с его братом и разрешил от прошлых обязательств. Молодой герцог попросил ее подождать еще месяц, после чего она получит то, о чем просит.
Десятилетний мальчик хотел показать герцогу морского ястреба, которого он воспитал, подобрав птенцом. Большая птица с ярко-красным гребнем сидела на руке мальчика, вцепившись когтями в кожаную рукавицу, потом резко взлетела в небо, распугав угнездившихся в бойницах воробьев и вернулась к хозяину, повинуясь его призывному свисту.
Лето любил вникать в личные детали здесь, дома, где он мог видеть, как материализуются его решения и как они влияют на жизнь подданных. Огромная империя, в которую, как поговаривали, входил «миллион миров», казалась слишком абстрактной, слишком громадной, чтобы воспринимать ее здесь, на Каладане, как нечто реальное. Но все же кровавые конфликты, сотрясавшие другие планеты, как, например, между Эказом и Грумманом или вековая вражда между Домом Атрейдесов и Домом Харконненов, вовлекали в свои орбиты как отдельных людей, так и все население воюющих миров. И Лето ясно видел это, находясь в стенах родного замка.
Лето уже давно был готов для брака — готов в высшей степени, — и многие члены Ландсраада были готовы породниться с ним, заключив брачный союз с Домом Атрейдесов. Будет ли это одна из дочерей Арманда Эказа или другой Дом сделает ему лучшее предложение? Ему так или иначе придется играть в династические игры, искусству которых его обучил отец.
Уже много лет он был влюблен в Каплею Верниус, но ее семья пала, а члены Дома объявлены ренегатами. Герцог из Дома Атрейдесов не мог и думать о женитьбе на женщине из такого Дома. Это было бы политическим самоубийством. Правда, все это не делало Кайлею менее прекрасной и желанной.