– Прямо впереди, на дороге, – показал разведчик. – До него примерно полмили. На вершине во-он того холма.
Самоал увидел этого человека прежде, чем они поравнялись с ним. Дорога, по которой проходил их маршрут, бежала по взгорьям и то ныряла в ложбину, то поднималась к вершинам небольших холмов. На одном из этих холмов, как и сказал разведчик, их ждал нищий. Он сидел на земле, привалившись спиной к огромному валуну, с длинным, крепким посохом в руке. Услышав, что кто-то идет к нему, он поднялся на ноги и повернул к ним незрячее лицо.
Слепец оказался моложе, чем ожидал Самоал. Длинные волосы, достигавшие плеч, отливали серебром в утреннем свете. Кожа лица была гладкой и молодой. Вероятно, когда-то он был даже красив. Одет он был в серое платье, поношенное и с обтрепанным низом, но чистое. Но все это Самоал отметил позже. В первый момент он не мог отвести взгляд от ужасного шрама, обезобразившего лицо мужчины.
По-видимому, шрам остался после ожога. Волосы на одной половине головы были опалены, шрам выходил из-под них с правой стороны и, пересекая наискось все лицо, заканчивался у подбородка слева от рта. Правый глаз был перевязан тряпкой. Самоал невольно с жестоким любопытством подумал о том, цел ли перевязанный глаз или он расплавился в том страшном пламени, которое обожгло эту плоть и спалило волосы. Левый глаз был вроде бы цел, но ничего не видел, его затянула страшная белая пелена катаракты. Эта жуткая рана, похоже, была получена совсем недавно – вероятно, не прошло и месяца после трагедии, случившейся с этим человеком. Он, должно быть, до сих пор испытывал жестокую боль, но не подавал виду. Слепец молча стоял, ожидая их, и, хотя и не мог видеть Мину, повернул лицо в ее сторону. «Должно быть, он сумел отличить ее легкий шаг от моей тяжелой походки», – мелькнуло у Самоала.
Мина замерла на мгновение, словно удивившись чему-то. Затем, пожав плечами, она направилась прямо к незнакомцу. Самоал следовал сзади, не снимая руки с меча. Несмотря на слепоту нищего, он чувствовал в нем какую-то угрозу. Как сказал разведчик, в незнакомце действительно было что-то странное.
– Ты узнаешь меня, так ведь? – Глаза слепца смотрели поверх нее.
– Да, я тебя узнаю, – ответила Мина.
На раны слепца было страшно смотреть, и Самоал отвел взгляд. Из-под тряпки тянулась желтая дорожка гноя, кожа вокруг ожога была красной и воспаленной, лицо распухло, и капитан явственно ощутил запах гниющей плоти.
– Когда это с тобой случилось? – спросила Мина.
– В ночь бури.
Она печально кивнула, будто ожидала такого ответа.
– Почему ты осмелился идти прямо в бурю?
– Я слышал голос, – ответил нищий. – И мне хотелось пойти взглянуть самому.
– Это был голос Единого Бога.
Нищий с недоверием покачал головой:
– Голос был отчетливо слышен, несмотря на грохот грома и вой ветра, только слов было не разобрать. Я ушел очень далеко, ни дождь, ни ветер не могли мне помешать, и я уверен, что подошел к тому самому месту, откуда доносился голос. Я был совсем близко к нему, я уверен. Дошел почти до Нераки, когда в меня ударила молния. О том, что было потом, я ничего не помню.
– Ты принял человеческий облик, – резко прервала его Мина. – Зачем?
– Как ты можешь винить меня за это, Мина? – спросил тот сокрушенно. – Я вынужден идти по земле моих врагов. – И он жестом указал на свой посох. – Это единственный доступный теперь для меня способ путешествия – пешком, опираясь на клюку.
– Мина, – обратился к девушке Самоал, не отрывая взгляда от нищего, – у нас сегодня впереди долгий путь. Ты только скажи, и я мигом избавлю от этого типа и дорогу, и мир.
– Полегче, Самоал, – успокаивающе сказала Мина и положила руку ему на плечо. – Это давнее знакомство, и я задержусь не более чем на минуту. Как ты нашел меня? – обратилась она к слепому.
– О твоих подвигах говорили везде, где я проходил, – ответил нищий. – Мне были известны имя и описание внешности. Может ли быть на свете другая Мина с глазами цвета янтаря? Нет, сказал я себе. На свете только одна Мина – та сиротка, которую когда-то давно волны выбросили на берег острова Шэлси. Та сиротка, которую подобрала Золотая Луна и которая завоевала сердце госпожи Первой Наставницы Цитадели Света. Она тоскует по тебе, Мина. Отчего ты покинула ее и всех нас, тех, кто любил тебя?
– Оттого, что она не умела ответить на мои вопросы, – объяснила Мина. – Как и никто из вас.
– А теперь ты нашла ответы? – Голос неизвестного зазвучал сурово.
– Нашла.
Нищий покачал головой. Он не выглядел рассерженным, скорее было похоже, что он сожалеет о чем-то.
– Я могла бы вылечить тебя, – предложила Мина, сделала шаг вперед и протянула к нему руку.
Но слепец резко отшатнулся от нее. Перехватив свой посох двумя руками и держа его перед собой, он преградил ей путь.
– Нет! – почти выкрикнул он. – Хотя мои раны страшно болят, это всего лишь телесная боль. Она не затрагивает мою душу, как затронула бы ее боль от твоего так называемого излечения. И хотя я бреду в темноте, она не так глубока, как та мгла, в которой нынче пребываешь ты, Мина.
Она улыбнулась ему теплой, спокойной улыбкой.
– Ты слышал голос, Соломиратниус? – спросила она. – Ты ведь слышишь его и по сию пору, не так ли?
Нищий не отвечал. Опустив посох, он пристально смотрел на девушку. Он не отрывал от нее своих незрячих глаз так долго, что Самоал даже с подозрением подумал, а слеп ли вообще этот человек.
– Это так? – настойчиво повторила она свой вопрос. Резко, как будто внезапно рассердившись, незнакомец отвернулся от Мины. Стуча посохом по земле, он свернул с тропы и направился в лес.
– Что-то я не доверяю ему, – проговорил Самоал. – Чувствуется в нем какая-то соламнийская вонь. Может, прикончим его, и дело с концом?
Мина отвернулась.
– Тебе не удалось бы причинить ему ни малейшего вреда, капитан. Он, может, и слаб на вид, но на самом деле совсем не таков.
– Тогда кто же он? Может быть, колдун? – спросил Самоал, усмехаясь.
– Нет, он гораздо сильнее любого колдуна. На самом деле это серебряный дракон Мирроар, Хранитель Цитадели Света.
– Дракон! – Капитан как вкопанный остановился на дороге, глядя в ту сторону, где скрылся нищий слепец. Того уже не было видно, и капитана это беспокоило больше, чем что-либо другое. – Мина, – стал настаивать он, – можно, я пошлю за ним отряд солдат? Иначе он наверняка попытается убить нас всех!
Мина слегка улыбнулась в ответ.
– Нам ничто не угрожает, капитан. Прикажи людям трогаться в путь. Дорога впереди свободна. Мирроар не станет тревожить нас.
– Почему так? – Самоал, хмурясь, недоверчиво смотрел на нее.
– Потому что когда-то, много лет назад, Золотая Луна, госпожа Первая Наставница Цитадели Света, расчесывала по вечерам мои волосы, – совсем тихо договорила Мина.