— Хорошо, лейтенант, — понимаю, — я покивал головой. — Благодарю, что вы появились так быстро.
— И говорить не о чем. Мне неприятно, что ваша клиентка… сами знаете каким образом переправилась в иной мир.
Мне удалось бледно усмехнуться.
— Мы наверняка будем в контакте, — заявил я. — Ведь нельзя же сдерживать такого добрго духа.
Я уверен, что лейтенант Марино счел меня полным психом. Он натянул на свои короткие волосы шляпу и направился к двери.
— Пока, мистер Эрскин.
Когда он вышел, я подумал немного, потом поднял телефонную трубку и набрал номер телефона Госпиталя Сестер Иерусалимских.
— Добрый день, — сказал я. — Я хотел бы узнать о состоянии вашей пациентки мисс Карен Тэнди. Сегодня утром ей должны были сделать операцию.
— Немного подождите. Вы ее родственник?
— Да, — соврал я. — Я ее дядя. Я как раз приехал в город и узнал, что она больна.
— Одну минутку.
Я ожидал, барабаня пальцами по столу. Из трубки до меня доносились звуки больницы, я слышал чей-то крик: " Доктор Хьюз, прошу доктора Хьюза". Через пару минут другой голос попросил: «Подождите», и меня соединили с другим набором звуков.
Наконец, какая-то женщина проверещала носовым голосом:
— Чем я могу помочь? Как я понимаю, вы хотите узнать о состоянии здоровья мисс Карен Тэнди?
— Точно. Я ее дядя. Я слышал, что у нее утром была операция, и я хотел проверить, все ли у нее в порядке.
— Мне неприятно. Доктор Хьюз передал сообщение, что наступили определенные небольшие осложнения. Мисс Тэнди все еще находится под небольшим наркозом. Мы вызвали другого специалиста, чтобы он исследовал ее.
— Осложнения? — удивился я. — Какие еще осложнения?
— Извините, но я не могу давать такую информацию по телефону. Если бы вы захотели прийти, то я смогла бы помочь вам встретиться с доктором Хьюзом.
— Гммм… Нет, не надо столько забот. Я еще позвоню, наверное, завтра и узнаю тогда, что с ней.
— Пожалуйста.
Я положил трубку. Может, мне не надо нервничать, но легко так говорить. Удивительное поведения карт прошлой ночью, беспокоящий случай с миссис Герц, не говоря уже о необычных снах Карен Тэнди и ее тетки. Все это приводило к тому, что я чувствовал себя неуверенно. А если на самом деле что-то там было, что-то ужасное, могучее и недружелюбное?
Я вернулся к столику, чтобы взять письмо и рисунки Карен Тэнди. Береговая линия, корабль и флаг. Три эскиза с границы ночи. Три мнимых указания к разрешению проблемы, которой, может быть, вообще не существует. Я сунул их в карман, нашел ключ от машины и поехал, чтобы все-таки проверить кое-что в библиотеке.
Я добрался туда как раз перед закрытием и пристроил свой кугуар на маленький паркинг в лужу тающего снега. Небо имело темный цвет позеленелой меди, что предвещало, что снега будет еще больше. Морозный ветер пронизал меня через мой плащ в елочку. Я запер машину и через глубокие по щиколотку лужи двинулся к теплым деревянным дверям библиотеки.
Дама за столом скорее напоминала хозяйку борделя на пенсии, чем библиотекаршу. На ней был обтягивающий бордельно-красный свитер и черные завитые волосы, а иметь такие зубы не постыдился бы и конь.
— Ищу корабли, — заявил я, топая ногами, чтобы стряхнуть с них снег.
— Почему бы вам не сделать это в доках? — совсем по-лошадиному она оскалила зубы. — Здесь же у нас только книги.
— Ха-ха, — холодно ответил я. — А теперь не соблаговолите ли мне сказать, где здесь корабли?
— Вверху, пятый или шестой ряд. Под буквами "Мо".
Я посмотрел на нее с легким удивлением.
— Не думали ли вы когда-нибудь, — спросил я ее, — что вам лучше выступать в водевиле?
— Водевиль слишком глуп, — зашипела она.
— Так же, как и ваши шутки, — заявил я и отправился на поиски кораблей.
Вот что я вам скажу. Я никогда не отдавал себе отчета в том, сколько есть разных видов кораблей. Я всегда полагал, что существует две или три разновидности — маленькие корабли, большие корабли и авианосцы. Когда я, однако, просмотрел пятнадцать книг, посвященных морской инженерии, то начал понимать огромность задания, которое я перед собой поставил. Я нашел арабские дхоу, шебеки, бриги, баркентины, фрегаты, корветы, катера и шлюпки, длинги, караки, барки и ещ" много чего другого. И каждый второй из них выглядел как смешной маленький кораблик, нарисованный Карен Тэнди.
Я попал как раз на тот, который мне нужен, совершенно случайно. Как раз вытянутая кипа из шести или семи книг грохнулась с шумом на пол. Пожилой тип в очках, изучающий толстенный том о суставчатоногих, оглянулся и вбил меня своим взором в землю.
— Очень извиняюсь, — сокрушенно сказал я и собрал рассыпавшиеся книги. И нашел, перед самым концом носа. Точно такой корабль. Для меня все старые корабли звались «галеонами» и выглядели одинаково, но в этом было что-то необычное — форма корпуса, способ установки мачт. Несомненно, это и был корабль из сна Карен Тэнди.
Подпись под рисунком холодно информировала, что на рисунке изображен "голландский военный корабль, период около 1650 года".
Удивительная дрожь пробежала по моему затылку. Голландский. А что же мне болтала старая миссис Герц в моем жилище? "Ду буут, минньер, де буут".
Я всадил рисунок под мышку и зашел в отдел языков. Я нашел голландско-английский словарь, перебросил в нем пару страниц. И нашел. Де буут. Корабль!
В принципе, я рассудителен и логичен, как каждый, но это было чем-то большим, чем случайным стечением обстоятельств. У Карен Тэнди были кошмарные сны о голландском корабле семнадцатого века, а потом у миссис Герц случились галлюцинации или черт знает что еще на ту же самую тему. Не имею понятия, ни как, ни почему, но мне показалось, что, раз миссис Герц убил этот психоз, то с Карен Тэнди может случиться то же самое.
Я вернулся и записал на свой номер книжки о кораблях. Старая дева с конскими зубами и черными волосами сардонически улыбнулась, от чего я не почувствовал себя лучше. Такой «красотки» вполне достаточно самой по себе, чтобы человеку снились ночные кошмары без всякой помощи таинственных парусников прошлых веков.
— Приятного чтения, — съехидничала она, и я скривился ей в ответ.
Снаружи я нашел телефонную будку, но должен был ждать на снегу и ветре, пока приземистая толстая баба наболтается со своей больной сестрой из Миннесоты. Разговор был из тех, что гонится за собственным хвостом, и когда человек думает, что уже его конец, разговор начинается сначала. Наконец, я забарабанил в стекло. Баба бросила на меня взгляд василиска, но закончила эпический монолог.
Я вошел в будку, сунул десять центов, набрал номер Госпиталя Сестер Иерусалимских и попросил к телефону доктора Хьюза. Я ждал четыре или пять минут, притопывая, чтобы разогреть кровь в замерзших ногах.