Крис провел детальную проверку системы. Все функционировало нормально. Должно быть, Куонг починил его, пока он был без сознания. Киборг встал с койки и направился в рубку.
Джамиль с крайне утомленным видом слушал излияния Гарри. Дарлин Мохини лишь делала вид, что слушает. На самом деле она, возможно, не слышала ни слова, а просто сидела, глядя в пространство перед собой.
Крис пожевал закрутку.
— Всем привет, — сказал он. — Как дела?
— Отлично, — жизнерадостно отозвался Гарри. — Просто замечательно.
— Ты как, в порядке? — грубовато осведомился Джамиль.
Крис кивнул и поспешил сменить тему. Он не любил говорить о своих «проколах», как их называл Куонг.
— Какое у нас расчетное время выхода?
Гарри взглянул на свои приборы.
— Шесть часов сорок четыре минуты и семь секунд.
— Хорошо. Вам с Джамилем не хочется поразмять ноги?
Джамиль покосился на Дарлин и встал. Гарри остался сидеть.
— Прогуляйся, Гарри, — повторил Крис. — Разомни ноги.
— Давай, дружище. — Джамиль подтолкнул здоровяка. — Можешь показать мне ту видеокассету.
— Э-э-э, да, конечно. Если ты действительно хочешь. Знаешь, я и не подозревал, что насекомые-паразиты обладают такими интересными особенностями. К примеру, слышал ли ты, что блохи славятся своей прыгучестью…
Они вышли из рубки в коридор, ведущий к грузовому отсеку. Крис прислонился к консоли компьютера, пожевал закрутку.
Дарлин Мохини продолжала смотреть в пространство. Переступив с ноги на ногу киборг встретился с нею взглядом.
— Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должен выкинуть тебя в космос через воздушный шлюз, — тихо сказал он.
— С чего начинать?
Крис сделал неопределенный жест.
— Как насчет того дня, когда ты решила продать нас Юнгу?
Дарлин вздохнула.
— Я этого не делала, Крис. Ты должен поверить мне. Не делала.
Крис промолчал, оставшись при своем мнении. Сжевав одну закрутку, он принялся за другую.
— Я признаю, что совершила большую ошибку. Я знала это и тогда, но когда разобралась… Мне следовало поговорить с тобой, Крис. Я хотела…
Она закрыла глаза и вздрогнула всем телом. В рубке космоплана было холодно, а ее униформа — белая блузка и черные брюки с отглаженными стрелками — предназначалась для комфортных, кондиционированных помещений космической станции. Крис внезапно заметил, что он по-прежнему одет в желтый комбинезон. Он огляделся, увидел огромную пуховую куртку Гарри, висевшую на спинке кресла, и протянул ее женщине. Та с благодарностью набросила куртку на плечи и закуталась в нее.
— Я часто спрашивала себя, могло ли это что-то изменить, — продолжала она. — Возможно, если бы я открылась тебе после брифинга, до того, как мы улетели на Тайсор-тринадцать… встретилась с тобой в баре, как и обещала, поговорила о… — Она оборвала себя на полуслове. — Наверное, я не должна была так копаться в себе. Тогда я смогла бы заметить опасность…
Она печально взглянула на киборга. Ее руки безвольно лежали на коленях.
— Я не могла! Хотела, но не могла! Проклятье, Крис, неужели ты не можешь понять? Ты был прав, абсолютно прав. И я ненавидела тебя за эту правоту. Я не хотела услышать от тебя: «Ну вот, я же тебе говорил…»
Крис вынул закрутку изо рта.
— Да, я догадывался и собирался извиниться перед тобой. Твоя личная жизнь меня не касалась. Лучше бы я держал рот на замке. Просто… — Он покачал головой.
— Ты пытался спасти меня от меня самого. — Дарлин улыбнулась грустной, кривоватой улыбкой Роуэна. — Я знала это тогда. Знала правду о той женщине. Я просто не знала всей правды о себе.
Она немного помолчала, собираясь с мыслями. Наконец она заговорила, но киборгу показалось, что сначала она собиралась сказать что-то иное.
— Мне хотелось быть любимой. Так хорошо, когда вечером кто-то встречает дома. Я хотела иметь все то, что было у тебя с Марджори.
Крис швырнул изжеванную закрутку на стол. Дарлин взглянула на него и быстро отвернулась.
— Я слышала. Мне очень жаль…
— Итак, тебе следовало поговорить со мной в тот день, — жестким, холодным тоном перебил он.
— Да, — сказала Дарлин. — Мне следовало поговорить с тобой.
* * *
Дэлин Роуэн сидел в кресле космического челнока, делая вид, будто изучает материалы, полученные вчера во время брифинга в местной штаб-квартире агентства. Майкл Армстронг, их новый контролер, сидел рядом с ним и явно хотел скоротать время задушевной беседой, а Роуэну это было совсем ни к чему.
В других обстоятельствах он был бы только рад возможности поговорить с человеком, работавшим в центральном отделении ФБРБ и готовым поделиться сведениями о последних переменах, назначениях и умонастроениях на самом верху. Но не сейчас. Не сегодня. Ему ни с кем не хотелось говорить — даже со своим лучшим другом.
Роуэну было больно. Когда он поступил на службу в агентство, то вместе с остальными новобранцами прошел курсы рукопашного боя. Его нещадно избивали, пинали, швыряли, выкручивали и топтали ногами. Казалось, в его теле не оставалось ни единой клеточки, которая бы не испытывала боли. То же самое он чувствовал теперь, хотя боль была душевной, а не физической. И хотя он постоянно напоминал себе, что пострадало его самолюбие, а не настоящая любовь, боль от этого не становилась слабее. Он понимал, что упивается своими страданиями, получает от них некое извращенное удовольствие и старается продлить это.
Ты настоящая задница, твердил он себе. Ты не должен был отталкивать Криса вчера вечером. Он не виноват.
Да, но он тоже получал удовольствие от своей роли, мстительно напоминал крошечный демон, угнездившийся в сознании Роуэна.
Он знал, что это неправда. Конечно, Крис переживал за своего друга так же сильно, как тот переживал за себя. Но демон не унимался, не хотел отпускать его. От понимания того, что он несправедливо относится к Крису, к страданиям Роуэна прибавилось чувство вины. Вопреки здравому смыслу, он винил Криса и в этом.
Кто-то прикоснулся к его руке. Роуэн вздрогнул и едва не уронил на пол свой электронный блокнот.
— Простите, я не хотел вас испугать. — Армстронга изумила реакция Роуэна. Он сделал широкий жест перед собой. — На смотровом экране уже можно видеть «Бдительный». Я решил, что вам захочется взглянуть на новый корабль и все такое… — Он беспомощно замолчал.
Роуэн вспыхнул.
— Да, спасибо. Так или иначе, мне пора закругляться с работой: мы скоро причаливаем.
Он выключил блокнот, положил его в металлический дорожный чемоданчик и с деланно заинтересованным видом посмотрел на космический крейсер.