— Что здесь происходит? — спросила Китиара, оглядывая эту часть города, которая была необыкновенно тихой, просто островок мира в пучине хаоса.
— Я выставил патрули по обоим концам улицы, госпожа, — ответил драконид, — решил, что стоит оцепить это место, пока не поймают преступников. Ведь за их головы объявлена награда, — добавил он, немного подумав.
— Хорошая идея, — похвалила Китиара, глядя на сивака с возрастающим интересом. — Вы задержали кого-то из тех, кто был в списке?
— Некоторые улетели на грифонах…
— Это мне известно, — нетерпеливо перебила Темная Госпожа. — Что с остальными? Они живы?
— Да, Повелительница, — ответил сивак. — Следуй за мной.
Сивак зашагал по улице, заваленной обломками, — ни одно здание не уцелело. Китиара взбиралась на кучи кирпичей, треснувших балок и битого стекла. Пока они шли, она заметила бааза, отгонявшего других драконидов, желавших обследовать улицу.
— Мы держим их вместе, — сообщил ей сивак, пока они пробирались дальше, спеша, насколько это было возможно. — Я оставил их под надежной охраной, иначе все они были бы уже мертвы.
— Ждите меня здесь, — велела Китиара трусившим за ней баазам, которые были вовсе не против отдохнуть.
Вместе с сиваком они миновали еще один квартал, и на перекрестке драконид остановился. Он указал на улицу, пересекавшую ту, по которой они пришли. Кит всмотрелась сквозь клубящийся дым. Возле разрушенного дома стояла группа людей, они окружили что-то, лежавшее на земле. Казалось, люди нервничали — то и дело оглядывались, боясь неожиданного нападения.
Сивак объяснил, что происходит:
— Одного из них, кендера, придавило упавшей балкой. Остальным удалось его вытащить из-под нее, и теперь тот человек с бородой молится о его исцелении. — Драконид презрительно хмыкнул. — Сомневаюсь, что какое-нибудь Божество станет заботиться об исцелении этакого пискуна.
Улица была темной от дыма и теней. Китиаре пришлось подойти ближе, чтобы лучше все рассмотреть. Она узнала двоих из своих бывших товарищей — Флинта Огненного Горна и Стурма. Кендера с того места, где она стояла, видно не было, но она догадывалась, что это Тассельхоф. Китиара долго смотрела на своих старых друзей. Она не вспоминала о них годами, но, встретив вновь, не могла остаться равнодушной — к Флинту потому, что он был лучшим другом Таниса, а к Стурму потому, что… это была тайна, похороненная глубоко в ее сердце, тайна, которую она никому не раскрывала, о которой она не позволяла себе думать.
Флинт поседел еще больше, но в общем мало изменился. Гномы жили долго и старели медленно. Ее потрясла перемена, происшедшая со Стурмом. Когда пять лет назад они вместе отправились на север, он был хорош собой и юн, хотя и чересчур серьезен. А теперь он выглядел так, словно прожил за эти пять лет четверть века, хотя, конечно, отчасти это могло объясняться тем, что они оказались в ловушке в разрушенном врагами городе, а его друзьям угрожала смертельная опасность.
Китиара перевела взгляд с Флинта и Стурма на единственную женщину в группе — белокурую эльфийку.
— Лорана, — выговорила она слово, комом застрявшее в горле.
Как и все остальные, женщина была перепачкана копотью, ее промокшая одежда висела грязными лохмотьями, лицо заливали слезы. Но так же как Китиара могла различить сияние солнца сквозь клубы серого удушливого дыма, так сквозь грязь и искажавшую лицо маску страха и горя она видела красоту эльфийки.
Чем дольше смотрела на нее Кит, тем яснее понимала: такую опасную соперницу не стоит оставлять в живых. Ей представилась идеальная возможность избавиться от нее. Танис никогда не узнает, что это она убила его возлюбленную. Он будет думать, что подруга его детских лет погибла в Тарсисе, став одной из многочисленных жертв.
Конечно, остальным ее друзьям тоже придется расстаться с жизнью. Она не может оставить свидетелей. Кит почувствовала укол сожаления. Встреча с Флинтом и Стурмом воскресила воспоминания о счастливой юности. Но от смерти это их не спасло бы. Они могли узнать ее и рассказать Танису об убийстве его возлюбленной — риск был слишком велик.
Как она спланирует атаку? Из всей компании вооружен был только Стурм. У Флинта она не заметила его любимого топора, вероятно, он выронил его, пытаясь освободить кендера. Был там и еще один эльф, чье сходство с Лораной выдавало их родство, скорее всего он приходился ей братом. Он был покрыт кровью и едва держался на ногах. О нем не стоило беспокоиться. Оставался еще этот хваленый жрец Паладайна — худой, изможденный мужчина средних лет, стоявший на коленях в грязи, молясь своему Богу об исцелении кендера.
— Нужно всех их убить, — сказала Китиара, обнажая меч. — Но вначале мне нужно допросить эльфийку. Когда я это сделаю, вы прикончите остальных.
— Прошу прощения, госпожа, но Тоэд назначил за них награду, которую мы получим только в том случае, если приведем их живыми, — запротестовал сивак.
— Я заплачу вдвое больше того, что обещал Тоэд. Вот, возьми, — добавила Кит, заметив недоверчивый взгляд сивака. Она сняла с пояса кошелек и бросила его дракониду. — Эти негодяи стоят гораздо меньше.
Сивак заглянул в кошелек, отметил блеск стальных монет, взвесил подношение, быстро прикинул в уме стоимость его содержимого и спрятал кошель поглубже в походный ранец. Затем он сделал движение рукой, и баазы, оставив свои посты, неслышно приблизились.
— Дайте мне время схватить эльфийку, а затем можете атаковать, — приказала Китиара.
— Вначале разделайтесь с рыцарем, — посоветовал своим солдатам сивак. — Он наиболее опасен.
У Китиары не было времени на раздумья. Красные драконы все еще кружили в небе и не торопились покидать город, высматривая новые жертвы. Женщина слышала крики, стоны и взрывы. В любой момент какой-нибудь красный недотепа мог обрушить высившееся над ней здание, или отряд ополоумевших гоблинов мог появиться на тихой улице, круша все на своем пути. Кит перебегала от одного укрытия к другому, пока не оказалась напротив того места, где стояла Лорана.
Здесь она остановилась. Ее час настал. Сейчас все будет решено.
Тассельхоф сел, его голова была в крови, но он был живехонек. Жрец воздел руки к небу. „Жаль, что его триумф будет таким короткими, — подумала Китиара. Флинт прикрыл рукой глаза, потер нос и через минуту уже напустился на Таса с бранью — гном никогда не позволил бы кендеру увидеть, как он взволнован. Стурм встал на колени рядом с Тасом и обнял его за плечи. Лорана тихо плакала. Она стояла на некотором расстоянии от остальных, охваченная неизбывным горем.
Китиара бросилась вперед. Она быстро бежала на цыпочках, почти неслышно. Сивак наблюдал, как Повелительница набросилась на свою жертву. Он выждал несколько минут и отдал своим солдатам приказ наступать. Баазы с обнаженными мечами ринулись вперед. Сивак, то и дело поглядывая на Китиару, бежал вместе с ними.
Кит схватила Лорану сзади, одной рукой зажав ей рот, а другой приставив к ребрам нож. Она полагала, что эльфийка замрет от ужаса, и уж никак не могла предположить, что изнеженная красавица вонзит острые зубки ей в руку и сильно ударит по ноге.