О чем молил этот неслышимый голос? О том, чтобы снова вернуться к чудовищному подобию жизни? Эпло снова почувствовал, как у него внутри все сжимается в комок от отвращения. Он развернулся и зашагал прочь, стараясь больше не задумываться об этом, и только бросил презрительный взгляд на Альфреда, когда услышал хлюпанье и увидел слезы, катившиеся по бледным щекам сартана.
Эпло фыркнул, но так ничего и не сказал. Его взгляд был прикован к шагающей впереди армии. Армия сартанов. Он чувствовал себя неуютно, тревожно и странно – словно бы правильно устроенный привычный мир вдруг перевернулся вверх дном и оказался при этом вывернутым наизнанку.
– Какая магия движет этим кораблем? – спросил Эпло. Он уже успел обойти всю верхнюю палубу и не обнаружил никаких следов магии. Не было ни магов-сартанов, поющих руны, ни сартанских рун, начертанных на бортах корабля или его мачтах. Однако же железный дракон стремительно летел по лавовому морю, а из ноздрей его вырывались клубы дыма.
– Не магия. Вода, – ответил Джонатан. – Вернее сказать, пар.
Он был несколько смущен выражением явного изумления, возникшим на лице Эпло.
– В прежние времена корабли действительно двигала магия…
– Пока магия не понадобилась для того, чтобы воскрешать мертвых и сохранять их тела нетленными, – проговорил Альфред, с жалостью и ужасом глядя на кадавров, рядами выстроившихся на палубе.
– Да, совершенно верно, – подтвердил Джонатан с печальным смирением, какого Эпло прежде за ним не замечал. – И, если уж быть совершенно честным, чтобы выжить самим. Вы оба знаете, сколько сил для этого нужно, когда живешь здесь, внизу. Чудовищный жар, ядовитые, удушливые испарения… Когда мы прибудем в сам город, вы увидите, что там постоянно идет дождь, но не дарящий жизнь, а разъедающий все: плоть, камень…
– И тем не менее эта земля обитаема, она населена в отличие от других земель, Ваша Милость, – проговорил Эдмунд, не отводя взгляда от закутанного в облачный саван города. – Или вы думаете, что мы покинули родину, когда жизнь там стала тяжелой? Нет, мы ушли только тогда, когда жизнь там стала невозможной! Наступает момент, когда даже самая могущественная рунная магия не может долее поддерживать жизнь в земле, где нет тепла, где вода становится твердой, как камень, где царит вечная тьма!
– С каждым циклом, – мягко проговорила Джера, – то лавовое море, по которому мы плывем, становится чуть меньше, в городе становится на долю градуса холоднее. А ведь мы живем почти что в самом сердце мира! Так говорит мой отец.
– Это правда? – озабоченно спросил принц.
– Дорогая, нельзя говорить такие вещи, – нервно прошептал Джонатан.
– Мой супруг прав. Согласно королевским эдиктам, даже думать такое – преступление. Но, да, Ваше Высочество, я говорю правду! Я сама и другие, такие, как мой отец, мы будем говорить правду, пусть даже кое-кому она неугодна! – Джера гордо вскинула голову. – Мой отец изучает различные науки, физические законы, он разбирается в таких вещах, которые большинство людей не понимает или не замечает. Он мог бы стать некромантом, но отказался. Он сказал, что наступает время, когда должно заботиться не о мертвых, а о живых.
Похоже, Эдмунду это утверждение показалось слишком категоричным.
– Я в какой-то мере с этим согласен, но без мертвых разве могли бы выжить живые? Мы были бы вынуждены тратить нашу магию на мелочи вместо того, чтобы беречь ее…
– Если бы мы позволили мертвым умереть, если бы мы строили и использовали механизмы, подобные тому, что приводит в движение этот корабль, и если бы мы изучали наш мир, чтобы лучше узнать его, – тогда, как полагает мой отец, мы бы не только выжили: мы бы процветали. Быть может, мы научились бы даже возвращать жизнь в безжизненные земли – такие, как ваши, Ваше Высочество.
– Дорогая, неужели ты думаешь, что с чужими разумно об этом говорить? – пробормотал побледневший Джонатан.
– Лучше говорить об этом с чужими, чем с теми, кто называет себя нашими друзьями! – с горечью ответила Джера. – Мой отец говорит, что давно прошли времена, когда мы могли ждать помощи из других миров, что нужно перестать думать, будто кто-то может прийти и спасти нас. Настало время, когда наше спасение зависит только от нас самих.
Словно бы случайно она бросила взгляд на Эпло и Альфреда. Эпло не отводил взгляда от молодой женщины. Лицо его было бесстрастно. Он не решался взглянуть на сартана, но и не глядя знал, что Альфред выглядит виноватым – настолько виноватым и смущенным, словно слова «Да, я пришел из иного мира» у него на лбу написаны.
– И все же вы, Ваша Милость, стали некромантом, – заметил Эдмунд, нарушив неловкое молчание.
– Да, – печально согласилась Джера. – Это было необходимо. Мы попали в замкнутый круг, мы похожи на змею, пожирающую собственный хвост, – но только так и можем жить. Некромант необходим в любом мало-мальски крупном хозяйстве – тем более необходим нам, поскольку мы были изгнаны в Старые Провинции.
– Что это? – поинтересовался Эдмунд; он был рад сменить тему, по его мнению, слова Джеры звучали дерзко, а возможно, и кощунственно.
– Вы увидите сами. По дороге к городу мы будем проплывать мимо них.
– Возможно, вам, Ваше Высочество, и вам, благородные господа, будет интересно узнать, как работают механизмы этого корабля? – вмешался в разговор Джонатан, радуясь, что может положить конец опасной беседе. – Право же, это весьма занимательное и занятное зрелище.
Эпло с готовностью согласился – ему были важны любые знания об этом мире. Согласился и Эдмунд, быть может, втайне надеясь, что такие корабли могут доставить его и его народ к Вратам Смерти. С ними пошел и Альфред – похоже, со злостью подумал Эпло, просто затем, чтобы не упустить возможность споткнуться на железной лесенке, ведущей в трюм, едва не свалившись в его раскаленную черноту.
Кораблем управляла команда кадавров, значительно лучше сохранившихся, чем солдаты мертвого войска. При жизни, как видно, они исполняли те же обязанности – и продолжали исполнять их после смерти. Эпло долго пытался разобраться в тайне «парового котла», как это называли, и вежливо восхищался еще одним важным предметом оборудования корабля, именовавшимся «гребное колесо» – его раскаленные лопасти рассекали магму и двигали корабль вперед.
Вся эта механика невольно напомнила патрину Киксу-Винсу, удивительное устройство, созданное сартанами в прежние времена, а теперь управляемое Гегами с Ариануса; удивительный механизм, назначения которого не понимал никто, покуда ребенок, Бейн, не разгадал этот секрет.
«Давно прошли времена, когда мы могли ждать помощи из других миров; нужно перестать думать, будто кто-то может прийти и спасти нас», – поднимаясь на палубу (по чести сказать, он был чрезвычайно рад покинуть раскаленный темный трюм), Эпло вспоминал слова Джеры с невольной усмешкой. Какая дивная ирония! Тот, кто пришел спасти этих сартанов, был их извечным врагом. Вот уж Повелитель посмеется!
Железный корабль вошел в гавань, которая была гораздо больше и оживленнее той, что они недавно покинули, и кораблей у причала было немало. Новые Провинции, заметил Джонатан, находятся прямо на берегах Огненного Моря – достаточно близко для того, чтобы процветать, достаточно далеко, чтобы не страдать от избытка жара.