Хоркин больше не мог говорить, согнувшись пополам от приступа смеха. Барон красочно ругался, потирая ушибленную ногу. Конь подошёл к нему и тихо заржал, что тоже напоминало издевательство. Понимающе похлопав коня по морде, барон полез в карман и вытащил плоскую массу, до падения, несомненно, бывшую яблоком.
— Если бы мы попали в щит, — сказал он, протягивая угощение коню, — ты получил бы его целым…
Конь с отвращением посмотрел на яблочную массу и попятился.
— Этот болван когда-нибудь убьёт тебя, мой барон, — крикнул Хоркин.
Барон смущённо обернулся, заметив зрителей. Насильно впихнув яблоко коню в зубы, он похромал к ним.
— Клянусь Богами, я пахну, как яблочная давилка! — крикнул он, с сожалением посматривая на механизм. — Мой отец попадал в мёртвую точку каждый раз, а у меня все наоборот. — Лэнгтри с удовольствием засмеялся над собой. — Разговоры о старых днях навели меня на эти мысли… Вот, думаю, выставлю этого болвана да отделаю как следует…
Рейстлин умер бы от позора, случись такое с ним. Сейчас он лучше всего понимал, почему Лэнгтри зовут Безумным Бароном.
— А ты что тут делаешь так рано, Хоркин? — удивился барон. — Да ещё с корзиной? Надеюсь, там найдётся пара бутылок вина и закуска?! Я изрядно проголодался… — Барон заглянул в корзину и удивлённо замолк. — Выглядит не очень аппетитным, Хоркин, — наконец произнёс он. — Может, повар что-то перепутал?
— Не прикасайтесь к ней, барон, — быстро предупредил Хоркин. При виде удивлённого лица Айвора боевой маг покраснел, — Красный думает, что она нечто большее, чем просто магическая книга Чёрных Мантий, как кажется на первый взгляд, — он ткнул пальцем в Рейстлина, — и хочет провести небольшой эксперимент…
— Ты? — Барон удивлённо посмотрел на Рейстлина. — Могу я понаблюдать? В этом же нет никаких магических тайн?
— Нет, барон, нету, — сказал юноша. Его мучила неуверенность, с тех пор как они вышли из замка. Несколько раз он почти собрался вернуться, признав себя побеждённым.
Книга спокойно лежала в корзине, ничего плохого сказать про неё было нельзя. Хоркин нёс её и сейчас, и до этого — ничего не происходило.
Одно дело выглядеть дураком перед своим учителем-начальником, а другое дело — перед самим бароном. Может, он и безумный, но Рейстлин надеялся в скором времени завоевать его уважение. В отчаянии юный маг решился отказаться от эксперимента, пока дело не зашло слишком далеко, когда его взгляд ещё раз упал на книгу… Магический том с безвкусной обложкой… Везде позолота и серебрение… Алое, как кровь, шёлковое ляссе… Палантасская шлюха…
Рейстлин решительно взял корзину.
— Мастер, — сказал он Хоркину, — то, что я собираюсь сделать, опасно, потому предлагаю тебе и милорду барону отойти вон к тем деревьям…
— Прекрасная идея, барон, — решительно сказал Хоркин, пошире расставляя ноги и скрещивая руки на груди. — Я подойду туда через пару минут.
Барон сверкнул из-под чёрной бороды белоснежными зубами.
— Дайте мне только время укрыть коня, — крикнул он и умчался, забыв про ушибленную ногу. Быстро проскакав к ближайшей рощице, Лэнгтри спешился и бегом понёсся обратно. — Что теперь, Маджере?
Рейстлин удивился, что хоть кто-то помнит, как его зовут, подумав, как бы потом Лэнгтри не вспоминал его исключительно со смехом. Убедившись, что ни Хоркин, ни Безумный Барон не собираются соблюдать осторожность, он наклонился и бережно достал чёрную книгу из корзины. На миг юноша ощутил лёгкое покалывание в кончиках пальцев, такое быстрое, что он засомневался, было ли оно вообще. Сконцентрировавшись, Рейстлин внутренне прислушался, но ничего не смог обнаружить. Выходит, показалось…
Положив книгу на землю, маг вытащил нитки и связал на конце лёгкую затягивающуюся петлю. Упав на колени, он осторожно, стремясь не открыть книгу, попытался захватить петлёй правый верхний угол обложки. Работа была очень напряжённая, малейшее неверное движение могло стать последним. Зажав петлю между большим и указательным пальцами, Рейстлин медленно её затягивал…
Петля соскользнула, упав на землю.
Рейстлин вытер мокрый лоб, заметив, как предательски подрагивают пальцы. К своему ужасу, он ощутил приближение спазмов и кашля. Пот струёй лился по спине. Юноша снова начал затягивать нить, хватая воздух ртом и стараясь не думать ни о чём другом. Ловко сдвинув узелок, он чётким движением затянул петлю, и в ту же секунду потребность откашляться пропала.
Посмотрев вверх, маг увидел Хоркина и барона, наблюдавших за ним в напряжённом молчании.
— Теперь что, Маджере? — спросил барон успокаивающим голосом.
Рейстлин попробовал ответить, но горло высохло, и он лишь прохрипел что-то нечленораздельное. Тогда юноша поднялся и, прочистив горло, приказал:
— Теперь все отходим к деревьям… Когда мы будем в безопасности, я открою книгу.
Наклонившись, Рейстлин принялся пятиться, мягко разматывая моток перед собой.
— Дай мне, Маджере, — предложил барон. — У меня получится быстрей. Да не бойся, я буду осторожен, клянусь Кири-Джолитом. — Барон быстро протягивал нить сквозь пальцы. — Не знал я, что у вас, магов, такая интересная жизнь… Думал, вы только дерьмо с розами в ступках смешиваете…
Пятясь, они достигли рощи, где барона поджидал его конь. Он нервно всхрапывал, косил насторожённым влажным глазом и явно думал, что не только барон заслужил своё прозвище, но и эта парочка тоже.
— Думаю, здесь безопасно. А ты как думаешь, Хоркин? — спросил Лэнгтри, берясь за меч. — Кстати, а что должно случиться? Вылезут полчища демонов из Бездны?
— Понятия не имею, барон, — проговорил Хоркин, ковыряясь в поясной сумке. — Это представление устроил Красный.
У Рейстлина уже не было сил на объяснения. Встав на колени, чтобы случайно не дёрнуть нитку слишком сильно, он начал медленно тянуть её на себя, предварительно махнув рукой своим командирам, чтобы те тоже присели. Барон и Хоркин выполнили его просьбу, напряжённо ожидая продолжения,
Нить натянулась до предела, петля держалась крепко. «Сейчас или никогда», — сказал себе Рейстлин. Он потянул ещё сильнее, и обложка книги начала подниматься…
Ничего не происходило.
Рейстлин продолжал тянуть, обложка уже встала вертикально… Петля соскользнула.
Некоторое время покачавшись на ветру, обложка упала, и книга раскрылась полностью. Форзац, украшенный так же аляповато и безвкусно, как и обложка, насмешливо поблёскивал в солнечном свете…
Рейстлин опустил голову, чтобы никто не мог видеть его лица, и бросил ненавидящий взгляд на книгу — ветер мягко переворачивал её страницы.
Сзади вздохнул барон, Хоркин закряхтел, собираясь подняться…
В это мгновение страшной силы взрыв отбросил Рейстлина на Хоркина, а барона шмякнул об ствол дерева. Конь, взбрыкнув, в ужасе умчался прочь. Он был вышколенным животным, но привык к звону мечей и человеческим крикам, а не к взрывающимся книгам.