— Милосердная ты моя!
— Сашка! — аж взвилась Анфиса. — Ты когда-то так доиграешься! Дам в морду — будешь знать!
Через минуту в комнату вошли ещё две урядницы. Обе молодые, крепкие деревенские девки. Из пришлых, фермерские или купеческие дочки. Их имен я не знал. Анфиса скомандовала им: «За мной», и они втроём вышли из «бабского отдела». Одна дверь вела в коридор с камерами, а в конце короткого коридорчика была вторая — как раз в пресловутую «баньку».
В «баньку» заходить мне доводилось, хоть и в «свободные от использования» дни. Когда с Анфисой надо было наедине поговорить, а в отделе кто-то сидел, она всегда туда уводила. Так что тамошний интерьер мне известен. Просторная комната была почти пуста, лишь в середине стояла массивная лавка с ремнями, к которой привязывали жертву. На стенках висели «наказательные орудия», излишним зверством, впрочем, не поражающие, в ведре пучком торчала целая связка розог. В уголке стояла невысокая конторка, на которой лежал какой-то гроссбух, ещё одна лавка, для сидения, вытянулась вдоль стены. Интерьер простой, и свободы толкования его назначение не предоставляет, хоть до камеры пыток среднего барончика ему по устрашительности далеко. Вот там — это да, там высшее искусство живодёрства.
Сейчас Анфиса нарушительницу туда заведёт, объявит ей свой приговор, ту разложат — и в последний момент объявят о замене наказания телесного наказанием финансовым. Это у неё тоже обычная практика.
Минут через пятнадцать дверь в отдел распахнулась, и в сопровождении урядниц появилась давешняя девица-колдунья. В одежде заметен беспорядок: явно одевалась в спешке, от «колдуньи» тоже ничего не осталось — «Внутреннего стража» с неё со вчерашнего дня не снимали, так что не колдовать ей теперь долго. Анфиса показала ей на один из стульев, а одна из её помощниц подтолкнула арестованную к указанному месту.
Я присмотрелся к нарушительнице порядка. На вид лет восемнадцать, не больше. Волосы растрёпаны, лицо хоть и зарёванное, но очень хорошенькое. Голубоглазая, полные губы, курносый нос. Выражение лица — смесь облегчения с недоумением. То, что бить не будут, замечательно, но вот почему?
— Мария, — обратилась к ней официальным тоном Анфиса, — вот человек, который выступил за тебя поручителем. И платит штраф.
Она показала кивком в мою сторону. Я чуть поклонился Марии. В глазах у неё появился оттенок недоумения — она меня явно не узнала, что и немудрено, впрочем. Откуда ей меня помнить?
— Он выплачивает за тебя штраф в сто пятьдесят рублей золотом. Это понятно? — продолжила речь урядница.
— Понятно, — кивнула Мария.
— Хорошо. Теперь, по закону города и округа Великореченск, ты ему эти сто пятьдесят рублей должна. Ты не имеешь права покидать город без его официального разрешения до тех пор, пока долг не будет выплачен или снят с тебя лично кредитором и в установленном порядке. Это понятно?
— Понятно, — опять кивнула девчонка.
— Тогда протяни сюда левую руку.
С этими словами Анфиса достала из ящика стола короткий деревянный жезл с округлым гранитным навершием. Девчонка протянула руку, Анфиса коротко ткнула камнем ей в ладонь. Лёгкий укол Силы в комнате. Всё, теперь на девчонке появилась метка, которая не позволит пройти ей через ворота, не вызвав тревоги. Не абсолютная гарантия того, что она останется в городских пределах, но и немалая.
— Все обвинения с тебя сняты, ты следуешь за поручителем. Наше дело теперь сторона, договаривайтесь сами, — подвела Анфиса итог разговору.
В общем, через пару минут мы оказались с моей неожиданной должницей и главной статьей расходов у машины. Она явно меня дичилась, смотрела с подозрением. Я показал ей на пассажирское сиденье «копейки». Она кивнула и ловко заскочила в кабину, ухватившись за поручень. Я обошёл машину и вскарабкался слева.
— Тебя как лучше называть — Мария или Маша? — спросил я.
— Всё равно, — буркнула.
— Да не бойся ты, — сказал я. — Ты меня не разглядела просто. Я тот, кто вчера застрелил того мужика, что тебя сломать пытался.
— Да? — Она явно заинтересовалась, но немного. — И с чего сегодня такая щедрость?
— С того, что жалко тебя стало. Анфиса драть умеет, после такой порции ты бы прямо в больничку переехала. Вот и попросил заменить штрафом.
Она посмотрела на меня с недоверием. Хмыкнула. Не поверила.
— И чем я тебе буду долги отдавать?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Так далеко я не думал. Для начала расскажешь, что там произошло. Или наколдуешь что-нибудь.
— Наколдую… через год, — усмехнулась она. — Недели две-три мне не колдовать. А тебе, кстати, какое дело до моих проблем? Что рассказывать?
— А интересно, — ответил я. — Да и должок отдавать надо, а то ты так из города по гроб жизни не вырвешься. А рассказывать… Ну, про колдуна этого с порталом. Про тварь, что тебя удавить пыталась. Про многое.
Она промолчала. Впрочем, молчать ей удалось не больше минуты, после чего она сама спросила:
— Куда едем?
— На базар. Я вообще-то туда с утра и ехал, в околоток случайно попал. Ты откуда сама?
— Из Царицына.
— Ого, куда занесло! — искренне удивился я. Действительно не ближний свет. Даже если и на «Ласточке», а быстрей её парохода нет, всё одно не один день. Она промолчала. Я тоже замолчал. Так в молчании до рынка и доехали.
— Пойдёшь со мной или подождёшь здесь? — спросил я свою новую спутницу.
Та задумчиво смотрела на пришвартованные к причалам баржи, возле которых суетились грузчики и крючники из аборигенов.
— Даже не мечтай, — сказал я. — На выходе всех проверяют. Тогда точно сдадут Анфисе, мне деньги вернут, а тебе двойную порцию пропишут.
— А ты и рад? — спросила она не слишком логично.
— Чему? — притворно удивился я. — Что за тебя сто пятьдесят золотых выложил, всё, что за последнее время заработал, и при этом понятия не имею, стоило ли оно того? Ты бы лучше убедила меня, что стоило.
— Отработать, что ли? — с напускной грубостью спросила она.
— И без тебя найдётся. Информация мне нужна. Ну так что, ждёшь здесь или идёшь со мной?
— Пошли, что ли… — вздохнула.
Мы выбрались вдвоём из машины и направились в лабазный ряд. Рынком как таковым это место не было, здесь всё больше держали свои склады да лабазы крепкие оптовые торговцы, ну и попутно торговали с них, из пристроенных лавок. Именно этот лабазный ряд и был причиной процветания нашего славного городишки. Со всех сторон и земель, окружающих Тверское княжество, везли сюда товары. И купить здесь можно было что угодно. В том числе и хорошее пиво. А заодно и еду.
— Маша, ты когда ела? — спросил я, перехватив её взгляд, направленный на висящие в мясном ряду окорока.