Book.

— Символ Ра, — прошептала Зия.

— Где вы там, мои вкусные замухрышки? — промурлыкала Сехмет.

Она разинула пасть. По стоянке пронесся жаркий вихрь. Асфальт на его пути плавился, грузовики и прицепы рассыпались в песок, а стоянка превращалась в пустыню.

— Как это ей удается? — шепотом спросила изумленная Сейди.

— Ее дыхание порождает пустыни, — тоже шепотом ответила Зия. — Так гласит легенда.

— Обожаю египетские легенды, — проворчал я.

Страх сжимал мне горло. Я понимал: скоро нашим пряткам наступит конец. Я вызвал из Дуата свой меч.

— Бегите обе. Я ее отвлеку.

— Нет. Тебе с ней не справиться, — возразила Зия. — Есть другой способ.

Она махнула в сторону круглых башен за стоянкой. Каждая была высотой с трехэтажный дом и футов двадцать в диаметре. На башнях красовались громадные нарисованные стручки чилийского перца.

— Это их нефтехранилища? — спросила Сейди.

— Нет. Скорее… «сальсохранилища».

— Ты что говоришь? Сальса — это же танец.

— И еще — невероятно острый томатный соус с чилийским перцем и прочими жгучими добавками. [46] А в башнях хранится готовая продукция.

Сехмет направила дыхание в нашу сторону, и три соседние машины с прицепами превратились в груды песка. Мы переместились вбок и спрятались за шлакоблочной стеной.

— Послушайте меня, — прошептала Зия, вытирая вспотевшее лицо. — Потом люди нашли способ остановить Сехмет. Они приготовили большие чаны с пивом и подмешали туда томатного сока, чтобы пиво стало красным.

— Теперь вспоминаю, — перебил ее я. — Они обманули Сехмет, сказав ей, что это кровь. Она упилась до бесчувствия. Только тогда Ра сумел забрать ее обратно на небо. Там боги превратили ее в менее опасное существо. Кажется, в коровью богиню.

— Хатор, [47] — подсказала Зия. — Другая ипостась Сехмет. — Обратная сторона ее личности.

Сейди недоверчиво мотала головой.

— Тебя послушать — нам осталось лишь купить Сехмет несколько пинт пива, и она превратится в корову.

— Не совсем так, — возразила Зия. — Но ведь соус сальса тоже красного цвета.

Сехмет продолжала крушить стоянку, превращая в песок все, что там находилось. Мы к этому времени переместились поближе к хранилищам сальсы.

— Не нравится мне этот замысел, — ворчала Сейди.

— Ты ненадолго отвлеки ее внимание, — сказал я. — И побереги себя.

— Вот это труднее всего.

— Один, — начал считать я. — Два… три!

Сейди выбежала на открытое пространство и произнесла свое любимое заклинание:

— Ха-ди!

Над головой Сехмет вспыхнули иероглифы:

В следующее мгновение все вокруг нее взорвалось. Грузовики разлетелись на кусочки. Задрожал воздух, насыщенный магической энергией. Вверх взметнулось облако земли и обломков, образовав кратер глубиной футов в пятьдесят. Львица угодила на самое дно кратера.

Зрелище завораживало, но у меня не было времени любоваться делами рук Сейди. Я обернулся соколом и полетел к башням с сальсой.

— РА-А-А-АРР! — завопила Сехмет.

Она выдохнула волну жаркого ветра туда, где стояла Сейди, но моя сестра скрылась. Сейди отступала, подлезая под прицепы. По пути она бросила моток магической веревки. Веревка взлетела и попыталась обмотаться вокруг пасти львицы. Сехмет мгновенно сожгла веревку, но это еще добавило ей злости.

— Эй ты, покажись! — потребовала она. — Я заглочу тебя целиком!

Я опустился на крышу ближайшей башни. Там я сосредоточился и принял облик светящегося воина с головой сокола. Мое тело потяжелело, и я опасался, что продавлю крышу.

— Сехмет! — крикнул я.

Львица зарычала. Она вертела головой, пытаясь понять, откуда исходит голос.

— Подними голову, киска! — снова крикнул я.

Она заметила меня и прижала уши.

— Гор?

— А кто же еще? Может, ты знаешь других ребят с головой сокола?

Сехмет забегала взад-вперед, потом сердито спросила:

— Зачем ты заговорил со мной? Разве ты не видишь, что я — в своем облике гнева? Сам знаешь: я должна уничтожать всех, кто попадается мне на пути. Даже тебя.

— Ну, если должна, не смею тебе мешать, — сказал я. — Но может, сначала угостишься кровью твоих врагов?

Я вонзил меч в корпус башни, и оттуда хлынул густой красный водопад. Я перелетел к другой башне, пробив и ее. Так я «откупорил» все шесть хранилищ. На месте бывшей стоянки появилось озеро «магической сальсы».

Сехмет это очень понравилось. Она буквально влетела в красный поток и принялась жадно лакать, приговаривая:

— Кровь! Вкусная кровь!

Возможно, львы — не самые сообразительные среди кошачьих. Или у них не слишком развит вкус и они не знают чувства меры. Сехмет лакала сальсу, пока у нее не вздулось брюхо и из пасти не повалил дым.

— Какая пряная кровь, — с трудом произнесла Сехмет. Богиню шатало. — Но от нее у меня почему-то жжет в глазах. Это что за кровь? Нубийская? Персидская?

— Это особая кровь. Называется халапеньо, [48] — сказал я. — Выпей еще. Тебе полегчает.

Дым валил даже из ушей Сехмет, однако она попыталась лакать дальше. Глаза львицы заслезились, а ноги стали подкашиваться.

— Я… — Изо рта валил пар. — Жарко… во рту жар.

— Молоко хорошо помогает, — с издевкой сказал я. — Вот если бы ты была коровой…

— Ловушка, — простонала Сехмет. — Ты меня… заманил…

Но на новую вспышку гнева у нее уже не было сил. Глаза Сехмет потяжелели. Она повалилась на землю, свернувшись клубочком. Потом красные доспехи начали таять. Очертания туловища изменились. Вскоре внизу лежала большущая корова.

Я спустился вниз и осторожно обошел вокруг спящей богини. Она помыкивала во сне (наверное, так коровы храпят?). Я протянул руку к ее морде. Дыхание было холодным. Тогда я вернул себе человеческий облик.