– А хорошо бы его вообще никто не тронул… – вздохнула я. – Как-нибудь в другой раз. Не сегодня.
– Почему? – удивилась Ангоя.
– Просто не хочу.
– Вы, девицы, сегодня обе в дурном расположении духа, – скривилась Койра. – В вашем возрасте для меня каждый турнир был событием.
Похоже, Ангоя была права насчёт брандеров.
Появился ещё один всадник, щит которого украшал ничего говорящие зелёно-алые полосы.
Точнее, герольд бы сказал, что сочетание этих цветов говорит о надежде рыцаря победить и готовности отдать за победу все силы, ибо зёленый цвет издавна выражает надежду и радость, а красный – смелость, мужество и любовь.
Но это ещё бабушка надвое сказала, что думал этот рыцарь, укрываясь за ало-зелёным частоколом. Может быть, предполагал, что у соперника в глазах зарябит от алого и зелёного, он окосеет и не сможет наносить меткие удары.
Рыцарь тронул алый щит на дереве.
Койра Саиф лукаво улыбнулась.
– Вот видите? Не хотят вас спасать, раз вы обе такие кислые. Выбрал даму, а не вдову и не девицу.
– Просто он думает, раз тур убит, главная опасность миновала, и не подозревает, что лучше встретится с диким туром, чем с галантным Сердаром Саифом, – чуть ли не хором ответили мы с Ангоей.
– Это верно, – согласилась Койра.
Но рыцарь не спешил.
Трибуны загомонили, всем хотелось посмотреть, на кого он попадёт, на оборотней или на прыгуна. Но больше всего всем хотелось, чтобы рыцарь столкнулся с обеими напастями волшебного леса.
Тем более, что до полудня было ещё далеко, а, значит, времени на стычку с защитниками крепости у странствующих рыцарей было в избытке.
У рыцаря были другие планы. Опыт предшественников убедил его, что подставляться под опасности в одиночку не очень-то разумно.
Вскоре появился ещё один странствующий паладин. У этого щит был вообще без всяких фигур, просто красного цвета. А латы полированые.
Он коснулся копьём белого щита.
Вот теперь вздрогнула я.
– И твоё счастье пришло, а ты волновалась, – сладко пропела Ангоя. – Ну что, будем ключи от приза прятать?
– Будем смотреть, – процедила я.
Готовясь въехать в лес, рыцари сняли глухие шлемы и отдали оруженосцам. Зрители разочарованно загудели: узнать новых игроков не удалось, под шлемами их лица были закрыты повязками, виднелись только глаза.
Мы – я, Ангоя и Койра – тревожно переглянулись. Стремление сохранить инкогнито могло быть вызвано просто желанием играть в странствующих рыцарей до конца, но могло и означать, что под повязками укрылись лица из враждебных Ориону созвездий, которые не хотят, чтобы их вывели из игры преднамеренно.
Ангоя покосилась на меня, но ничего не сказала.
А что тут скажешь, – Орион сам выставил на кон Аль-Нилам. Любой может попытать счастья, ударив в белый щит. Налетай, торопись… И ключик от Пояса Ориона у тебя в руках.
Рыцари спокойным шагом въехали под полог волшебного леса. Оруженосцы вышколено следовали позади. Ни минуты не колеблясь, всадники направили коней на тропу, которую стерег прыгун.
Первым ступал конь рыцаря с ало-зелёным щитом, шёл ровно, точно полотно мерил. Шаг за шагом он приближался к лежащему поперёк тропы замаскированному хвосту прыгуна.
Обострившимся слухом я уловила отголоски споров: наши защитники, вольготно расположившиеся у шатров, наблюдали за происходящим через мираж и делали ставки, каким копытом наступит конь на этот хвост.
Проиграли все, – конь просто ювелирно перешагнул передними ногами через неразличимый на земле хвост и остановился. И рыцарь резким движением руки обрушил вниз копье, пригвоздив конец хвоста к тропе, словно змею.
От раздирающего уши воя, кажется, даже Краеугольный Камень просел. Прыгуны не только скачут невероятно – они ещё кричат запредельно.
Разинув пасть, заходясь в крике, пришпиленный за хвост прыгун вылетел из засады. Оставшаяся часть хвоста была у него такой длины, что позволяла зависнуть над тропой на высоте двух человеческих ростов.
Но меч второго рыцаря достал его и рассёк, вопреки всем расстояниям. Без магии это сделать было невозможно.
Ало-зелёный рыцарь выдернул копье из земли и из хвоста уже безжизненного болотного прыгуна.
Спасители дев и дам двинулись дальше.
До шатров наших защитников осталось всего ничего.
Белые волки попытались остановить странствующих рыцарей. Но и к этому бросившие вызов были готовы.
Не прибегая ни к бесполезным против молниеносных оборотней мечам, ни к копьям, они просто меняли направление пространства на пути бросков белых ликантропов, то заставляя их врезаться в невидимые стены, то словно выдергивая невидимые коврики у них из-под ног. А это требовало очень больших расходов магии.
Я почувствовала, как встревожились организаторы турнира, как попытались перекрыть магические токи над волшебным лесом, и как ничего у них не вышло. Иной доступ к магии, на порядок выше, чем у Ориона.
– Зодиакальный круг, – подтвердила мои опасения Ангоя. – Назови с ходу, кто это.
– Телец.
– Не мелочись, и Телец, и Скорпион. Я чувствую два разносозвёздных потока.
– А кто из них кто?
– Вот этого пока понять не могу. Слишком они близко.
– Угу, вот мы и доигрались, – поставила диагноз происходящему я.
– Почему вы так легко сбросили со счетов наших мужчин? – возмутилась Койра.
Мы с Ангоей переглянулись.
После казни Таку, когда весь Орион стоял и смотрел, ни единым жестом не высказав своего неудовольствия, вера в собственную защищённость как-то в одночасье пеплом подёрнулась.
– Сейчас мы узнаем, – дипломатично заметила Ангоя.
Тем временем вся стая лежала, закрученная словно веревками, пространственными узлами. Тропа была свободна.
Два странствующих рыцаря, победив все напасти, выехали из волшебного леса к заколдованному замку. Учтиво приветствовали томящихся в заточении дам и направились к щитам.
Зелено-алый рыцарь с вызовом ударил в лазоревый щит у шатра Сердара Саифа, вызывая того на поединок.
– Нахал! – ахнула Койра Саиф. – На что это он намекает? С кем ему в любви везёт?!
Как бы то ни было, а лучшего способа привести Сердара Саифа в состояние невменяемой ярости не существовало. Поскольку он отвечал на вызов, то право выбора оружия осталось за ним. Мечущий громы и молнии, багровый от избытка чувств Сердар выбрал пеший бой на мечах.
Блестящий рыцарь с красным щитом обошёлся без эпатажа, не стал утверждать, что ему везёт в любви, ударил в фиолетовый щит, вызывая на поединок Кирона. Тот предпочёл конную стычку.