— Еще нет, — ответила Бьянка. — Недостает Париса. Он был посвящен в духовный сан через интернет, и будет руководить церемонией. — Ему лучше поспешить, — раздраженно добавила она. — Или же я найду способ заставить его снова бороться в масле.
— Ты была так подавлена в последнее время. Скучаешь по своему ангелу? — спросила ее Кайя, помахав мизинцем Амону, который стоял в шеренги шаферов рядом с Сабином в алтарной части часовни. Амон не мог ее увидеть, но все же ему как-то это удалось. Он кивнул, улыбка искривила уголки его губ.
— Ну конечно же нет. Я ненавижу его. — Ложь. Бьянка (за исключением того, что они трахались) не рассказала своим сестрам причину их расставания. Навечно. Если бы они узнали правду, то захотели бы убить его. А Гвен будет готова щедро заплатить убийцам за их работу и посчитает за честь заполучить голову Лисандра.
Чего Бьянке не хотелось бы.
Она просто хотела его. Глупая девчонка.
— Ну ты же знаешь, я лишь подразнила бы тебя несколько лет, — сказала Кайя. — Тебе не следовало его отпускать. Можно было бы позабавиться, развращая его.
Он желал быть развращенным не больше, чем она очищенной от грехов. Они были слишком разные. У них никогда ничего не получится. Их расставание к лучшему. Так почему же она не могла смириться с этим? Почему, каждый божий день и каждую минуту она чувствовала на себе его взгляд? Даже сейчас, когда она похожа на бесстрашную Скарлетт О’Хара.
— Так что же, у Сабина нет фамилии? — обратилась она к Гвен, отвлекая внимание от себя. — Ты собираешься называться Гвен Сабин?
— Ничего подобного, я собираюсь называться Гвен Повелительница.
— А как Анья собирается называться? Анья-Тартарары? [6] — со смехом спросила Кайя.
— Зная нашу богиню, она потребует, чтобы Люсьен взял ее фамилию. Неприятности или ее фамилия?
— Я здесь, я здесь, — неожиданно раздался визгливый крик. Легион протолкалась вперед, став перед Бьянкой и Кайей. Она была одета в такое же желтое платье. Только ее одеянье было еще больше украшено лентами, бантами и блестками. В ее руках была зажата корзинка цветов, ее чересчур длинные ногти завивались вокруг ручки корзины. Но хлеще всего прочего была тиара на ее голове. Поскольку у нее не было волос, то ей пришлось приклеить ее на свою чешуйчатую голову. — Сейчас начнем.
Не дожидаясь позволения, она направилась к двери. Толпа, состоящая из Повелителей Преисподней, их спутниц, нескольких богов и богинь, которых знала Анья, обернулась и ахнула, увидев ее. За исключением Гидеона. Он недавно был схвачен и подвергнут пыткам Ловцами, Повелителями Немезиды. На данный момент у него не было рук, впрочем, его ноги тоже были не в лучшей форме. Из-за своих увечий, он был слишком слаб, поэтому лежал на своей каталке в полубессознательном состоянии. Однако же, он все-таки настоял, чтобы его привезли.
Со своей скамьи снисходительно улыбнулся Аэрон, когда Легион начала разбрасывать розовые лепестки в разные стороны. В тот момент, когда она достигла алтарной части часовни, Парис бросился к возвышению. Вид у него был бледный и затравленный, и Сабин одарил его ощутимым тычком в плечо.
Жених выглядел удивленным. Он был одет в черный смокинг, его волосы были гладко зачесаны назад, а когда он обернулся к двери, высматривая Гвен, его лицо сияло. Сияло любовью и гордостью. Зависть Бьянки возросла. Она тоже хотела такого. Обрести мужчину, который бы считал ее совершенной во всех отношениях.
Неужели она о слишком многом просит?
Видимо да. Безмозглый Лисандр.
— Идем, идем, идем, — поторопила Гвен, слегка подталкивая их в спину.
Бьянка двинулась в такт движения, направляясь к Страйдеру, которого ей назначили в качестве дружка. Он улыбнулся Бьянке, когда она подошла к нему. «Вот он был бы горд назвать ее своей женщиной», — подумала она. Она попыталась заставить себя ответить ему тем же, но ее глаза наполнились слезами. Она огляделась по сторонам, пытаясь отвлечься.
Часовня на самом деле была прекрасной. Крупные махровые белоснежные цветы с плотными бахромчатыми лепестками, что она развешала под потолком, образовывали свод, укрывая их своей буйной растительностью. Если бы у Бьянки спросили, что, на ее взгляд является самой значительной частью праздничного убранства, она, не задумываясь, ответила бы, что это цветы. Мерцающие золотистым цветом свечи отбрасывали витиеватые тени.
К ней подошла Кайя и все, за исключением Гидеона, встали со своих мест. Музыка сменилась неспешным свадебным маршем. Появились Талия и Гвен. У Сабина перехватило дыхание. Да, именно так следует реагировать мужчине при появлении его женщины.
Почему ты думаешь, что когда-то была женщиной Лисандра?
Потому что она его единственное искушение. Потому что ей нравится, с каким благоговением он прикасается к ней, и какие вызывает в ней чувства. Потому что они взаимно дополняют друг друга. Потому что он просто и логично, — и столь необходимо для нее, что она даже не подозревала об этом, — завершает ее образ. Он был светом в ее темноте.
Он был готов показывать этот свет… снова и снова.
Возможно, ей следовало бороться за него. В конце концов, она была бойцом. Однако же она уступила, словно Лисандр ничего не значил для нее, когда он, каким-то образом умудрился стать важнейшей составляющей ее жизни.
Бьянка не произвольно перестала обращать внимание на происходящее, когда Парис выступил с речью, и счастливая парочка стала давать свои клятвы. Все ее мысли были о Лисандре. Стоит ли ей сейчас начать бороться за него? Если да, то как ей это сделать?
Только когда присутствующие стали приветствовать громкими возгласами молодоженов, она прорвалась сквозь пелену своего затуманенного сознания, и увидела целующихся Сабина и Гвен. Затем они все вместе прошли по проходу часовни к дверям. Оставшиеся гости со стороны невесты тоже последовали на выход.
— Позволишь? — спросил Страйдер, предлагая ей руку.
— Не позволит, — отрезал Парис, схватив Бьянку за руку. — Ты нужна в той комнате, — произнес он, свободной рукой указывая на комнату.
— Зачем? — уж не задумал ли он отомстить ей за вынужденную борьбу в масле с Лисандром. Он не заикался об этом в течение последних дней, после ее возвращения в Буду, но ему ничего не обломиться. Да ради всего святого, ему вообще следует благодарить ее… за предоставленную возможность прикоснуться ко всем соблазнительным местам Лисандра.
Парис закатил глаза.
— Давай живее, пока твой парень не решил, что пресытился ожиданием и не ушел отсюда.
Ее парень. Лисандр?! Быть того не может. Или может? Да зачем бы ему приходить сюда? Сердце оглушительно грохотало в груди, когда она неспешным шагом двинулась с места. Она не позволит себе побежать, хотя ей о-о-очень сильно того хотелось. Она дошла до двери и дрожащими руками повернула шарообразную ручку.