Драконид поджидал прибытия Герарда в здании штаба. Рыцарь увидел его прямо с порога и в первую минуту, охваченный непреодолимым отвращением, не мог сдвинуться с места, даже если бы это было необходимо для спасения его жизни. Остальные рыцари, находившиеся тут же, исподтишка наблюдали за ним. Их понимающие ухмылки сменились откровенно издевательскими смешками, едва они увидели его заминку.
Рассерженный на самого себя, Герард вошел в помещение как можно более твердым шагом, и, не обращая ни малейшего внимания на поднявшегося ему навстречу драконида, прошел к дежурному офицеру.
Тот протянул ему пачку донесений; рыцарь принял их и, повернувшись кругом, приготовился покинуть помещение. Дежурный офицер остановил его.
– Здесь есть еще одно известие для маршала. – И большим пальцем офицер указал через плечо на драконида, смотревшего на них обоих жадными глазами. – Гроул, вот этот, имеет какое-то сообщение.
Герард взял себя в руки. С деланным равнодушием, которое, как он надеялся, не выглядит таким неестественным, каким было на самом деле, рыцарь подошел к мерзкому созданию:
– Я адъютант маршала Медана. Прошу передать мне письмо.
Гроул еще раз оскалил зубы, неприятно клацнул ими и вытащил переносной футляр для свитков, однако не спешил передавать его рыцарю.
– Я имею приказ лично вручить его маршалу, – заявил он. До этой минуты Герард полагал, что стоявшая перед ним рептилия вряд ли является разумным существом и умеет изъясняться, а если и умеет, то, скорее всего, на самой примитивной форме Общего. Но он услышал вполне членораздельную речь, и следовательно, эта мерзкая тварь была довольно разумной. Рыцарю предстояло пересмотреть намеченную им ранее линию поведения.
– Донесения, поступающие на имя маршала, ему передаю я, – ответил он. – Было уже несколько попыток покушения на его жизнь, вследствие чего посторонним не позволяется входить в его дом. Даю вам слово чести, что передам донесение лично в руки маршала.
– Честь! Вот что я думаю о вашей чести. – Гроул на мгновение высунул язык из пасти и тут же спрятал его обратно, обдав рыцаря каплями слюны. Потом он придвинулся ближе к нему, царапая пол когтями. – Послушайте, рыцарь. Я послан нашей Величественной Бериллинтранокс! И она приказала мне вручить это послание маршалу Медану лично в руки и подождать его ответа. Дело большой важности. Ее приказ будет выполнен. Ведите меня к маршалу, – шипел сквозь стиснутые клыки драконид.
Герард мог бы сделать так, как требовало это мерзкое создание, и тем самым, возможно, спасти себя от моря неприятностей. Но у него имелось целых две причины этого не делать.
Во-первых, он твердо решил прочесть послание драконицы перед тем, как вручит его маршалу, что будет довольно затруднительно сделать, если оно останется зажатым в этих когтистых лапах.
Вторая причина была более сложной. Выразить ее словами было бы весьма затруднительно, но Герард не хотел отказываться от нее. Ему была глубоко неприятна мысль о том, что это омерзительное существо войдет в дом маршала, что его лапы будут шагать по мягким дорожкам сада и топтать цветочные клумбы, его толстый хвост будет стучать по хрупкой мебели, а его мерзкая рожа – вынюхивать, жадно разглядывать и гадко ухмыляться.
Гроул держал свиток правой лапой. Меч висел у него на левом бедре. Это означало, что драконид правша, хотя, возможно, он одинаково ловко владел обеими руками. Решив про себя, что если он справится с этим, то сможет считать себя экспертом относительно поведения драконидов, Герард выхватил меч, сделал роскошный взмах и прыгнул к рептилии.
Испуганный Гроул инстинктивно выронил свиток из правой лапы и протянул ее к мечу. Герард развернулся на каблуке, схватил с пола футляр со свитком, мгновенно выпрямился и, выдвинув вперед плечо и локоть, устремил острие оружия между ребер драконида. Тот, гремя мечом и щитом, стал падать, его крылья судорожно задергались, он замахал руками, пытаясь восстановить равновесие, и тяжело рухнул на скамью.
Внезапная атака и резкие движения привели к тому, что раны рыцаря открылись. Стиснув зубы от боли, он постоял несколько секунд над распростершимся на полу драконидом, затем повернулся и, подавив желание осмотреть свои раны, зашагал к выходу.
Услышав позади себя клацание когтей и злобные ругательства, он резко обернулся, готовый встретить противника оружием. К удивлению Герарда, три Неракских Рыцаря, выхватив мечи, загородили дракониду путь.
– Адъютант маршала прав, – строго произнес один из них, немолодой человек, прослуживший в Квалинести много лет и даже женившийся на эльфийке. – Мы наслышаны о вас, Гроул. Возможно, вы и доставили донесение маршалу. Но вполне возможно, что вы получили приказ «доставить» драконице нашего маршала. Я советую вам успокоиться, сесть на то, что осталось от нашей скамьи, и подождать. Если маршал захочет вас видеть, он вас вызовет или придет сюда сам.
Гроул явно колебался, злобно разглядывая рыцарей. Тогда еще двое из них, тоже вытащив мечи, подошли к офицерам. Драконид выругался и зло швырнул меч в ножны. Бормоча что-то насчет свежего воздуха, он подошел к окну и распахнул его.
– Ступайте к маршалу, – сказал один из рыцарей Герарду, – мы тут присмотрим за ним.
– Хорошо, господин. Благодарю вас.
Рыцарь ухмыльнулся и вернулся к своим обязанностям.
Герард покинул штаб-квартиру и быстрым шагом пошел по улицам Квалиноста. Эта часть города была довольно пустынной, эльфы не любили здесь появляться. Большинство солдат несли дежурство или, сменившись, отдыхали в казармах.
Пройдя улицу, на которой располагался штаб, Герард оказался в предместье столицы. Теперь он шел в толпе жителей города и неожиданно понял, что встретился с новой опасностью. Медан советовал ему непременно надевать нагрудник и шлем, отправляясь в штаб. Сейчас он не надел их, а в глазах и лицах окружавших эльфов читалось выражение откровенной ненависти. Некоторые из них намеренно отводили глаза в сторону, чтобы не портить себе впечатление от теплых летних сумерек видом этого безобразного человеческого лица.
Герард прекрасно отдавал себе отчет в том, что происходит. Он сам казался себе толстым и неповоротливым в сравнении с хрупкими и легкими фигурами эльфов. Его волосы соломенного цвета должны были казаться им какой-то злой ошибкой природы, ибо у них самих таких волос не встречалось никогда. Его грубоватое, покрытое шрамами лицо, выглядевшее уродливым даже по человеческим меркам, эльфы, вероятно, находили просто ужасным.
Теперь рыцарь понимал, чем вызвана враждебность многих людей по отношению к эльфам. Он чувствовал превосходство последних буквально во всем – во внешности, манерах, культуре, мудрости. И единственным способом вернуть себе чувство собственного достоинства многие люди считали убийство и порабощение эльфов.
Герард свернул на улицу, которая вела к дому маршала. Какое-то глубоко спрятанное в нем чувство затосковало, расставаясь с прекрасным зрелищем, будто он из волшебного сна возвращался в грубую реальность. Но одновременно что-то внутри него испытало чувство облегчения. Он перестал постоянно оглядываться через плечо, проверяя, не крадется ли сзади кто-то, готовый броситься на него с ножом.