— Он знал это, пятое, десятое! — рассердилась Алиса. — Ничего ваш Шадамер не знает! Он только воображает, будто знает меня. Он не имел права так поступать со мной. Ненавижу его!

Она выпрямилась и вытерла глаза.

— Да, ненавижу! Ненавижу всем своим существом. Я возненавидела его с самого первого дня нашей встречи. Я ненавидела его в прошлом и впредь тоже буду ненавидеть. Он — самый несносный человек во всей вселенной.

Алиса плотно, очень плотно зажала в руке кольцо с аметистом.

— Вот сейчас встану, разбужу Гриффита, и мы вдвоем попробуем разобраться в случившемся… разобраться… попробуем.

Алиса встала. Комната накренилась. Пол уходил у нее из-под ног. Исполненная решимости выбраться из комнаты, Алиса упала… лицом в подушку.

— Шадамер, дурак неисправимый, как ты мог позволить, чтобы орки тебя сцапали? — застонала она.

— Я посижу здесь, пока ты не проснешься, — сказал Ригисвальд, доставая из сумки недочитанную книгу.

— Передайте Шадамеру… когда его встретите… что я его ненавижу, — пробормотала Алиса, закрывая глаза.

— Непременно передам, — пообещал Ригисвальд.

* * *

Капитан-над-Капитанами сидела на корме береговой шлюпки, держа руку на руле. Шлюпка медленно и неслышно плыла по водной глади дельты. Весла были обмотаны тряпками. Шестеро гребцов старались как можно тише опускать весла в воду, дабы ничем не выдать своего присутствия. Под покровом ночи они благополучно миновали крепость, которая доставила им немало хлопот при осаде Краммса.

Капитан-над-Капитанами не слишком волновалась, что их обнаружат. Знамения в эту ночь были исключительно благоприятными, как и всю неделю подряд. Жалкий трюк эльфа, решившего подстроить «дурное знамение», не в счет. Вспоминая его «смерч», предводительница орков всякий раз усмехалась. Какой смерч при ясном, безоблачном небе? Только эльфы, не нюхавшие моря, могут верить, что оркн поймаются на их уловки!

Вечерние знамения предсказывали облачную ночь с дождем. Лучшей погоды нельзя было и желать. Луна им сегодня ни к чему, а стук дождя поможет заглушить всплески весел. Людям и не снилось, что орки способны проплыть у них под самым носом.

Знамения не солгали: вскоре хлынул дождь. На всякий случай один из матросов стоял на носу шлюпки, всматриваясь в ночную тьму. Однако Капитан-над-Капитанами не ожидала встретить никаких препятствий. Орки веками плавали по этой дельте. Они давным-давно нанесли на свои карты каждую подводную корягу и каждый водоворот. Матросы гребли легко и сноровисто, наслаждаясь ночным плаванием. Они тихо, почти шепотом, пели. Пожалуй, это было единственной досадной помехой, а то вся вода сотрясалась бы от раскатов их голосов. Рядом с предводительницей орков сидела ведунья с ее корабля. Возле ног ведуньи лежали два куля, накрытые от дождя парусиной.

Один из кулей вдруг начал громко храпеть. Ведунья обеспокоенно взглянула на предводительницу.

— Переверни его на живот, — велела ей Капитан-над-Капитанами.

Ведунья так и сделала. Храп сразу же прекратился.

— Даже одурманенный, он не выпускает своего мешка из рук, — с восхищением сказала ведунья.

— Да, барон свое дело знает, — отозвалась предводительница.

— Там у него и спрятан Камень Владычества? — спросила ведунья.

Капитан-над-Капитанами кивнула.

— А другая где свой Камень прячет?

— Эта цапля — из эльфийских Владычиц. На ней магические доспехи, так что поди разберись.

Ведунья понимающе кивнула.

— Сколько они будут спать? — спросила Капитан-над-Капитанами.

— Столько, сколько тебе понадобится, — ответила ведунья. — В случае чего я просто повторю заклинание.

— Годится, — хмыкнула предводительница орков. — Пусть выспятся как следует. Силы им пригодятся… там, куда мы плывем.

Ведунья кивнула и остаток ночи просидела молча. А лодка уходила все дальше от Краммса, поднимаясь вверх по дельте.

ГЛАВА 14

От Краммса до Мардуара по воздуху было около пятисот миль. Но по воздуху, как известно, летают лишь птицы и драконы. Путь по земле был длиннее и кружнее. Город рудокопов, Мардуар славился не только своими золотыми и серебряными рудниками, но еще и независимым, бунтарским духом его жителей. Мардуарцы так и именовали себя — независимые. По меркам остального мира они назывались кто изгоями, а кто преступниками.

Рудники принадлежали государству и управлялись государственными чиновниками. С одной стороны, назначение на службу в Мардуар считалось большой удачей. Человек, надзиравший за извлечением из земных недр золота и серебра, всегда мог направить (и, разумеется, направлял) часть этого потока на собственное обогащение. С другой — за удачу приходилось платить, и этой платой была жизнь в Mapдуаре со всеми ее особенностями.

После Нового Виннингэля, с обилием солнца и мягким климатом, прибывший чиновник сталкивался с совершенно иной погодой. В его речи прочно укоренялись два слова: «холод» и «снег». Снег покрывал Мардуар и окрестности начиная с ранней осени и держался до лета. Затем наступала короткая передышка, после чего все повторялось. Правда, для коренных жителей Мардуара ни снег, ни холода не были помехой. Маги, владевшие магией Земли, очищали перевалы от снежных заносов, и караваны с ценным грузом круглый год тянулись с горных рудников в Мардуар, а оттуда — в Новый Виннингэль. Мардуарцы давно приспособились к передвижению по снегу. Они привязывали к ногам длинные и широкие палки и легко скользили вниз либо запрягали в сани нескольких оленей или стаю собак. Меж тем государственный чиновник отсиживался в своем бревенчатом доме, приказывал беспрестанно топить печи и никак не мог согреться.

В Мардуаре нашли себе пристанище многие маги. Их было здесь куда больше, чем в любом другом городе со схожим числом жителей. Большинство рудокопов состояло из магов Земли, направлявших свои способности на добычу золота и серебра из горных недр. Услышав о магах, кто-то мог подумать, что их присутствие способствовало утверждению в городе просвещения и благородных манер.

Отнюдь! Здешние маги не были похожи на книжников из Храма в Новом Виннингэле. Среди рудокопов лишь немногие умели читать и писать. Большинство перенимало ремесло от родителей, а те — от своих родителей, и так далее. Рудокопы не вдавались в суть заклинаний; наборы особых слов, зачастую произносимых нараспев, служили им так же, как служили их дедам, прадедам и более отдаленным предкам. Главное — добыть побольше золота или серебра. Рослые, мускулистые, привыкшие много работать и много пить, острые на язык и скорые на потасовку, эти маги считали себя настоящими хозяевами Мардуара, и горе тому, кто осмеливался думать иначе.

Иначе думали, прежде всего, солдаты гарнизона королевской армии. Гарнизон находился в Мардуаре по понятным причинам: следить, чтобы богатства горных недр текли в королевскую казну, а не оседали в карманах продажных чиновников и главарей разбойничьих шаек. Гарнизон помещался в крепости, которую маги называли не иначе как «бастионом придурков». Однако солдаты недаром ели казенный хлеб, и кулаки у них были не менее крепкими, чем у рудокопов.