Жанна сделала попытку спихнуть ее с кровати на пол.
Жаккетта лишь лениво отмахнулась во сне.
Жанна попыталась опять, но под лопаткой закололо совсем нестерпимо.
Жанна поняла, что ей придется встать, а Жаккетта будет спать. Обидно, но деваться некуда. Поэтому она оставила попытки спихнуть камеристку и рывком села.
Хвоя так набилась в платье, что достать все хвоинки никак не удавалось.
Пришлось раздеться.
Жанна трясла платье и злилась.
«Ну очень интересно получается! Ехали, ехали, все было прекрасно и на тебе – куда-то делся благодетель со своим обозом. Совершенно одни очутились в каком-то жутком лесу. Хорошо, хоть виконт подвернулся. Значит, он живет здесь? И быстро же он добрался до дома, надо было с ним ехать, а не с благодетелем».
В рубашку иголки тоже набились.
Жанна сняла и ее и хорошенько встряхнула. Хвоинки дождиком посыпались на пол.
Страстно захотелось забраться в ванну, смыть липкий ночной страх.
На кровати зашевелилась Жаккетта.
– Вставай, чудовище! – потребовала Жанна. – Всякий страх потеряла!
– А чего? – более изысканного выражения голова Жаккетты спросонок никак не выдавала.
– Ничего! – отрезала Жанна. – Вставай, говорю, а не то хуже будет!
* * *
Жаккетта нехотя поднялась и первым делом подошла к окну.
Как оказалось, сделала она это совершенно напрасно – из окна открывался прекрасный вид на крепостную стену.
Крепостная стена была добротной, ничего не скажешь. И по своему красивой. Но Жаккетта ожидала увидеть что-нибудь менее монолитное.
Но смотреть в комнату, на надутую госпожу, хотелось еще меньше, чем на каменную кладку и Жаккетта, уставившись в окно, принялась выбирать мусор из волос.
Жанна, надув губы, сама, без помощи камеристки надевала рубашку и готовилась залиться слезами жалости к себе.
Жуткая обида на весь мир переполняла ее:
«Ну в самом деле, что это такое, как земли конфисковывать – у нашей семьи, инквизиция цеплялась тоже ко мне, и нижнюю юбку чуть в Риме не украли, а рыжий пират, сволочь, наврал, сколько не мазали кожу салом, все равно обветрилась! На локте ссадина, волосы в смоле, а эта корова у окна даже не шевелится! И вообще никому никакого дела!»
В дверь постучали.
Вошел слуга, поклонился и сказал:
– Господин виконт желает Вам доброго утра и приглашает Вас, госпожа графиня и вас, госпожа Нарджис разделить с ним утреннюю трапезу. Девушка, которая оденет Вас к завтраку, сейчас подойдет. Господин виконт заранее просит прощения, но она немая.
– Бедняжка! – всхлипнула расчувствовавшаяся Жанна. – Передайте виконту, что мы с радостью разделим с ним завтрак.
Вслед за слугой явилась обещанная немая девушка и первым дело показала жестами, что надо пройти в соседнюю комнату. Жанна и Жаккетта даже не заметили указанную дверь, терявшуюся на фоне пестрой шпалеры.
Как оказалось, за дверью в небольшой комнате находились две сидячие ванны с горячей водой.
Жанна раздумала рыдать и забралась в ванну.
* * *
Девицы с интересом рассматривали неожиданного спасителя, узнавая и не узнавая спутника по путешествию до Флоренции.
Высокий. Довольно узкоплечий и при этом широкобедрый. Это обстоятельство умело скрадывалось широкими рукавами одежды и обтягивающими штанами.
Относительно прямой нос, карие глаза, прямые брови, бледный рот, тяжелый подбородок виконта по отдельности были вполне нормальны, но вместе составляли не очень приятное сочетание, не было в нем гармонии.
Но зато украшали его, придавая облику что-то от сказочного принца или сэра Ланселота, возлюбленного королевы Гвиневеры, длинные, до плеч, вьющиеся, с золотой искрой волосы.
Одет виконт был щеголевато, подстать своим кудрям. Его темно-зеленый жакет с широкими, просто богатырскими плечами, был заткан золотыми узорами. Узкие черные штаны-шоссы на правом бедре были тоже украшены золотой вышивкой. В таком костюме виконт вполне мог не ограничиваться скромным завтраком с дамами, а смело отправляться на прием к королю.
* * *
За завтраком виконт просто источал радушие.
– Боже, я глазам не поверил! – уверял он девиц. – Когда увидел на дороге знакомый экипаж, да еще совершенно одинокий, без людей и лошадей. И это в наших-то краях! Да я сам, хозяин этих мест, не рискую ездить по здешним дорогам без сопровождения полсотни вооруженных людей! Разбой захлестывает округу. Война Бретани и Франции разорила многих, и на большую дорогу выходят деревнями. Да и волки расплодились – ужас какой-то! Говорят, они специально теперь следуют за армиями в надежде попировать на полях сражений!
Жанну передернуло и она опустила вилку. Виконт легко улыбнулся.
Жаккетта охотно кивнула, не прекращая жевать.
Проглотив кусочек она сказала:
– Вы совершенно правы, господин виконт! Волки там соперничают с воронами. А тех хлебом не корми, дай у трупа глаза выклевать!
Теперь вилку опустил, почему-то, сам виконт и улыбка сползла с его лица.
Не обращая внимания на наступившую тишину, Жаккетта с аппетитом уничтожала содержимое тарелки.
– Дорогой виконт, Вы нас спасли! – сделав над собой усилие, сказала Жанна. – Но как Вы думаете, почему мы оказались здесь?
– Вы знаете, я теряюсь в догадках… – задумчиво произнес виконт. – Хотя… Нет, милые дамы, давайте не будем о том, что прошло. Я счастлив видеть Вас здесь и это главное.
– А как называется Ваш замок? – спросила Жанна.
– О, самым банальным образом. Шатолу. С утра я послал людей за Вашим экипажем и скоро они его доставят.
– А когда мы попадем в Ренн? – спросила Жаккетта, отодвигая тарелку.
– Вы так рветесь в чужой город, госпожа Нарджис… – заметил виконт.
– Да не рвусь я в чужой город, мне просто путешествовать надоело! – запротестовала Жаккетта.
– А путешествовать, драгоценная госпожа Нарджис, Вам и не придется! – улыбнулся виконт. – Видите ли, у меня есть маленькая слабость – пристрастие к Востоку. Поэтому Вы, госпожа Нарджис и очаровательная госпожа Жанна задержитесь здесь. Общими усилиями мы воссоздадим кусочек горячей, страстной Ливии в этих северных местах!
Жанна поперхнулась.
Жаккетта внимательно смотрела на виконта, стараясь понять, шутит ли он или говорит серьезно.
– Когда я увидел Вас в Риме, госпожа Нарджис, я понял, что сделаю Вас гостьей своего замка.
Жаккетта молча придвинула к себе отодвинутую было тарелку и положила еще еды.