Она упала на колени, не зная, из-за чего именно: то ли из благоговения, то ли потому, что силы оставили ее. Командующий преклонил колени рядом. Он сделал это более естественно, привычно. Но ей показалось, что он тоже действовал по принуждению. Посмотрев в его лицо, Мейгри увидела Присутствие, увидела его гнев, его борьбу с этим гневом.

Она подумала, испытывая благоговейный страх, что Бог все-таки не оставил их. «Если мы сейчас произнесем эти слова, Он примет нашу клятву и свяжет нас адамантовыми узами, закаленными огнем небес и преисподней.

Выбор. Да, выбор у нас есть. Мы можем подняться с колен и уйти, и молния не убьет нас, и небеса не разверзнутся. А огонь наших душ – этот чахлый, маленький огонек, который, однако, в глазах Создателя светит так же ярко, как звезда, – замигает и погаснет.

Двое должны пройти тропами тьмы, чтобы достичь света. Так гласило пророчество, произнесенное в годы нашей юности.

Насколько же глупа я была, думая, что мы уже прошли этими тропами! Насколько глупа я была, когда роптала на Бога за такие ужасные, трагические ошибки. Может, это и не было ошибкой. Не Бог оставил нас. Мы отвернулись от Бога. А теперь он дает нам еще один шанс».

– Поднимите правую руку, миледи, – раздался непокорный и гневный голос Сагана,

Мейгри его понимала и могла ему посочувствовать. Ей был предложен выбор. Он же, сделавший свой выбор много лет назад, был наказан за это и получил напоминание о своем долге. Мейгри подняла правую руку ладонью вперед.

Саган тоже поднял руку вперед ладонью, на которой отчетливо виднелись пять отметок меча крови.

– Мейгри Морианна, жизнь твоя дороже для меня моей собственной жизни. Честь твоя дороже для меня моей собственной чести. В этом клянусь я перед лицом Господа Всемогущего.

Он придвинул ладонь поближе к ее руке. Мейгри произнесла клятву, и каждое слово оставляло огненный след на ее сердце.

– Дерек Саган, жизнь твоя дороже для меня моей собственной жизни. Честь твоя дороже для меня моей собственной чести. В этом клянусь я перед лицом Господа Всемогущего.

Она придвинула к нему свою руку, и их ладони соприкоснулись, шрамы прижались. Его пальцы сжали ее пальцы с такой силой, словно он отчаянно истосковался по теплоте и человеческому прикосновению. Она тоже жадно стиснула его руку, и они оставались на коленях, крепко держась за руки, пока Присутствие не покинуло их и они сами не поняли вновь, что остались одни.

Они смотрели друг другу в глаза, чувствуя, как похолодели у них пальцы. Отпустив руки друг друга, они знали, что на самом деле не отпускают их, знали, что теперь не смогут не держаться друг за друга.

– Ну и куда это ушло от нас, милорд? – спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Не имею понятия, миледи, – мрачно ответил он. Встав с колен, он подошел к двери в свою спальню и ударил по кнопкам.

– Встретимся здесь через час! – бросил он, приостановившись, перед тем как войти, и обернувшись к Мейгри. – Так ты наденешь эти чертовы доспехи?

– Конечно, милорд.

– Почему?

– Вы презирали бы меня, если бы я этого не сделала, милорд, – с легкой улыбкой ответила Мейгри.

Саган окинул ее злым взглядом.

– А мне остается лишь презирать себя за то, что мне предначертано свершить! Я распоряжусь, чтобы это все отнесли в ваши апартаменты.

Дверь за ним закрылась. Мейгри со вздохом поднялась, чувствуя слабость и дрожь в коленях. Проходя мимо доспехов, она взяла шлем и, погладив плюмаж из перьев, забрала шлем с собой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

...две разных судьбы влекут меня по дороге смерти

Если я останусь здесь и буду сражаться...

мне не вернуться домой, но слава моя никогда не умрет..

Гомер. Илиада.

Лорд Саган предпочел бы провести этот последний до отъезда час наедине с Богом и попытаться у него узнать, что, черт возьми, происходит. Но у Командующего не было времени на разговоры. Ему надо было еще раз просмотреть план вместе с Гауптом, заверить бригадного генерала в успехе и вернуть старику покидающее его мужество. Гаупт был хорошим солдатом, но хороший изменник из него получался с трудом.

Все это почти полностью заняло остававшийся у Сагана час, а когда они закончили, к его удовлетворению, он начал надевать парадные доспехи, изготовленные из золота и адаманта. Парадные, но вполне пригодные для практических целей, они способны были отразить удар ножа, лазерный луч, пулю, осколки гранаты. Но от гемомеча или от нападения более коварного – атаки на его разум – они не защитят.

Саган натянул перчатки, расправил их раструбы. Он не питал иллюзий насчет своих возможностей победить Абдиэля в физическом столкновении один на один. Командующий обладал силой и отвагой. Но все это ничего не значило, если ловец душ найдет путь в сознание Сагана.

«Возможно, мы с Мейгри, объединившись, направив все силы против нашего врага, сможем одолеть его. Возможно».

Что же касается адонианца, Снага Оме, вероятно, сегодня выпадет из игры. Саган предусмотрел такую возможность.

И остается один лишь Дайен. Командующий решил выждать и посмотреть. Вполне вероятно, что в юноше осталось так немного своей воли, что его не стоит и спасать.

Саган взял золотой шлем, надел его на голову. Он почувствовал себя лучше, спокойней. Он уверовал в то, что теперь понял Бога и, что еще важнее, Бог понял его. Взяв гемомеч, Командующий остановился, задумался. С оружием нельзя появляться.

Пусть попробуют забрать, решил он, и пристегнул его к поясу.

* * *

Мейгри с той же мыслью взяла свой гемомеч. Пусть адонианец попробует его забрать. Облаченная в серебристые доспехи, она вошла в каюту Командующего, когда он как раз оттуда выходил. Он скользнул по ней взглядом, и ей показалось, что глаза у него потемнели, но из-за шлема она не разглядела выражения лица. Его взгляд остановился на ее мече.

– Ты знаешь, что с оружием там запрещено появляться?

Посмотрев на его меч, Мейгри улыбнулась.

Саган кивнул, его губы раздвинулись в ответной улыбке, столь редкой для него. Он резко повернулся к Почетной гвардии, застывшей навытяжку, чтобы проводить миледи и милорда с должным почтением.

– Капитан, выделите двух людей, чтобы сопровождать миледи...

Мейгри застыла, содрогнувшись от сдерживаемой ярости.

– Так вот оно что, милорд! – заговорила она вполголоса – Такова благодарность за мою клятву! Мне суждено быть пленницей...

– Помолчи, женщина! – взорвался Саган, нервы которого были на пределе. – Каждому из нас разрешено взять по два телохранителя!

Отодвинув капитана в сторону, Командующий повернулся к шеренге.