— Хорошо, — согласился подполковник. — Вы думаете, это так серьезно, что они будут следить за мной и ночью?
— Они будут следить за вами, даже когда вы пойдете принимать душ. Неужели вы действительно считаете, что я все это придумал?
— Вы подвезете меня обратно к моей машине? — вместо ответа спросил Славин.
— Нет, я высажу вас недалеко. Добирайтесь пешком. Может, увидите, как они суетятся сейчас вокруг этой улицы.
Славин кивнул головой и ничего больше не спросил. Только выходя из машины, он посмотрел на Дронго и серьезно сказал:
— До завтра.
Дронго отъехал. Когда Славина уже не было видно, он поднял свое переговорное устройство и вызвал Зиновия Михайловича. После третьего вызова тот наконец ответил.
— В чем дело? — спросил Дронго. — Почему вы сразу не отвечаете?
— А где вы были? — встревоженно спросил Зиновий Михайлович. — Я пытался выйти с вами на связь несколько раз.
— Я отключил аппаратуру. У меня был важный разговор, и я не хотел беспокоить своего собеседника. Что случилось у вас? Почему такая суета?
— Кто-то пытался выйти на наш компьютер. Они сумели просчитать варианты, обойти контрольную систему и блокировку. Я подозреваю, что им удалось точно установить, откуда вышли на связь с компьютерной сетью ФСБ.
— Виноградов? — быстро спросил Дронго.
— Нет, это не он, — убежденно сказал Зиновий Михайлович. — Здесь работала довольно мощная группа. В одиночку пробить блокировку и найти код невозможно.
— Понятно, — он взглянул на часы. — Немедленно бросайте все и уходите. У вас в запасе пять минут. Немедленно уходите! Вы меня поняли, Зиновий Михайлович? Быстро уходите оттуда! Вы меня слышите?
В ответ он получил только молчание.
На работу Славин вернулся в девять часов вечера. На этот раз в городе автомобилей было гораздо меньше, и он сумел заметить меняющиеся машины, следившие за ним, и подумать, что неизвестный, с которым он встречался, может оказаться прав. Но самое настоящее потрясение ждало его в отделе, куда он приехал. Было получено официальное сообщение из МВД, что в настоящее время установить место нахождения известного рецидивиста Игоря Лысого, или Игоря Адашева, не представляется возможным. По данным МВД, он освободился три года назад и с тех пор за совершение ряда преступлений находится в розыске.
Никто из сотрудников его группы не уехал домой. Только Светлова позвонила, предупредив старую мать о своем опоздании. Молодая женщина была разведена и не имела детей от неудачного брака. Агаев, сидевший на телефонах, почти не вставал с места. Получив по факсу сообщение из МВД, они напряженно ждали Ор-довского, уехавшего еще за час до отъезда Славина.
Подполковник, помнивший слова Дронго о том, что все кабинеты их группы могут прослушиваться, решил устроить своеобразный эксперимент. Он не стал рассказывать сотрудникам, что произошло во время встречи, ограничившись короткими словами, что обо всем можно будет поговорить завтра. Только Светловой, которая все-таки спросила, почему его вызывали второй день подряд, он пояснил, что всплыли дополнительные данные, но сначала чеченцы хотят все проверить.
— Поэтому они вас вызывали так срочно, используя компьютерное подключение? — спросила удивленная Светлова.
— Да, поэтому, — ответил Славин. От женщины не укрылась некоторая раздражительность в его голосе, и она прекратила всякие расспросы.
В техническом отделе ФСБ у капитана Агаева работал близкий друг Сергей Краюхин. Подполковник знал об этом. Именно поэтому, отозвав Агаева в коридор, он дошел до окна и, только остановившись там, спросил:
— Гамза, ты, кажется, дружишь с Краюхиным?
— Да, — подтвердил удивленный Агаев, не понимавший, почему об этом нужно узнавать в коридоре.
— Мне нужен завтра утром их «рейнджер», — тихо сказал Славин.
— Хорошо, — еще больше удивился Агаев. — Утром я оформлю заявку и получу прибор.
«Рейнджером» называли специальный прибор, позволявший обнаружить любые источники скрытого прослушивания. Новейшая радарно-ультразвуковая технология позволяла обнаружить любой «жучок» с абсолютной точностью. При этом проверялся весь возможный частотный диапазон работавших при любом режиме модуляций. Устройство было разработано в Англии и считалось суперсекретным до тех пор, пока его технологию не раскрыли советские специалисты в этой области техники.
— Нет, — возразил подполковник, — мне нужно, чтобы ты его попросил всего на один час. В порядке, так сказать, личной дружбы. И не нужно об этом никому рассказывать, даже нашим сотрудникам. Завтра утром встретимся прямо здесь, вот у этого окна, в половине десятого. Ты меня понял?
Агаев хотел что-то спросить, но, взглянув в глаза Славина, не стал ничего говорить, а только согласно кивнул головой.
Когда они вернулись в свои кабинеты, там уже был приехавший из МУРа Орловский. Увидев Славина, он поднялся и коротко доложил:
— Только что приехал, Владимир Сергеевич. Мне удалось…
— Вы уже ужинали? — перебил его подполковник. Он говорил с Орловским только на «вы». Майор был единственный из состава группы старше его по возрасту. На «вы» Славин обращался и к Инне Светловой.
— Нет, — покачал головой Орловский, — я домой заехать не успел, решил приехать прямо сюда. Знал, что вы меня ждете.
— Пойдем поужинаем, — предложил Славин, взяв за руку майора. — Кажется, наш буфет еще открыт.
— Но… — хотел возразить Орловский, однако сразу верно оценил ситуацию. Подполковник сжал его левую руку и буквально потащил за собой. Орловский понял, что в этом случае лучше молчать. И лишь когда они вышли в коридор, Светлова спросила у Виноградова:
— Дима, что происходит с нашим шефом? Он сегодня какой-то странный.
— Не знаю, — пожал плечами Виноградов, — наверно, эти непонятные встречи так на него действуют. Каждый день что-то происходит, и никаких результатов. Я на его месте вообще бы на людей бросался.
Выйдя в коридор, Славин тихо шепнул Орловскому: «Молчите» — и прошел мимо двух сотрудников ФСБ, стоявших в коридоре и о чем-то тихо беседовавших. И лишь завернув за угол, быстро сказал:
— В кабинетах — ни слова. Ни одного слова о нашем деле. Какие у вас данные по этому преступнику? В МУРе что-нибудь знают?
— Конечно, знают. Его люди работают в основном с выходцами из так называемой солнцевской группировки. Он находится в розыске, но в милиции примерно знают, где его можно найти.
— Они могут его взять?
— Сложно. У него большая охрана, хорошие связи в самой милиции. И, самое главное, они подтвердили, что он проходил по нашему ведомству, был информатором КГБ в лагерях, где отбывал наказание. Его обычно сажали с «политическими». Сейчас он формально в розыске, но фактически часто появляется в ресторанах, в казино. Видимо, в милиции не очень торопятся его арестовать. Я, во всяком случае, это понял именно так.