— Рада, что ты одобряешь меня, Дэнни. Я ведь тебя предупреждала, что я — дорогое удовольствие и без всякой гарантии, что ты вернешь свои инвестиции, помнишь?
— Конечно. Я ведь не жалуюсь.
Эти серо-зеленые глаза, в глубине которых таилась усмешка, несколько секунд смотрели на меня.
— Я много чего о тебе слышала, Дэнни Бойд. Теперь я знаю о тебе много такого, чего раньше не знала.
— Что же, например?
— Например, репутация, которой ты пользуешься среди людей: если у кого-то есть проблема, слишком грязная, чтобы пачкаться самому, то обратись к Бойду. Он все уладит за деньги.
— Ты этого не одобряешь?
— Наоборот. Очень даже одобряю. Моя собственная философия очень проста — я хочу получать удовольствие от жизни так, как считаю нужным, а также удовлетворять свои весьма дорогие вкусы. Что было бы делать такой девочке, как я, если бы в этом большом городе не нашлось таких мужчин, как Дэнни Бойд?
— Прекрасно. Как тебе понравился фирменный напиток?
Она осторожно отхлебнула.
— Мне он понравился. Вопрос в том, понравилась ли я ему?
— К тому времени, как ты его допьешь, тебе уже станет все равно, — уверил ее я.
— Сколько ты заработал на деле Мастерса? — небрежно спросила она.
— Около одиннадцати тысяч долларов.
Она сморщила носик.
— Знаешь, я ведь из-за тебя потеряла работу. Теперь, когда нет босса, отпала необходимость и в секретаре по пятницам.
— Сурово. Но та пища, которую ты съела за сегодняшний вечер, поможет тебе продержаться еще месяцев шесть по крайней мере!
— Мне пришла в голову великолепная мысль, Дэнни. Тебе в офисе тоже нужна секретарша по пятницам. Должен же кто-то отвечать на звонки, когда тебя там нет. Я знаю это по собственному опыту: Мастерс пытался тебя найти, и я не могла дозвониться. А самая лучшая девушка на Манхэттене, свободная сейчас — это я!
— Сколько это будет мне стоить? — осторожно поинтересовался я.
— Для тебя, Дэнни, я пойду на уступки: сойдемся на ста двадцати пяти долларах?
— Что?! — завопил я. — За четверть этой суммы я могу нанять автоматическую телефонную службу.
Она медленно, глубоко вздохнула, и шантильские кружева величаво поднялись.
— Автоматическая служба так безлика и бездушна, не правда ли? — мягко проговорила она. — Я подумала, что могла бы украсить твой офис. Представляешь, однажды утром ты отсутствуешь, и тут появляется клиент, мужчина, естественно. Я могу удерживать его внимание, пока ты не придешь.
Кто мог бы оспорить логику шантильских кружев?
— О'кей, договорились, — сказал я. — Когда ты сможешь начать?
— Дай мне сначала допить, — промурлыкала она. — О, ты имеешь в виду офис?
— Именно это я имел в виду, — признался я.
— На следующей неделе. Думаю, мы с тобой прекрасно поладим, Дэнни. Только я буду вести свою жизнь, а ты — свою, и хотя они время от времени будут пересекаться, не стоит, пожалуй, вводить это в привычку, правда?
— Знаешь, я подумал: ты именно то, что мне нужно, а я зачем-то принимал витамины...
— Рада, что мы договорились, — ответила она.
Она медленно допила свой коктейль, затем поднялась с дивана и поставила пустой стакан на стол. Потом медленно направилась ко мне чарующей волнообразной походкой и остановилась рядом, глядя сверху вниз своими серо-зелеными глазами, в которых искрились огоньки.
По непонятной причине черный шифон соскользнул на пол. За ним последовали черные кружевные трусики. Она не снимала с себя одежду, вещи сами соскальзывали на пол, пока на ней не осталось ничего. Я поднялся на ноги, она скользнула ко мне в объятия, и чертики заплясали у нее в глазах.
— Только пойми меня правильно, Дэнни, — прошептала она. — Ты можешь назвать это жестом благодарности, но он не имеет ничего общего с наймом на работу в качестве секретарши по пятницам — в том случае я сделала тебе одолжение.
— Разве я жалуюсь? — хрипло произнес я.
— Это благодарность за то, что ты неожиданно избавил меня от Мастерса. Я не уверена в том, что ты имеешь отношение к его смерти, но подозреваю, что самое непосредственное. Поэтому это лишь частица моей благодарности за то, что навсегда убрал его из моей жизни.
Ее полные губы прижались к моим, слегка их коснувшись, потом опять отодвинулись, но не слишком далеко.
— Что ты имеешь против Мастерса? — с любопытством спросил я.
Она пожала плечами, и я почувствовал это движение всем телом до кончиков пальцев на ногах.
— Он уже стал обузой в офисе! — небрежно пробормотала она.
И тут же ее губы с силой прижались к моим, как раз в тот момент, когда я стал быстро подсчитывать в уме, во что мне все это обойдется: сто двадцать пять в неделю плюс сотня за ночь — одиннадцати тысяч хватит примерно на три месяца, если я сокращу свои расходы...
Здесь я перестал заниматься финансовыми подсчетами и сконцентрировался на том, что было у меня в руках.
Я никогда не любил абстрактных цифр — дайте мне то, что действительно реально.