— Прокатимся вперёд-назад, на месте не стоять, — добавил я. — А то кинутся.
Мы проехали мимо мощного решётчатого забора, окружавшего офисное здание. Ворота были заперты, за толстыми прутьями ограды мертвяков не было. Ещё нескольких людей мы увидели в открытых окнах второго этажа, они просто смотрели на нас. Оставили здание слева, проехали дальше, и тут заговорил Большой.
— Серый, есть связь, — доложился он. — Там просто группа людей, обещают запустить нас во двор, но мы должны выбраться на параллельную улицу и заехать через служебные ворота. Я представился разведгруппой вояк из Мулина.
— Я знаю, где это, — сказал Белявский. — Не разворачиваемся, первый поворот налево. И объезжаем территорию по кругу, заодно осмотримся.
Неплохо будет поглядеть с крыши, а заодно и людей расспросить, что здесь происходит. И кто с кем так интенсивно воюет, да ещё по всему городу. И дальнобойную антенну к рации там растянуть можно.
Я свернул с широкого проспекта в узкую улочку, тянувшуюся между стеной какого-то учреждения и бетонным забором, затем снова свернул налево. Впереди грохнуло несколько выстрелов из автоматического оружия и гладкоствола, затем я увидел открывающиеся ворота, за ними несколько человек с оружием, перед воротами же лежали несколько теперь уже окончательно мёртвых зомби. Там же было набросано немало обглоданных костяков — трупы подъедались, и этому процессу никто не препятствовал. Ну и правильно, а то воняло бы намного сильнее, чем сейчас. Впрочем, сейчас тоже смердит не слабо.
Один из вооружённых людей замахал нам рукой, быстрее, мол, и ещё через несколько секунд мы влетели во двор гостиницы, а ворота сразу же начали закрываться.
— Объезжаем здание справа, не стоять здесь! — крикнул тот, который махал нам рукой.
Мы свернули куда сказано, затем за угол, после чего уже встали. Люди от ворот подбежали следом. Тот, который командовал, оказался в милицейской повседневной форме, с погонами старлея, с «укоротом» в руках. Остальные были кто в чём, в основном — гражданские, но был и один курсант-танкист с «веслом» АК-74 в руках. В общем, полный разнобой и сборная солянка.
Я вышел из-за руля, на ходу стаскивая перчатку и протягивая руку для приветствия. Поздоровался с подбежавшими, но ментовской старлей крикнул с ходу:
— В здание заходите. Не стойте здесь, нечего мертвецов приманивать.
Видя, что наш народ заколебался, он сказал:
— Не беспокойтесь за груз, если есть — тут нет никого снаружи, мы все запрёмся. А больше здесь в окрестностях никого.
В сопровождении встречавших мы зашли в здание через какую-то хозяйственного назначения металлическую дверь. Несмотря на вполне гостеприимное поведение хозяев, мы были настороже. Мало ли зачем нас пригласили? Может быть, им тоже нужны два «уазика» и куча стволов, во дворе гостиницы машин-то совсем немного, пара каких-то мебельных фургонов, две «Нивы» и новенькая «Тойота Прадо».
— Все зашли? Запираемся, — скомандовал милиционер, когда мы сгрудились в тесном коридоре за дверью.
Щёлкнул замок, и нас повели через какие-то подсобки в холл гостиницы; там уже предложили присаживаться в кресла, что мы и сделали. Заметил, что стеклянная витрина, выходящая на улицу, полностью затянута выше человеческого роста нанизанными на верёвку то ли простынями, то ли скатертями. Явно чтобы не привлекать внимания мертвяков с улицы, шляясь перед стеклом. А что, правильно.
— Чем обязаны? — спросил милицейский старлей, присаживаясь на спинку дивана.
— Мы разведку города проводим, пытаемся выяснить обстановку, — обтекаемо ответил Белявский.
— Из Мулина? — переспросил тот. — Из какой части?
— Из всех сразу. Там теперь сводное соединение, иначе не назовёшь, — объяснил обстановку наш проводник.
— Лучше бы в городе помогли, а вы вон куда свалили… — сокрушённо вздохнул мент, сняв кепи и пригладив волосы рукой.
— А что делается в городе? — спросил я.
— В городе делается всякое. Война за ресурсы в городе, — вступил в разговор подошедший откуда-то из-за стойки администратора седой человек в камуфляже «флора», с «укоротом» в руках, но явно не военный. — Делят какие-то склады, заводы, ещё что-то. Здесь, в Сормовском районе, окопались всякие заводские, насколько нам известно, во главе с директором судостроительного.
Он закашлялся, но оправился, продолжил рассказ:
— Ну, заодно «заводские» предъявили права на мост через Волгу и на Бору наложили руку на склады Росрезерва.
— Бор — это другой берег Волги, — пояснил для меня Белявский.
— Местная администрация, какие-то бандюги, что ли, не поймёшь их, с половиной ментов окопалась в кремле, их так и зовут «кремлёвскими». Они удерживают Нижегородский район и всё, что примыкает к нему с этой стороны Оки, до железной дороги. Автозавод у них.
— Это как мы ехали, — снова пояснил Белявский. — Всё время справа от нас была железка. За ней автозавод, потом Ока. И через Оку два моста в Нижегородский район. Один взорвали.
— Верно, — подтвердил его слова седой. — По железке как раз фактическая граница и проходит в основном. В городе есть ещё пара самостоятельных банд поменьше, и есть группы людей, собирающихся в промзонах. На Бору, в районе грузового порта, тоже что-то происходит. До «заводских» от нас недалеко, но несколько зданий удерживаются «кремлёвскими», у них там огневые точки на крышах, и они, видать, эфир сканируют. Мы, когда хотели прорваться к «Красному Сормову», договаривались по радио, а они перехватили, видимо, и как мы подъехали — дали со всех стволов. Мы три машины потеряли и пятнадцать человек, из них половина — гражданские. Еле вернулись сюда. А вы кто будете, кстати?
Я представился, протянул руку. Тот крепко пожал её, представился в ответ:
— Березин, Аркадий. Бывший главный инженер этой гостиницы.
— А это гостиница разве? — удивился я.
— И гостиница тоже. Точнее, это гостиница, но часть площадей сдаёт под офисы, а два этажа из них занимает компания-собственник. Занимала, — поправился он, подумав.
— Скажите… А у вас ведь завод тоже куда как стратегической важности. Зачем вам прорываться к сормовским? Если вы удержите эту территорию, не дадите ей сгореть или развалиться…
— Масса причин, — ответил Березин. — Первая и главная — нас мало, мы территорию не удержим. Народ всё больше в другие места прорывался, а мы вот здесь застряли. Вторая — все припасы у «заводских» или «кремлёвских», мы в магазинах подбираем, что уцелело. А уцелело немного. У нас припасов на пару недель, а что потом делать — не знаем. И третья причина — мы изолированы, а «кремлёвские» точно хотят нас отсюда погнать.
— А кто тут у вас? — спросил я, неопределённо поведя рукой вокруг.
— Разный народ, отовсюду. Хорошо, что оружием разжились. Василий Сергеевич… — он кивнул на мента, — помог прихватить со складов городского УВД. Пока здесь держимся, но нужно что-то решать. Транспорта у нас теперь не хватает, как прорываться в промзону — не знаем. Ехать из города, так там в «Красном якоре» банда засела, от них бывают проблемы, и опять же — дефицит транспорта.