"Когда он закончит, собери всех и расскажи им про ту, другую женщину.
Из подворотни
Парис кивнул и вдруг что-то блеснуло в его голубых глазах.
Славный вечерок у тебя сегодня, да? Интересно, кого еще ты встретишь сегодня."
Да помогут мне Боги, если здесь объявиться кто-то еще.
— Тебе не стоит напрягать Крона, друг мой.
Желудок Аэрона сжался как только его взгляд сместился обратно на ангела.
Ответил ли на самом деле король богов на его вызов? Была Оливия той, что заставит его как следует побегать? Его сердце колотилось, осознал он, а кровь закипала.
Он стиснул зубы.
Не имеет значения, была она или нет.
Она может попытаться соблазнить его, но даже она, со своими шоколадными волосами, по-детски невинными голубыми глазами и губками в форме сердца, не способна сделать это.
"Я не жалею о своих словах."
Правда или ложь, он не знал.
Он не думал, что Крон властен над ангелами.
Тогда каким образом царь богов послал ее сюда? Или это не его рук дело? Возможно, Аэрон ошибался, что Крон не имеет к этому отношение.
Опять-таки, это не имеет значения.
Мало того, что ангел не в состоянии соблазнить его, он мог бы поручиться, что она уйдет отсюда прежде, чем успеет вызвать хоть малейший интерес.
— Просто, чтобы ты знал, — сказал Парис, — Торин видел её на холме через свою скрытую камеру.
Сказал, что она вышла из-под земли.
Из-под земли.
Значит ли это, что она была низвергнута в ад, а потом прорывала ногтями путь к свободе? Он не мог представить как такая хрупкая женщина проделывает подобное — и выживает после этого.
Но потом он вспомнил как она выглядела когда прорывалась в сторону крепости.
Возможно.
"Это правда?" Он взглянул на нее другими глазами.
Так и есть, под её ногтями и на руках была грязь.
Но тем не менее, её одежда была идеально чистой. за исключением пятен крови.
Но он видел своими глазами, как ткань, что он разорвал на ее спине, сошлась обратно, в точности как ранения на его теле.
Кусок ткани с лечебными свойствами.
Чудеса никогда не кончаются?
— Оливия.
Ответь.
Она кивнула, не глядя.
Он слышал сопение, и сопение.
Да, она рыдала.
В его груди возникла боль, но он проигнорировал её.
Не важно кто она и что ей пришлось вытерпеть.
Ты не смягчишься, черт возьми.
Она пугает и причиняет боль Легион и ей придется уйти.
— Настоящий, живой ангел, — сказал Парис с благоговейным трепетом в голосе.
— Я отведу её в мою спальню, если ты не против, и…
— Она слишком слаба для твоего сексуального марафона, — отрезал Аэрон.
Парис с минуту странно смотрел на него, потом улыбнулся и покачал головой.
"Я не собраюсь ее соблазнять или что-нибудь в этом роде, так что оставь свою ревность."
Это даже ответа не заслуживает.
Он никогда не испытывал ревности, и не собирался начинать сегодня.
— Так почему же ты предлагаешь отнести её в твою спальню?
— Я могу наложить ей повязки.
Ну и кто сейчас самодур? "
"Я позабочусь о ней."
Возможно.
Вынесет ли ангел человеческую медицину? Или это повредит ей? Он хорошо знал опасность вещей данных одной расе, а предназначенных на самом деле для другой.
Эшлин чуть не умерла, выпив вино, предназначенное только для бессмертных.
Он бы позвонил Лисандру, но элитный ангел-воин жил на небесах с Бьянкой, и если и был способ достучаться до него, то Аэрону его не сообщили.
Кроме того, Лисандр не сособо его любил и вряд ли бы стал охотно рассказывать хоть что-то о своей расе.
— Ты хочешь быть ответственным, отлично.
Но признайся.
Парис одарил его ещё одной ехидной улыбкой.
— Ты положил на неё глаз.
— Нет.
Не положил.
У него не было даже малейшего желания сделать это.
Она лишь была ранена и не могла позаботиться о себе, и поэтому вряд ли сейчас она могла ублажить кого-то в постели.
А это единственное, что мог хотеть от нее Парис.
Секс.
Чтобы ни утверждал воин.
Кроме того, она призывала Аэрона.
Она кричала его имя.
Обескураженный, Парис продолжил: " Ангел технически не считается человеком, ты знаешь.
Ангел это нечто большее."
Аэрон сжал челюсти..
Отлично, и это все, что он запомнил из их предыдущего разговора.
— Я уже сказал, что не положил на неё глаз.
Парис захихикал.
— Как скажешь, дружище.
Наслаждайся своей женщиной.
Руки Аэрона сжались в кулаки, смех друга его сейчас не радовал.
Иди и расскажи Люциену все, что мы сейчас обсудили, но ни при каких обстоятельствах не сообщай женщинам, что здесь раненый ангел.
Они набегут в мою комнату, чтобы посмотреть на нее, а у меня нет времени на эти глупости.
"Почему? Ты что-то планируешь сделать с ней?" Его зубы сжались с такой силой, что он испугался, что скоро от них останутся лишь светлые воспоминания.
— Я собираюсь допросить её.
— Ха.
Так вот как парни называют это в наши дни.
Ладно, развлекайтесь.
С этими словами улыбающийся Парис покинул комнату.
Снова оставшись наедине со своей подопечной, Аэрон взглянул на нее.
По крйней мере, ее молчаливые рыдания стихли, и она снова взглянула на него.
— Что ты здесь делаешь, Оливия? Звук её имени не должен был так действовать на него — ведь он произносил его вслух и раньше — но так и было.
Его кровь закипела с новой силой.
Это все ее глаза..
…что смотрели сейчас на него.
Вздох сорвался ее губ.
Я знала какими будут последствия. Знала, что придется распрощаться с моими крыльями, моими способностями, моими бессмертием, и все равно сделала это.
Просто…
моя работа изменилась.