— А что они сделают? — возразил Финн. — Пока англичане заметят это, мы уже исчезнем, а с нами и их оружие. На болотах и в горах англичане не ориентируются, а вот мы знаем эту местность очень хорошо. Есть пещеры, которые они никогда не найдут, даже если отважатся зайти так далеко!
— Это правда! — воскликнул Макги низким, немного хриплым голосом.
Нелли вздрагивала от каждого его слова.
— Возьмите то, что вам полагается! Проявите смелость, и тогда вы будете вознаграждены. Ваша кровь за свободу Ирландии!
При последних словах он поднял в воздух кулак, и мужчины повторили его жест и призыв. Брат Нелли, Коуэн, присоединился к боевому кличу. В это мгновение взгляды Макги и Нелли встретились. Его губы скривились в улыбке, и она не была дружелюбной. Ухмылка показалась девушке злорадной, более того, исполненной ненависти. Неужели остальные этого не замечали? Нелли казалось, будто у их ног открываются ворота в ад, а мужчины и женщины, которых она знала с самого рождения и любила, прямиком шагали в них, все еще надеясь на победу, которой никогда не будет.
Макги наклонился к Нелли. Его звериный запах окутал ее, и она почувствовала, что задыхается.
— Какие опасные мысли для маленькой девочки. Можешь не стараться, они даже не станут тебя слушать. Иди домой и займись своими куклами. Здесь тебе нечего делать. — В его ухмылке появилось еще больше угрозы. — Обещаю: как только все закончится, я обязательно навещу тебя и избавлю от одиночества.
Нелли показалось, что ее ударили. Она протиснулась между Коуэном и отцом и поспешила вглубь хижины. Только бы быть подальше от этого ужасного человека!
Судя по всему, Брэм Стокер был единственным, кто заметил, как она огорчена. Он подошел к Нелли.
— Тебе нехорошо, дитя мое? Присядь. Ты побледнела.
При виде его обеспокоенного лица ей сразу стало немного лучше.
— Они не должны этого делать, — тоненьким голоском пролепетала девушка. — Это приведет их к гибели.
Брэм Стокер кивнул.
— Я полностью с тобой согласен. Они не должны этого делать!
Брэм Стокер беспокойно бродил по ночным улицам. Уже перевалило далеко за полночь. Он вышел из Утерарда и направился по дороге на юг к следующему местечку, которое было намного меньше Утерарда и состояло всего из нескольких домов и сараев. Вскоре у дороги появилась развилка на восток. Скорее всего, эта дорога вела вниз к озеру. Брэм решил свернуть, а потом по берегу озера вернуться к постоялому двору в Утерарде. Он все время думал о встрече в хижине и о последовавшем споре между леди Уайльд и ее сыном. Оскар умолял мать отправиться домой и забыть об этой истории.
— Ты посмотри на эти бедные дома! Неужели ты вправду считаешь, что эти люди смогут повлиять на историю? Создать новую Ирландию? Ты же не веришь в это! Единственное, что они смогут, это разбить себе головы, а у парламента снова появится повод провести какие-нибудь репрессии.
— Но пока никто не отважится на борьбу, ничего не изменится, — возразила леди Уайльд, однако Брэму показалось, что она встала на сторону заговорщиков исключительно из упрямства.
— Мужчины и женщины, которых мы видели, — это лишь делегаты групп, и они заверили, что поддерживают тесный контакт с другими объединениями, чтобы вместе начать наступление. Им нужен голос в Дублине. Мой голос, чтобы растормошить людей и поддержать восставших.
Оскар совершил ошибку, напомнив матери о том, что она уже не юная революционерка, а респектабельная дама почтенного возраста. Мимолетный взгляд на леди Уайльд заставил Брэма трусливо сбежать с постоялого двора. И теперь ему было интересно, будут ли сын и мать спорить по его возвращении или страсти к тому времени уже утихнут. Брэм не скрывал, что для него было бы лучше сразу же отправиться в свою комнату и встретиться со своими попутчиками только следующим утром.
Он все еще думал о встрече в хижине, о странном худом человеке со спутанными волосами и о девушке, которую так испугало его внимание.
Брэм Стокер любовался ночным пейзажем, как вдруг его внимание привлекла большая башня, зубцы которой возвышались над кронами деревьев на противоположном берегу реки. Шаткий мост вел на другую сторону, где Брэм заметил ров и подъемный мост. Брэм Стокер сразу же забыл о заговорщиках и об Уайльдах. Уже поставив одну ногу на мост, он остановился и попытался рассмотреть что-нибудь в темноте.
Он невольно вздрогнул от хриплого крика совы. Неизведанное манило его, но одновременно в душе Брэма проснулся страх, который советовал ему бежать от этого места со всех ног. Эти ощущения подстегнули его любопытство. Все его чувства обострились. Усилием воли Брэм заставил себя поставить на мост другую ногу. Ему казалось, что за ним наблюдают со всех сторон. Да, даже с башни. Он лихорадочно огляделся, но никого не обнаружил.
— Беги так быстро, как только можешь! Это место не для тебя, если тебе дорога твоя жизнь.
Брэм вскрикнул и побежал. Он мчался сломя голову по дороге вниз, спотыкался, падал, снова поднимался и бежал дальше, пока паника не утихла. Он остановился, чтобы отдышаться. Он действительно услышал эти слова? Нет, такого не может быть. Это его воображение сыграло с ним очередную шутку. И тут Брэм увидел впереди маленькое кладбище. Убеждая себя в том, что его страхи ничем не обоснованы, он быстро направился туда.
Он открыл ворота и вошел на кладбище. В отличие от большого кладбища в Утерарде здесь уже давно никого не хоронили. Стена в некоторых местах обвалилась, могилы заросли травой. И только кельтские каменные кресты с орнаментом в форме колец казались странным образом свежими, словно время было не властно над ними. Брэм провел рукой по серому граниту, из которого были изготовлены почти все могильные камни и кресты. Неожиданно он замер, подняв руку, чтобы прикоснуться к рельефу креста со спиралевидными рисунками, кельтскому символу солнца. Брэма снова пронзило ощущение, будто за ним кто-то наблюдает. Не человек.
По телу Брэма побежали мурашки, волосы встали дыбом. Медленно, очень медленно он обернулся. Страх и радостное предчувствие еще боролись в его душе, когда он поднял глаза. Брэм Стокер заморгал. Скорее всего, это была галлюцинация. Но тут призрак улыбнулся ему и немного приблизился.
Это была девушка четырнадцати или пятнадцати лет, правда, казалось, что ее бирюзовые глаза смотрят на этот мир целую вечность. Длинные локоны ниспадали на спину и плечи, отливая серебряным блеском в свете луны, узкий рожок которой время от времени выглядывал из-за туч.
— Кто ты? Ночная фея? — растерянно спросил Брэм.
Он совсем охрип, и ему пришлось сглотнуть.
Девушка звонко рассмеялась. Ее голос оказался удивительно бархатистым и низким для такой хрупкой особы.
— Ночная фея?
— Я слышал истории о вас, но еще никого не видел, кроме тебя. Ты должна быть феей!
Девушка пожала плечами.
— Я ночное существо, это верно. Но скорее фея мрака.