— Для чего? — сухо спросила она.
— Для того, чтобы этим воспользоваться при необходимости и по возможности, — туманно ответил я. — Или формировать события самостоятельно. Например, самый простой финансовый анализ дел Родмана, даже по внешним признакам, показывает, что он не на себя работал. С этим ты согласна?
— Возможно.
Голос по-прежнему оставался нейтрально-холодным.
— Как будет реагировать тот, на кого он работал, после утери канала заработка? Мы можем догадываться, но не можем знать, пока не поймём, кто его партнёр.
— Но ведь сам Родман у… хм… — скептически ответила она.
— Верно, но я совсем не уверен, что кто-то будет делиться со мной, наёмником, полученной от него информацией. Точнее даже — уверен, что не будут. Моя миссия закончена, получите премию.
Прибедняюсь, конечно, но доля истины в этом есть. И даже для того чтобы начать задавать Родману вопросы, следует подготовиться — знать, о чем спрашивать.
— Ты думаешь переметнуться в Отдел и делать здесь карьеру? — удивлённо вскинула она брови.
— Ни в коем случае. — Я даже руками закрылся от такого предположения. — В Отделе у меня есть ты и Катя, вот вы и растите. А я останусь полусвободным контрактором, мне так проще. Но всё же если есть возможность воспользоваться знанием, чтобы вознести вас ещё, то надо этим пользоваться. Поэтому даже знания об отдельных звеньях развалившегося ныне канала по получению наркотиков здесь и продаже их в Старый Свет могут представлять огромную ценность для того партнёра, на которого работал наш беглый друг. Похоже, Родман работал на него, но по поводу всех деталей держал того в темноте.
— Естественно, иначе он бы потерял ценность для этого партнёра, — ответила Светлана.
— Верно, дорогая. А я знаю сейчас многое из того, что знал Родман. Даже ты этого не знаешь. Кое-что знает Смит, но не всё, а я — больше всех. И не от Родмана, а от тех, кто на него работал. Вся цепочка его бизнеса мне известна.
Тоже частично блеф. Мой главный актив как раз и есть сам Родман, к которому у меня допуск всё же будет. Смит уже не вернётся, и она не успела получить от него реальной информации. А насколько я знаю таких людей, как Смит, — выйдя в отставку, он сразу заляжет на дно и передавать позывных не будет. Так что с этим она тоже пролетела. И получается для неё хорошая приманка. Эта женщина умеет ловить рыбку в мутной воде, а здесь прослеживается возможность намутить очень сильно. И у неё может появиться цель, чтобы за неё бороться: больше власти, больше влияния, меньше уязвимости. А для других целей она даже своим красивым задом на стуле не шевельнёт.
— Желательно лишь знать, кто его «теневой партнёр», и такового либо нейтрализовать, либо устранить, — заявил я. — Лишь он представляет опасность твоему нынешнему положению, а вместе с ним — и моим интересам.
— Как ты себе это представляешь? — снова вскинула она брови.
— Есть много путей, — пожал я плечами. — Даже если просто доказать, что кто-то использовал бывшего руководителя Отдела в своих шкурных и преступных интересах, твой друг Гольдман вскинется на дыбы. Как я понимаю, здесь не принято шалить на чужой лужайке.
— А если это сам Гольдман?
— Тогда он проявит себя. Будет вынужден проявить, чтобы не потерять этого милого бизнеса, и тогда мы что-то придумаем насчёт него. Например… сама понимаешь.
— Хорошо, — опять слегка хлопнула она ладонью по столу. — Наш с тобой союз крепнет и процветает. Давай поработаем друг на друга — может быть, и получится у нас ещё что-нибудь. Но я подставляться не намерена. Всё делаешь ты, а я тебя прикрываю. В чём ты заинтересован в финале?
— В деньгах, — надавил я на «наёмническую суть» для вящей убедительности. — В сохранении инкогнито в пределах Отдела. В сохранении свободного доступа на остров. В том, чтобы оставаться «тёмной лошадкой» для работающих с тобой. И самое главное — в твоём постоянном прикрытии.
— Хорошо. Яковенко и Гомез будут всегда неуязвимыми, пока я возглавляю Отдел и пока они держатся в рамках приличий. Это тебе.
Она протянула мне бумажную папку. Я быстро её пролистал. Три листочка выписок со счетов. Может оказаться полезным. Все счета номерные и кодированные, но всё же это уже что-то: можно хотя бы поискать закономерности.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Больше туда не суйся никогда. Похоже, мы случайно поцарапали священную корову. По твоему незнанию и благородным побуждениям тебе простилось, но в следующий раз может начаться противодействие.
— Я тоже так думаю, — согласилась она. — Делай всё сам, я — твоё прикрытие.
А мне этого как раз и надо. Мне совсем не нужна Светлана в моих делах в иной форме, чем прикрытие. Не надо, чтобы мне кто-то дышал в затылок, пока я пытаюсь выудить для себя что-то полезное. Тем более что нечто полезное я уже задумал.
— Я планирую одну операцию под «крышей» Отдела, — заявил я.
— Какую?
— Благородную, хорошую для паблисити, — ответил я вдохновенно. — В Нью-Рино. И ещё она позволит нам больше понять о том, кто есть кто. Сейчас расскажу.
Через два часа, отужинав, мы со Светланой переместились в уже знакомый мне бар «Томмиз» с шумной музыкой. Там уже были Катя и Джулия. Светлана отозвала Катю в сторону и что-то ей выговорила. Катя с невозмутимым видом кивнула и вскоре под благовидным предлогом отозвала Джулию. Та вернулась с лёгкой улыбочкой, но своих посягательств на меня не оставила. Или Катя ей что-то другое говорила, или Джулия решила действовать на добровольных началах.
Сувениры из «Харви и Николс» девушки сочли милыми сюрпризами, очень благодарили. Пили, болтали о чём угодно, кроме дел, разошлись за полночь. Джулия тащила меня к себе или готова была ехать ко мне в гости, и отбился я с некоторым трудом. Она даже обиделась, кажется. А больше ничего интересного читателю в «Томмиз» не было.
Я упаковал багаж с утра — вечером не успел: вернулся поздно, слегка во хмелю и сразу завалился спать. С утра я взялся за сборы, быстро побросав одежду с вешалок в сумки. Деньги из-под крыльца переселились в рюкзак. Он будет у меня вне самолёта на спине постоянно, поэтому нет риска, что я могу их потерять. Меня же досматривать не моги!
Всё же надо поосторожней: Светлана в банке вчера засветила интерес к чему-то запретному, и то, что она сняла копии, могут обнаружить. Хотя бы по счётчику. Теперь надо начинать оглядываться. Поэтому я вооружился всерьёз. «Гюрзу» водворил в кобуру на бедре, где она и раньше жила, запасные магазины с СП-10 снова заняли место на поясе, а вот новый «хеклер» поселился в кобуре на разгрузочном жилете, слева. И там же, в разгрузке, нашли пристанище запасные магазины к нему и глушитель. У меня есть жетон Отдела. Теперь мне необязательно пломбировать оружие в Порто-Франко, но и ходить с автоматом, привлекая излишнее внимание, не хочется.