Дронго прошел обратно на кухню. Розыск Виноградова теперь значительно осложнится. После случившегося в Никитском переулке он будет вдвойне осторожен. Старший лейтенант наверняка слышал выстрелы и понял, что его в эту ночь ждал не только подполковник Славин. А может, он уже знает о смерти Владимира Сергеевича и теперь сам мучительно ищет возможность выхода на своих партнеров.
Оставался и капитан Агаев. Может, ему удалось каким-то чудом уйти от людей Мамонтова. Тогда он тоже будет искать связь. Если Агаев живой, он обязательно даст о себе знать. Тогда будет несколько легче искать Виноградова и подумать о двадцать третьем числе во Внукове.
«Нужно будет позвонить утром Ковровой», — вспомнил Дронго, хотя сообщать ему особенно нечего. Встреча с Виноградовым бездарно сорвалась, столкнувшись с нужным ему человеком лицом к лицу, он умудрился не узнать его.
Даже если он прежде никогда не видел Виноградова, тем не менее обязан был сразу понять, что к чему. Короткая узкая ряса, явно приклеенная борода, напряженный взгляд, несколько неуверенная походка человека, не привыкшего к рясе. Он обязан был сориентироваться. Но он одновременно волновался и за Светлову, и ждал именно Виноградова. Дронго подумал, что стереотип мышления, столь для него не свойственный, сработал в этот раз достаточно мощно. И сработал против него.
Как ему не хватает сейчас Зиновия Михайловича! Он должен вспомнить все данные Виноградова, не прибегая к помощи компьютера. Старший лейтенант приехал в Москву из Санкт-Петербурга, был переведен сюда после приезда Славина. Он жил и учился в Санкт-Петербурге. Откуда у него может быть знакомый монах? Родители? Дронго закрыл глаза. У него всегда была абсолютно фотографическая память. Отец — Влалислав Дмитриевич, работал заместителем главного инженера на часовом заводе. Мать — Людмила Аркадьевна, была преподавателем в средней школе. Нет, с этой стороны трудно найти монахов. У Виноградова была старшая сестра. Она замужем. Дронго нахмурился, имени сестры он не мог вспомнить. Все-таки нужно было читать более внимательно. Хотя у него есть объяснение. Все данные были введены в компьютерную память, и он считал, что всегда сможет воспользоваться услугами Зиновия Михайловича.
Теперь нужно вспомнить самому. Сестра была замужем за военным. Точно. Он был майор и служил где-то в районе Красноярска. Двое детей. Нет, это слишком далеко. Виноградов не мог вернуться к себе, его бы там ждали. Он сбежал из ФСБ в два часа дня. Где он скрывался девять часов? Он не успел бы вернуться к себе в Санкт-Петербург. На поезде не хватит времени, а самолетом он бы не рискнул. Значит, монах из его московской жизни. Но в Москве Виноградов появился недавно. Светлова не знает этого монаха. Позвонить и спросить у родителей Виноградова? Опасно, телефон может прослушиваться. Нужно, чтобы позвонил кто-нибудь другой. Голос Светловой они тоже знают. Остается Коврова. Она могла бы позвонить и каким-то образом выяснить про этого монаха. Но как это сделать так, чтобы никто не догадался? Не получится. У Мамонтова наверняка работают не дураки. Они могут все просчитать и раньше всех выйти и на монаха, и на старшего лейтенанта Виноградова.
Значит, завтра нужно начать с поисков монаха. И для этого придется лететь в Санкт-Петербург. Другого выхода просто нет. А в голове еще нужно держать вариант, при котором где-то произошла утечка информации. Он взял лист бумаги и написал на нем цифру «З». И рядом три фамилии — Виноградов, Агаев, Коврова. От них сделал стрелку и внизу дописал еще два имени. Дронго и Светлова. Потом посмотрел на листок и разорвал его пополам.
Он разбудил Светлову. Она проснулась сразу, едва только он к ней прикоснулся. Просто открыла глаза и спросила:
— Уже утро?
Потом они позавтракали, и он вкратце рассказал ей о своем плане. Нужно любым способом вычислить, где именно мог скрываться Виноградов. Для этого необходимо выяснить, кто тот монах, сопровождавший старшего лейтенанта в его вчерашнем ночном визите. До назначенного взрыва во Внукове оставалось два дня, и нужно было действовать как можно более оперативно. Пистолет Светловой он вернул. Вчера в суматохе он остался у него в пиджаке.
Когда они вышли на улицу, он позвонил Ковровой, уже не надеясь услышать ничего хорошего.
— Доброе утро, — сказал он мрачным голосом, — у нас небольшие неприятности. Мы не смогли пока встретиться с нужным нам человеком.
— Мы? — удивилась Коврова. — Кто это мы?
— Я не один, — вынужден был сообщить он, — со мной Светлова. Вчера мне удалось перехватить ее у МУРа.
— Вы не встретились с Виноградовым?
— Нет.
— И не получили документа?
— Пока нет.
— Кажется, действительно у вас полный провал, — злорадно заметила Коврова. — А у меня есть хорошие новости. Звонил капитан Агаев.
— Как? — не поверил Дронго. — Ему удалось вырваться из ФСБ?!
— Удалось. Они сейчас вместе с Виноградовым. Хочет встретиться с вами и передать вам этот документ. Перезвонят мне через полчаса и назначат встречу.
— Прекрасно! — настроение у него изменилось. Но подсознательно, он все-таки тревожился. Невозможность установить, кто именно выдал их вчерашнюю встречу, очень на него действовала. Он помнил об этом ежесекундно.
— У вас хорошие новости? — спросила Светлова, когда он вернулся к ней. Женщина терпеливо ждала его, сидя на скамье в небольшом скверике.
— По-моему, нам очень везет, — честно признался он. — Ушли из засады. А вот теперь выяснилось, что ваши коллеги Агаев и Виноградов уже встретились. И назначают нам свидание.
— Где? — поднялась со скамьи Светлова.
— Пока я не знаю, позвоним через полчаса. Вчера ночью вернувшийся в монастырь Дима с радостью узнал в ожидавшем их незнакомце Гамзу Агае-ва. Он честно рассказал, что слышал выстрелы, но не видел никого из знакомых. Когда Агаев рассказал ему о Дронго, описав его внешность, он вспомнил, что встретил похожего человека рядом с переулком. Но потом послышались крики людей, беспорядочные выстрелы, скрежет автомобильных тормозов. Судя по ругательствам, которые доносились до них, никого задержать не удалось. Светлову он не видел или не обратил в темноте внимания. Он все-таки ждал Славина. Известие о смерти подполковника потрясло молодого человека.
— Нам нужно как-то подстраховаться, — убедительно говорил Виноградов, — так дальше нельзя. Из-за этого документа умирают люди, наши товарищи. Нужно передать его нашему руководству.
— Нет, — возражал Агаев, — мы не знаем, по чьему приказу действовали люди Мамонтова и сам полковник. А если мы вручим документ как раз тому человеку, который и отдавал все эти приказы? Нужно позвонить нашему другу и попросить его забрать документ. А самим сделать с него копию.
— Верно, — согласился Виноградов, — и еще лучше записать весь документ в память компьютера. Это гораздо надежнее.