Потом свечение во льдах погасло. Опять воцарились фиолетовые сумерки, наполненные тягостным присутствием исполинских статуй.
Внезапно мохнатый паук исчез.
Вместо него перед герцогом появилось огромное четвероногое высотой в несколько раз больше человеческого роста. У него была человеческая голова и опять это была голова Сенора, увеличенная во много раз. Тело существа покрывала рыжая шерсть, в которой сверкала снежная пыль. Его когти было невозможно ни с чем спутать. Холодный Затылок узнал их даже сейчас, – слишком долго он носил два таких когтя на своем поясе. Как выяснилось, носил совершенно бесцельно…
– Ты выбрал, – произнес Шакал голосом Человека Безымянного Пальца. – Теперь ты станешь моим слугой.
В сознании Сенора успели возникнуть отражения, но не успела родиться речь. Четвероногий Бог опередил его.
– Глупец, – улыбнулись человеческие губы на огромном лице. – Ты думаешь, он хотел? – огромный кривой коготь уперся в грудь Флуга Тенга. Холодный Затылок ясно улавливал ужас, просочившийся наружу сквозь щели в железной маске.
«Легче будет убить себя», – подумал Сенор.
– Звучит патетически, – рассмеялся Шакал. – Но в моих владениях ты не можешь делать ничего, что противоречит моим желаниям. Ты уже выбрал себе хозяина. Я – хозяин твоего тела, твоих отражений и твоих желаний. Очень скоро я займусь изменением твоей сущности. Поверь, ты будешь служить мне с радостью…
С гигантским четвероногим, которое имело человеческую голову и тело шакала, произошла болезненная на вид метаморфоза. За несколько мгновений, меняя форму, словно слизь, перетекающая в невидимых сосудах, оно превратилось в человека, передвигающегося на четырех конечностях, тело которого было покрыто прозрачным льдом вместо кожи, а под ним при слабом фиолетовом свечении стали видны пульсирующие внутренности. Глаза существа не имели белков и зрачков и были затянуты грязно-желтой пленкой. Хищные челюсти были сильно выдвинуты вперед, а за прозрачными губами угадывались могильные камни черных зубов.
Затем это кошмарное подобие человека пожелало изменить Ландшафт Обители. Свет стал ярче, среди скал и статуй задвигались тени и вскоре обрели плоть. Теперь ледяная равнина напоминала безграничный дворец с колоннами, подпиравшими невидимое небо, в котором все происходило по прихоти безумного Бога, затеявшего игру, понятную лишь ему одному. Сам он расположился на троне из черного льда – ленивый властелин, взиравший на смертельно наскучивших подданных…
– Они тоже служат с радостью? – спросил Сенор, имея в виду Тенга, Эрлану и всех, чьи исступленные лица проплывали перед ним. Ужас, излучаемый слугами, висел в пространстве невидимым облаком.
– Ты – особенный случай, – сказал Шакал из глубины черного трона. – Ты доставил мне много неприятностей и заслужил гораздо большего, чем они. Именно поэтому я хочу еще немного поиграть с тобой, прежде чем ты станешь моим слепым орудием. У нас ведь впереди достаточно времени, не так ли? Орудия скучны, а божественные сны пресны, пока не появляется настоящий враг. Но ты – не враг. Ты – всего лишь орудие врага, разрушившее некоторые из моих снов. Но чем бы мы были без наших врагов? Без них все мои сны исчезнут…
Сенор слушал этот безликий равнодушный голос, звучавший прямо у него в голове, и постепенно осознал: все, что он видит и слышит, – всего лишь иллюзии, жертвой которых стал его собственный мозг. Отражения Шакала были много сложнее любых фраз и образов, человек не мог постичь их во всей полноте, так же, как и видения, возникавшие перед глазами… То, что произносил голос, содержало лишь самый примитивный и доступный ограниченному восприятию смысл. Все остальное, гораздо более значительное и страшное, давило на Незавершенного тяжелой плитой необъяснимого предчувствия. Может быть, собственное несовершенство отчасти спасло его от безумия и реальности, похожей на кошмар. Все равно, – пытка оказалась весьма изощренной. Особенно, если у него больше не оставалось выбора.
Вопрос о выборе доставил Богу На Четырех Ногах очевидное удовольствие. Это удовольствие было чем-то вроде зыбких волн в бездонном холодном океане его отражений.
– Один раз ты уже выбрал, – со смехом сказал Шакал. Его подкрашенное фиолетовым свечением тело переливалось на фоне черного трона. – Теперь выбираю я. Для тебя я приготовил не самое худшее. Непримиримые враги обычно становятся моими лучшими слугами. То, что ты совершишь в будущем, точно уравновесит содеянное в прошлом. Зло станет добром, а добро – злом. Самое смешное, что ты не заметишь перемены. Я уготовил тебе совершенство. У меня обширная коллекция тех, относительно кого я сделал другой выбор. Ты ее увидишь, это также часть моих развлечений.
Четвероногий Бог спустился с трона и неумолимая сила увлекла Сенора вслед за ним…
* * *
Они бродили по ледяному дворцу, среди темных зеркал, под каменными арками, возносившимися на немыслимую высоту. Многочисленные слуги Шакала, которых они встречали по пути, склонялись перед своим Богом и Холодный Затылок, несмотря на физическое истощение, понял, что все вокруг было слишком человеческим, а значит, содержало лишь малую долю реального, оставшегося по ту сторону видимого мира и давшего знать о себе только ощущением гнетущего вещего сна, который непременно должен был сбыться. Не было ничего более мучительного, чем фарс, предательски разыгранный его собственным сознанием, подменившим силы – фигурами, влияния – словами и угрозами, неизбежность – волей темного божества…
* * *
В конце концов, Шакал привел Незавершенного в то место, где статуи были расставлены правильными рядами, уходящими в бесконечность. Кроме того, сами изваяния оказались здесь немного иными. Среди них попадались такие, которые не превышали в высоту рост человека, а также значительно меньшие. При определенном освещении можно было увидеть увидеть лица и тела тех, кто был навеки заключен внутри темного льда.
Самое жуткое заключалось в том, что жертвы Шакала оставались в определенном смысле живыми. Может быть, в этом и заключалась особый трагизм их участи, – они осознавали себя и свое положение, в котором им предстояло провести остаток вечности.
Холодный Затылок с содроганием вглядывался в их лица. Теперь он понимал, о каком «другом» выборе говорил ему Бог На Четырех Ногах. Сенор и сам не знал, что предпочел бы после того, как увидел галерею ледяных статуй. Даже глаза нечеловеческих тварей, покоившихся здесь, излучали адскую тоску из-за полупрозрачных ледяных зеркал…
Шакал остановился у группы исполинских и, на первый взгляд, бесформенных статуй, которые, однако, показались герцогу смутно знакомыми. Нехорошее чувство зашевелилось где-то в глубине темного омута его воспоминаний.
– Узнаешь? – спросил четвероногий Бог, повернув к нему свое лицо бритой хищной твари. Желтые глаза без зрачков казались окнами в искаженный безумием мир.
…Может быть, это действительно были Сущности, заколдованные Древним Мечом. Герцог Мертвая Кожа был потрясен одной этой возможностью и своим теперешним бессилием. Когда-то он слепо обладал могуществом, сравнимым с могуществом Шакала, а теперь оказался всего лишь его жалким рабом. Мысль об этом была нестерпима.