— Ваша светлость!
— Ничего-ничего, — ответил я строго, — никакого ущербу вашей чести, когда имеете дело с магией. А то и пикнуть не успеете!.. Увидишь, что напало что-то на друга, сперва ори во весь голос, зови на помощь, потом бросайся спасать…
Я поднялся наверх, в воздухе странный запах, или мне только чудится, но когда вернулся в свой кабинет, он же бывший гиллебердов, с порога увидел, что кресло слегка сдвинуто, один гобелен сорван со стены и лежит на полу, а за ним распахнутая дверца секретной схованки…
Кто-то очень торопился, даже не повесил гобелен обратно, тогда бы я ничего не заподозрил. Или нарочито не повесил, посылая мне зловещее напоминание, что нигде не буду в безопасности?
Появился сэр Вайтхолд, настолько расстроенный, что я вместо того, чтобы наорать и натопать ногами, устало махнул рукой.
— Ладно, не убивайтесь…
— Но, ваша светлость, — начал он расстроенно.
Я прервал:
— Противник у нас оказался очень уж… предусмотрительный. Я сам виноват, надо было велеть убить сразу же в том подвале у меня на глазах. Дурак, умыл руки. Отвернулся, оставил эту проблему палачам!
Он сказал со вздохом:
— Может, и лучше, что там сгорели стражники, а не вы, ваша светлость?
— Может, — сказал я зло, — но все-таки иногда кажется, что в моем присутствии Гиллеберд не решился бы… или не сумел бы. Кто знает, может быть, он им гору золота пообещал, если там из стены камешек достанут! Достали, а их оттуда огнем и сожгло. История учит, что сильные да предусмотрительные всегда найдут выход даже из такой отчаянной ситуации.
Он вздохнул.
— Да, Гиллеберд всегда все предусматривал. Я тоже теперь только вспомнил, его хотели поместить в камеру на первом подземном уровне, а он сам подсказал, что в нижнем куда хуже…
— Хуже не то, — сказал я с расстановкой, — что ускользнул. Хуже, что не убежал подальше, а все еще где-то во дворце!
Он вскричал устрашенно:
— Ваша милость!
Я кивнул на гобелен на полу.
— Видите? А вот ту впадину в стене?.. Знаете, что там было спрятано?.. И я не знаю. Ради этого он и прибыл. И сейчас даже не представляю, где он и что может сделать…
Он сказал тоскливо, стараясь не встречаться со мной взглядом:
— Гиллеберд не тот человек, который смирится с поражением. Что делать будем, ваша светлость?
— Не знаю, — ответил я. — Просто удвойте, утройте бдительность. И хотя он явился за моей головой, но и вам может перепасть… по пути. Скажите всем, чтобы присматривались к любой подозрительной тени, вслушивались в любой шорох!
Он спросил с надеждой:
— Думаете, поможет?
— Что-то же делать надо? — спросил я. — Всех, у кого амулеты против незримников и призрачников — во дворец. Расставить по всем коридорам…
Он ушел, чуточку подбодренный, я смотрел вслед и думал, кто бы теперь подбодрил меня, настроение аховое, все было так хорошо, уже и пирог разрезали…
В комнате стало холоднее, всего на долю градуса, но я уловил моментально.
Лязгнуло за спиной, я обернулся, как ужаленный, выхватывая меч. Во всех трех окнах резко померк, словно при наступлении сумерек, свет. Справа и слева из толстых каменных глыб выдвинулись стальные прутья толщиной в палец.
Я смотрел, не веря глазам, а они пошли навстречу друг другу и намертво перекрыли окна. Снова треснуло, сверху выдвинулись такие же темные и кованные, со следами молота, опустились в дыры, которых я раньше не замечал.
Я развернулся в сторону двери и уже пригнулся к стремительному броску в коридор, однако раздался сухой треск, обе половинки влетели в комнату, рассыпались обломками на ковре.
Через проем вошли, пригибаясь, те два гиганта в доспехах, которыми Гиллеберд пытался припугнуть меня в мой первый визит к нему, а когда разогнулись, перьями на шлемах касались потолка.
Пол под ними трещит и прогибается, как молодой лед, но сердце мое сжалось, когда за их спинами загрохотало, в дверном проеме опустилась железная решетка из толстых стальных прутьев. Острые концы с такой силой ударились в пол, что погрузились в ковер и с хрустом расщепили там мраморные плиты.
Гиганты разом обнажили мечи, каждый размером с корабельное весло, и хотя я видел, что это не люди, но двигаются с поразительной ловкостью и даже грацией.
Я отскочил на середину комнаты, затравленно оглядываясь, пригнулся, готовый парировать, сердце едва не выскакивает, мои удары для них, что пинки комара, а вот они расплескают меня по стенам…
Оглядываясь, я отбежал на другую сторону комнаты, отгородился огромным дубовым столом. Гиганты даже не стали переглядываться, быстро и умело, действуя настолько слаженно, словно один человек в двух телах, двинулись ко мне, обходя стол.
Мечи готовы для удара, я сделал вид, что сейчас спрячусь под стол, один взмахнул клинком, блеснула сверкающая полоса стали, грохот и треск, стол разлетелся на две половинки.
Я отпрыгнул, устрашенный, такой удар и меня развалит на две половинки, гиганты пошли ко мне, поигрывая мечами, могучие и несокрушимые.
— Да чтоб вы сдохли, — прошипел я, но сердце замерло в отчаянии. — Кто вами командует? Я здесь хозяин!
Я отступал и отступал, пока за спиной не ощутил в двух шагах стену. Гиганты уже начали заносить мечи для завершения операции, я сделал вид, что отступлю еще, пока не прижмусь спиной к стене, а там буду отбиваться, но вместо этого прыгнул вперед, упал и, перекатившись через голову, ринулся через кабинет.
Оба тут же развернулись, раздался глухой удар, потрясший весь дворец, это один пытался успеть достать меня мечом, но вместо этого ударил в стену.
Я затравленно оглядывался по сторонам, но все пути перекрыты, я в ловушке. Они приближаются, я начал швырять в них стулья, толкал навстречу массивные кресла, все разлеталось вдрызг под сокрушающими ударами. Наконец я остался среди обломков и перед приближающимися стальными исполинами, снова отпрыгнул над самым полом.
Кулак просвистел над головой и с грохотом ударился в стену. Я перекатился через голову, все, выхода нет, все равно достанут, сердце колотится, а дыхание рвется из груди горячее, как у дракона, ноги совсем отяжелели.
Зато гиганты ничуть не устали, двигаются все так же быстро и ловко, под ногами трещат обломки мебели, прогибается пол, а когда удар кулаком или мечом приходится в стену, остается либо вмятина, либо ровно вырубленный кусок глыбы, словно там не гранит, а мягкий сыр.
Я задыхался, пот заливает глаза, рот уже обуглился, грудь ходит ходуном, когда взгляд упал на картину на стене напротив, где Кри смотрит на все происходящее с застывшей дразнящей улыбкой.