– Эй, малявка, – окликнул он девочку. – Был здесь кто?
– Нет, господин солдат, никого тут не было, – ответила Клесст, желая любезностью внушить доверие.
Глаза наемника внимательно обшаривали комнату.
– Ты уверена?
– Да, господин солдат.
– Ты не спала?
– Нет, господин солдат.
– Ты точно все это время не спала?
– Нет… то есть да, господин солдат.
Человек с арбалетом вошел в комнату. За ним – остальные. В руках у них были мечи. Наемник с худым лицом оглядел окно.
– Закрыто, Стандорн. Никаких следов крови, – произнес он низким голосом.
Стандорн поднял арбалет, нацелив его в потолок.
Клесст раздумывала, отчего стальной лук не отпускает тетиву.
– Окно могло быть раньше открыто. Эта комната находится почти точно под комнатой Кейна. Разбойник мог здесь побывать.
Солдат грозно посмотрел на девочку.
– Ты что-нибудь видела?
– Нет, господин солдат.
– Ты ведь меня не обманываешь, правда?
– Нет, господин солдат.
– Ты знаешь, что бывает с детьми, которые лгут?
– Да, господин солдат, – воображение Клесст услужливо рисовало всевозможные ужасы.
– И ты не видела большого такого бандита, у которого из раны в боку течет кровь?
– Нет, господин солдат.
– Шкаф закрыт снаружи, – заметил кто-то.
– Надеюсь, ты не прячешь бандита у себя в шкафу, а? – спросил Стандорн многозначительно.
– Нет, господин солдат.
– Так что же бывает с девочками-лгуньями? Ты знаешь, у меня чешется нос.
– Не знаю, господин солдат.
– Да-да, он чешется у меня всякий раз, когда я слышу неправду.
Клесст со страхом смотрела на наемника.
– Как ты думаешь, почему он чешется?
– Понятия не имею, господин солдат, – ответила она дрожащим голосом.
Стандорн остановился возле шкафа. Уперев арбалет в плечо, он прицелился в шкаф на уровне грудной клетки. Пальцы он сжимал на спусковом крючке.
– Открой, Профака, – приказал он худому солдату.
Тот рванулся вперед и, повернув ключ, резким движением распахнул дверцы.
Шкаф был пуст.
– В доме его нет, – сообщил капитану Эриал. – Я обыскал его от подвала до чердака, заглядывал в дыры, где не поместился бы даже и ночной горшок. Кейна тут нет – это факт.
Пледдис устало кивнул. Он сам руководил поисками.
– Верно, как верно и то, что Кейн не мог выбраться отсюда. Это тоже факт. Мои люди торчат на каждом углу. – Он со злостью стукнул кулаком в стену. – Но Кейн как-то сбежал.
– Как? Мы ведь были уверены, что он в доме.
– Мы как раз убедились, черт возьми, что тут его нет! Ну и скажи мне теперь, что дальше?
Эриал молчал, поглаживая свой бритый череп. Внезапный смех Пледдиса напугал его.
– Я знаю, что сделал Кейн! – Капитан оскалил белые зубы. – Пораскинь мозгами. Кейн – ловкий тип и знает множество штучек. Он вылез через окно, все правильно, но вниз не спустился. Он знал, что мы именно так станем искать, и забрался наверх. Ублюдок был наверху – ему легче было влезть на крышу, чем спуститься на землю. Наверняка он добрался до места, где крыша граничит с сожженным северным крылом. Потом на ощупь он слез в развалины и, пройдя по обломкам, исчез в темноте. А мы в это время гадали, где же труп…
– Если так, то пока мы заглядывали под кровати, у него было достаточно времени, чтобы сбежать, – буркнул Эриал.
– Может быть, – согласился Пледдис, гордящийся своей проницательностью. – Но у Кейна нет коня. Раненого, да еще и пешего… мы догоним его за час. Натиос! Найди Ионор и скажи ей, что нам нужны собаки. Поторопись! В чем дело?
– Мы будем гнаться за ним ночью? – с беспокойством спросил горец. – Скоро полночь. Повелитель Демонов начнет свою охоту.
– Шевелись, чтоб тебя черти взяли! – прошипел Пледдис. – Да, мы отправимся за ним прямо сейчас! Ты хочешь, чтобы Кейна поймал Повелитель Демонов? Повелителю Тлолувину золото не нужно…
– Не произноси этого имени, – попросил Натиос. Но увидев, что Пледдис вот-вот взорвется, бросился искать Ионор.
Ионор набросилась на Грешу с нескрываемой злостью:
– Зачем ты вернулась? Я ведь велела тебе уйти на ночь с постоялого двора.
Они были одни в большой кухне «Гнезда Ворона». Раздававшиеся где-то рядом крики свидетельствовали о поспешных и беспорядочных поисках, которые вели люди Пледдиса. К ним присоединились двое погонщиков скота. Ионор со своей стороны предложила, чтобы наемникам помогали также Холос и Маудерас и чтобы Селле провела их по всему дому. Она была уверена, что Кейна отыщут – если, конечно, он еще на постоялом дворе. А иначе…
Она закусила губу, разозлившись на Грешу, которая избегала ее взгляда.
– Я спрашиваю, зачем ты вернулась?
Служанка глубоко вздохнула. Ее тучное тело дрожало.
– Видно, ты не хотела, чтоб я оставалась здесь, – пробормотала она, опустив глаза.
– Что ты сказала?!
Греша подняла голову, отважно взглянула на хозяйку.
– По-моему, я знаю, для чего ты отослала меня на ночь, – произнесла она громко, почти вызывающе.
Из сжатых губ Ионор вырвалось шипение. Она широко размахнулась, однако задержала руку.
– О чем ты говоришь? – резкий тон ее голоса сам по себе был словно оплеуха.
– Я еще в своем уме. Я все помню, – бесстрастно отозвалась Греша. – Я знаю, как ты ненавидишь собственного ребенка.
Как пантера, забавляющаяся собственной когтистой лапой, Ионор сжала длинные пальцы в кулак, а потом раскрыла ладонь. Она тряхнула головой, разрушив прическу, и на спину ей упала коса, похожая на тяжелый черный хвост хищника.
Служанка задрожала под пристальным взглядом хозяйки, в котором таилась явная угроза.
– Бедняжка Клесст! Я не могла винить тебя за то, что ты ненавидела девочку, когда та появилась на свет. Но прошло столько лет!.. Я растила ее вместо тебя… и надеялась, что, в конце концов, ты полюбишь свое дитя. Но этого не случилось, Ионор. Нет в тебе любви – одна ненависть. Она вырвала душу у тебя из груди. Ты не любишь даже собственное тело.
– Заткнись, жирная идиотка! Я терпела твою назойливость, но на этот раз ты перешла все границы.
– Никогда я не думала, что ты доведешь начатое до конца. Я все надеялась: она смягчится, подобреет к Клесст. Но нет, ты холодная и бездушная женщина! Сердца у тебя нет! Теперь я знаю: ты на самом деле этого хочешь!