— Мина! — выдохнул Ллеу. — Мне знакомо это имя.

Кири-Джолит был Богом Войны и Доблести и покровительствовал Соламнийским Рыцарям. Ллеу никогда не был ни рыцарем, ни соламнийцем, но он бывал там и учился вместе с рыцарями до того, как решил посвятить свою жизнь служению Кири-Джолиту. Жрецу рассказывали истории о Войне Душ, о молодой женщине по имени Мина, которая вела армии Тьмы от одной победы к другой, и об уничтожении Великой Драконицы Малис.

— Я слышал о тебе. Ты последовательница Такхизис, — сказал Ллеу грубо.

— Богини, которая спасла мир от Великих Драконов. Богини, которую подло предали и убили, — ответила Мина. Ее янтарные глаза потемнели. — Я чту память о ней, но сейчас следую за другим Богом.

— Чемошем, — произнес Ллеу обвиняющим тоном.

— Чемошем, — подтвердила Мина, прищурившись.

— Богом Смерти! — добавил Ллеу вызывающе.

— Богом Вечной Жизни, — поправила Мина.

— Так вот как он теперь себя называет, — сказал жрец мрачно.

— Приходи ко мне, и ты все поймешь, — предложила девушка.

Ее голос был таким же теплым, как и глаза, и Ллеу внезапно осознал, что вокруг них собралась толпа и ловит каждое их слово. Теперь люди смотрели на него, с напряжением ожидая, будет ли принято это предложение, и жрец понял, к своему огорчению, что попался в ловушку. Жрец опасался, что если он откажется, то все подумают, будто он испугался Чемоша, и сделают поспешный вывод, что, должно быть, Повелитель Смерти очень могущественный Бог. Однако Ллеу не хотел разговаривать с этой женщиной, не желал даже находиться с ней рядом.

— Я только что вернулся после долгого отсутствия, — помедлив, сказал он. — У меня накопилось много дел. Если я смогу найти время, возможно, я зайду к тебе, и мы обсудим некоторые богословские вопросы. Думаю, это будет крайне интересно.

— Я тоже так думаю, — мягко произнесла Мина, но у жреца возникло чувство, что она говорит не о богословии.

Ллеу не нашел что сказать в ответ. Он вежливо поклонился и стал пробираться сквозь толпу, притворившись, что не слышит смеха и шепотков. Жрец отчаянно надеялся, что шериф не позволит этой женщине войти в город. Отправившись прямиком в Храм, он постоял немного перед статуей Кири-Джолита, чтобы найти утешение в созерцании строгого и неумолимого Бога Войны. Наконец Ллеу успокоился и, поблагодарив Бога, вернулся к своим делам, которых за время его отсутствия накопилось немало.

Что касается шерифа, то он, совершенно растерявшись при виде янтарных глаз Мины, позволил ей войти в Стаутон и указал, как попасть на самый лучший постоялый двор.

— Благодарю тебя, господин, - сказала девушка. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я поговорю с людьми? Я не доставлю никаких неприятностей. Обещаю.

Шерифу стало очень любопытно, что эта девушка может сказать жителям города и окрестностей.

— Только коротко, — предупредил он. Мина поблагодарила стража порядка и попросила носильщиц опустить паланкин на землю.

Женщины выполнили приказание. Мина распахнула занавеси и вышла.

Толпа восхищенно вздохнула при виде ее. Девушка стояла перед ними в полупрозрачном черном платье, и слабый весенний ветерок разносил запах ее духов. Мина подняла руку, требуя тишины.

— Меня зовут Мина, я Верховная Жрица Чемоша! — воскликнула она таким же звонким голосом, какой неоднократно разносился эхом над полем боя. — Он пришел в этот мир с новым посланием для вас, посланием о вечной жизни. И я хочу поделиться этим со всеми, пока нахожусь в вашем праздничном городе.

Мина вернулась в паланкин. Она заплатила шерифу пошлину, взымаемую со всех средств передвижения, и задернула полог. Носильщицы подняли паланкин и прошли в ворота. Толпа замерла в полной тишине, пока процессия не скрылась из виду. Затем люди принялись обсуждать только что происшедшее.

В конце концов, единодушно решили, что все это предвещает самый необычный Весенний Рассвет.

Глава 2

В этом году Весенний Рассвет обещал быть самым интересным из всех, что когда-либо проходили в Стаутоне. Вскоре распространился слух о том, что на постоялом дворе произошло чудо. По мере того как новость передавалась из уст в уста, люди покидали ярмарки и увеселительные заведения и торопились увидеть все собственными глазами.

Один из конюхов стал свидетелем чуда, и теперь он был в центре всеобщего внимания; ему нравилось пересказывать историю снова и снова всем, кто хотел послушать.

По словам конюха, которого знали как честного и здравомыслящего человека, он возвращался из гостиничных конюшен, когда во двор занесли черный паланкин. Четыре женщины поставили его на землю. Когда Мина вышла, носильщицы вынесли причудливо украшенный резьбой деревянный сундук и по приказу девушки отнесли в ее комнату. Мина вошла на постоялый двор и больше не показывалась, хотя конюх заглядывал во внутренний двор, надеясь, что снова мельком увидит ее. Женщины-носильщицы вернулись к паланкину, заняли свои места и так и стояли не шевелясь.

Какой-то кендер немедленно кинулся к женщинам и стал настойчиво их расспрашивать. Но носильщицы ничего не отвечали, сохраняя невозмутимое спокойствие. Они держались равнодушно, не обращая ни малейшего внимания на кендера, в то время как любой другой надавал бы ему оплеух, и кендер осмелился ткнуть одну из женщин под ребра, а когда реакции не последовало, затаив дыхание, повторил и тут же пронзительно закричал:

— Тверда как камень! Женщина окаменела!

Конюх сначала решил, что кендер лжет, но дальнейшие события подтвердили обратное. Четыре женщины-носильщицы стали четырьмя черными мраморными статуями, а черный паланкин — просто глыбой мрамора. Люди стекались на постоялый двор, чтобы посмотреть на удивительное зрелище, принося дополнительную прибыль хозяину.

Несмотря на то, что разразился ужасный ливень, внутренний дворик гостиницы был забит до отказа, горожане и приезжие стояли даже на соседних улицах. Вскоре толпа начала выкрикивать имя Мины, и, когда через два часа девушка наконец выглянула в одно из окон на верхнем этаже, люди громко поприветствовали ее и потребовали, чтобы она что-нибудь рассказала.

Мина вкратце поведала, что Чемош вернулся в мир с новыми и более могущественными, чем раньше, силами. Ее постоянно прерывали раскаты грома и вспышки молний, но девушка упорно продолжала говорить, а толпа ловила каждое ее слово. Она рассказала, что Чемоша больше не интересуют прогулки по кладбищам и воскрешение мертвых, что теперь ему нужна лишь жизнь и живые люди и что каждому, кто за ним последует, он преподнесет особый дар. Все его приверженцы получат вечную жизнь.

— Вы никогда не станете старше, чем сегодня, — обещала Мина. — Ни одна страшная болезнь не будет вам грозить. Вы никогда не узнаете страха, холода или голода, никогда не почувствуете горький вкус смерти.

— Я последую за Чемошем! — выкрикнул какой-то парень, уже изрядно принявший гномьей водки. — Но только если ты спустишься и укажешь мне путь!