Book.

— Может, они в камбузе, — предположил Клаус, но, судя по неуверенному тону, он и сам в это не верил. — А может, спят в кубрике.

— Не может этого быть, — возразила Вайолет. — Они обещали все время следить за нами.

Фиона сделала шаг к двери в камбуз, но тут же остановилась и посмотрела на стол.

— Нету их шлемов, — сказала она. — Фил и отчим держали их обычно на столе на случай тревоги. — Она провела рукой по столу, как будто думала, что шлемы от этого появятся. — Фила и отчима нет. Они покинули «Квиквег».

— Я не могу в это поверить. — Клаус покачал головой. — Они знали, что мы в Гроте. Они не могли бросить своих собратьев волонтёров.

— Возможно, они думали, что мы не вернёмся, — предположила Фиона.

— Нет. — Вайолет показала на экран. — Они наблюдали за нами. Мы были крохотными зелёными точками на экране гидролокатора.

Дети взглянули на экран, надеясь увидеть пропавших членов команды в виде точек.

— Вероятно, у них была очень веская причина покинуть лодку, — сказала Фиона.

— Какая? — возмутился Клаус. — Они ждали бы нас независимо ни от чего.

— Нет. — Фиона грустно покачала головой. Она медленно сняла водолазный шлем, и средний Бодлер увидел у неё на глазах слезы. — Отчим не стал бы колебаться независимо ни от чего. Тот или та, кто колеблется…

— …пропали, — закончил Клаус и положил руку ей на плечо.

— Может быть, они оставили судно не по своей воле, — предположила Вайолет, желая сказать «против своего желания». — Может быть, кто-то увёл их.

— Увёл команду и оставил три шарика? — с недоумением произнёс Клаус.

— Новая тайна, — заметила Вайолет. — Но уверена, эту нам удастся разгадать. Снимаем шлемы — и за работу. Клаус кивнул, снял водолазный шлем и поставил его на пол рядом с Фиониным. Вайолет тоже сняла свой, а затем протянула руку к шлему с Солнышком с намерением открыть дверку и выпустить младшую сестру, чтобы та расправила руки и ноги, выползла из закрытого, тесного пространства и присоединилась к старшим. Но Фиона вдруг перехватила руку Вайолет и показала на круглое оконце в Солнышкином шлеме.

Много есть на свете вещей, которые трудно увидеть. Можно, например, не заметить кубик льда в стакане воды, особенно если кубик льда маленький, а стакан имеет десять миль в диаметре. Низенькую женщину трудно разглядеть в уличной толпе на городской улице, особенно если она замаскировалась под почтовый ящик [26] , так что люди опускают письма ей в рот. А маленькую керамическую чашку с плотно прилегающей крышкой, внутри которой заключено нечто ценное, очень трудно отыскать в бельевой громадного отеля, особенно когда поблизости обретается ужасный негодяй, заставляя вас нервничать и не давая сосредоточиться. Однако, бывает, трудно увидеть что-либо не из-за громадности окружающего, не из-за хитроумного маскарада, не из-за присутствия коварной личности с коробкой спичек в кармане и дьявольским умыслом в голове, но из-за того, что вашим глазам предстало нечто в высшей степени неприятное и поверить в это трудно и огорчительно. Ваши глаза словно отказываются видеть то, что находится прямо перед ними. Вы можете, например, смотреть в зеркало и не замечать, как вы постарели или как неудачна ваша причёска, пока кто-нибудь — из добрых побуждений — не укажет вам на это. Вы можете смотреть на дом, где когда-то жили, и не замечать, насколько он изменился к худшему или какой зловещей сделалась атмосфера в округе, до тех пор пока, зайдя в ближайшую лавочку с мороженым в двух шагах от дома, не обнаружите, что вашего любимого сорта больше не производят. И вы можете смотреть в маленькое круглое окошечко водолазного шлема, как делали в этот момент Вайолет и Клаус, и не видеть ядовитых стеблей и шапочек страшного серого гриба за стеклом, пока вам не шепнут испуганно в ухо его научное название.

— Медузообразный мицелий, — прошептала Фиона, и двое старших Бодлеров прищурили глаза и увидели, что так оно и есть.

— Ой нет, — пробормотала Вайолет. — Нет, нет!

— Вынь её оттуда! — закричал Клаус. — Вынимай немедленно, она отравится!

— Нет! — твёрдо сказала Фиона и вырвала шлем из рук Бодлеров. Она поставила его на стол, точно супницу, — слово, означающее здесь «широкое и глубокое блюдо, в котором подают на стол тушёное мясо или суп, а совсем не маленькую перепуганную девочку, свернувшуюся клубком в детали глубоководного снаряжения». — Шлем послужит своего рода карантином. Если шлем открыть, гриб распространится вокруг. Вся субмарина может стать питомником грибов.

— Но мы не можем оставить её там! — крикнула Вайолет. — Споры отравят её!

— Возможно, она уже отравлена, — тихо сказала Фиона. — В таком тесном, закрытом пространстве это неизбежно.

— Не может этого быть! — Клаус снял очки, словно отказывался видеть весь ужас создавшейся ситуации.

Но в этот самый момент им пришлось поневоле признать реальность происходящего: тихий слабый звук донёсся из шлема. Он напомнил Клаусу и Вайолет кашляющих рыб в Порченом Потоке, которые пытались дышать в чёрной, полной пепла воде. Солнышко кашляла.

— Солнышко! — позвал в окошко шлема Клаус.

— Болезнь, — ответила Солнышко, желая сказать «Мне как-то нехорошо».

— Не разговаривай, Солнышко, — посоветовала Фиона и обернулась к старшим Бодлерам. — Мицелий разрушительно действует на дыхательную систему. — С этими словами миколог направилась к шкафу. — В письме говорилось именно об этом. Ваша сестра должна экономить дыхание. Споры будут все больше мешать ей говорить, и она, вероятно, начнёт кашлять все больше, по мере того как гриб будет разрастаться внутри. Через час она не сможет дышать. Наблюдать это было бы увлекательно, не будь это так страшно.

— Увлекательно?! — Вайолет прижала ладони ко рту и закрыла глаза, пытаясь не представлять себе, как чувствует себя испуганная Солнышко. — Что мы можем сделать?

— Мы можем приготовить противоядие, — отозвалась Фиона. — В моей библиотеке наверняка найдётся полезная информация, чтобы спасти вашу сестру.

— Я помогу тебе, — сказал Клаус. — Мне, конечно, будет трудно понять текст, но я…

— Нет, — ответила Фиона. — Для исследований мне требуется быть одной. А вы с Вайолет заберитесь по верёвочной лесенке наверх и запустите двигатели. Надо выбраться из пещеры.

— Но мы все должны заняться исследованиями! — запротестовала Вайолет. — Остался только час, а может быть, и того меньше! Если грибы успели прорасти, пока мы плыли к подводной лодке, то…