— Ты и сам чудесно справился.
— Я так рад видеть тебя! — воскликнул Тассельхоф, крепко сжимая ладонь Герарда одной рукой, а другой плавно переправляя его нож к себе в кошелечек. — Что ты делал все это время? Где был? Ты должен рассказать мне свою историю. Правда, немного попозже. Сейчас у нас нет ни минуты. — Он остановился и пошарил у себя в кошелечках. — Нам надо уходить.
— Совершенно верно, так что мы не можем тратить время на болтовню, — сказал Герард, одновременно конфискуя у кендера свой нож. Он схватил Таса за рукав и потащил его вперед. — Моя лошадь находится в конюшне...
— Что ты! Мы не можем тратить время на твою лошадь! — возразил Тассельхоф, выворачиваясь из рук Герарда с ловкостью угря. — Нас ждут на Совете Рыцарей. Эльфы уже в пути. Они могут попасть в ужасную беду и... ладно, это так сразу не объяснишь. Тебе придется оставить свою лошадь здесь. С ней ничего не случится.
Кендер достал из кошелечка какой-то предмет и поднял его над головой. Драгоценные камни ярко засверкали в лунном свете, и Герард узнал устройство для перемещений во времени.
— Что ты собираешься делать? — спросил он с беспокойством.
— Я собираюсь использовать его, чтобы отправиться на Совет Рыцарей. Надеюсь, оно тоже собирается сделать именно это... Последнее время оно ведет себя как-то странно. И где я только не побывал...
— Без меня! — отрезал Герард, отодвигаясь в сторону.
— С тобой, с тобой, — закивал кендер с такой силой, что хохолок хлестнул его по лицу. — Ты просто обязан отправиться со мной, поскольку твои Повелители мне не поверят. Я ведь кендер. Но Рейстлин считает, что ты — совсем другое дело. Когда ты расскажешь им о Такхизис, об эльфах и о...
— Рейстлин? — озадаченно повторил Герард. — Какой Рейстлин?
— Рейстлин Маджере. Брат Карамона. Ты встречался с ним в трактире сегодня утром. Вероятно, он показался тебе злым и вредным, правда? — Тас вздохнул и покачал головой. — Не обращай внимания. Он всегда так разговаривает. Характер, знаешь ли... Не расстраивайся, привыкнешь. Все со временем привыкают.
Волосы на голове соламнийца зашевелились, по спине пробежал холодок. Он вспомнил рассказы Карамона о своем брате: красные одежды, чай, посох с хрустальным навершием, язвительный язык...
— Прекрати молоть чушь! — приказал Герард кендеру. — Рейстлин Маджере мертв!
— Я тоже, — напомнил ему Тассельхоф и улыбнулся. — Но ты ведь не позволишь подобному пустяку остановить тебя.
Он схватил рыцаря за руку. Камни устройства заискрились, и мир заскользил куда-то прочь из-под ног Герарда.
Когда Герард был еще ребенком, один из его приятелей соорудил качели, привязав к гладкой деревянной доске две веревки и прикрепив их к ветке высокого дерева. Он предложил Герарду усесться на свое изобретение, а сам принялся раскачивать его. В какой-то момент мальчик толкнул качели слишком сильно и уже не смог их остановить. Будущий Соламнийский Рыцарь описал в воздухе круг, после чего вылетел вон и упал, уткнувшись носом в землю.
Сейчас он испытывал те же самые ощущения, с той лишь разницей, что никуда не утыкался лицом. Впрочем, это ничего не меняло, поскольку, коснувшись наконец благословенной земли, Герард все равно не понял, каким именно местом он это сделал. Он шел, спотыкаясь, словно пьяный гном, моргая, задыхаясь и отчаянно стараясь сохранять равновесие. Рядом с ним, пошатываясь, ковылял кендер.
— Сколько уже путешествую, — пожаловался он, вытирая лоб грязным рукавом, — а все никак не привыкну.
— Где мы? — спросил Герард, когда мир перестал вращаться вокруг него.
— В момент отправления я думал о Совете Рыцарей, — неуверенно сказал Тассельхоф, — так что мы точно попали на Совет. Вот только пока не знаю, на чей именно... Например, мы могли бы прибыть на Совет к Хуме. Устройство действительно ведет себя как-то странно, — добавил он и огляделся по сторонам. — Тебе здесь что-нибудь знакомо?
Они стояли в небольшой роще на краю давно убранного пшеничного поля. В первый момент Герард подумал, что снова заблудился, и теперь уже окончательно. Он собирался поделиться своим печальным выводом с кендером, когда неожиданно увидел большой каменный особняк. Рыцарь прищурился, пытаясь распознать флаг, развевавшийся на его крыше.
— Герб Повелителя Ульрика! — воскликнул он в изумлении.
Герард осмотрелся более внимательно и на этот раз явно узнал окрестности.
— Во всяком случае, это могло бы быть его гербом, — тихо сказал он.
— Не понимаю. Это то место? — спросил Тассельхоф.
— Это место, где состоялся последний Совет, на котором я присутствовал.
— Хорошо. — Тас погладил устройство и, положив его в кошелек, вопросительно уставился на Герарда. — Мы должны поторопиться, — напомнил он. — Тьма наступает слишком быстро.
— Знаю, но мы не можем заявить, что свалились с неба. — Герард бросил встревоженный взгляд в сторону особняка.
— Почему? — разочарованно спросил Тас. — Это было бы так здорово.
— Потому что нам никто не поверит. — Герард немного помолчал. — Я скажу, что мы выехали из Оплота на моей лошади, однако потом она захромала и нам пришлось отпустить ее и пойти пешком. Годится?
— Это не так романтично, как падение с небес, — заметил Тассельхоф. — Но будь по-твоему, — торопливо добавил он, видя, как брови рыцаря начали сходиться в области переносицы. — А как зовут твою лошадь? — поинтересовался он, когда они двинулись через поле, захрустевшее под их ногами остатками стеблей.
— Какую лошадь? — пробормотал Герард, погруженный в свои мысли, все еще продолжавшие кружиться, несмотря на то что сам он давно уже пребывал на твердой земле.
— Ну, хромую.
— У меня нет хромой лошади... Ах та! У нее нет имени.
— Да как же так! — ахнул Тас. — У всех приличных лошадей есть имена. Я придумаю какое-нибудь для твоей, ладно?
— Думай, думай, — бросил Тассельхофу Герард, надеясь, что тот замолчит и даст ему возможность поразмышлять, чем объясняется одновременное появление мага и кендера в одном и том же месте.
Пройдя примерно милю, они достигли имения. Теперь оно превратилось в военный лагерь. Солнечный свет сверкал на металлических головках пик. Дым костров уплывал в небо. Зеленая трава была утоптана сотнями ног и разукрашена цветными палатками. Флаги, представлявшие самые разные подразделения — от Палантаса до Восточных Дебрей, развевались на осеннем ветру. В воздухе слышались стук молотков и лязг металла: соламнийцы готовились к войне.
После падения Соланта они были призваны защитить свои земли и не замедлили ответить на этот призыв. Рыцари со своими вассалами прибывали даже из Южного Эргота. Бедные приходили пешком, не неся с собой ничего, кроме чести и желания служить родине. Богатые — с собственными войсками и сокровищницами, с помощью которых они надеялись пополнить свои ряды новыми солдатами.