– Команде доложить о готовности! – термодатчик спальника сработал, и тело стало понемногу согреваться. Даже тонкий слой инея на досках оттаял.
Никто не ответил командиру. Значит все в порядке.
– Пока что майор Сергеев готов, – доложил я сам себе., – Милашка, запускай программу.
У меня в детстве над кроваткой висела игрушка с крутящимися зайцами. Зверюшки играли на разных инструментах и пели тихими голосами колыбельную песню о зайцах, которые в далекой заснеженной Сибири валили на лесоповале деревья и не боялись ни стужи, ни ветра, ни свирепых сибирских волков. И вместе с зайцами кружились над кроваткой колокольчики, перезванивающиеся друг с другом.
Примерно такая же мелодия из колокольчиков встретила меня, едва я очутился в Болоте.
Я стоял по колено в грязной виртуальной луже, в которой плавали виртуальные головастики и золотые рыбки. Улица нависла надо мной серыми, размытыми силуэтами нескладных домов. От балкона к балкону тянулись виртуальные веревки, на которых сушилось виртуальное белье. В мусорных бачках шуршали виртуальные животные.
– Йё, пацан!
Здоровый негр, с абсолютно квадратной челюстью и с полным отсутствием растительности на макушке, вышел из тени и подозрительно уставился на меня. От греха подальше я встал так, чтобы нас разделяли головастики и золотые рыбки.
– Йё, пацан! – повторил негр, присев на одной ноге и подогнув вторую. При этом руки негра с растопыренными пальцами разлетелись по сторонам, – Не встречал белого мужчину с глупым выражением лица?
Я повертел головой, пытаясь отыскать пацана, к которому обращался здоровый негр.
– Я тебя, пацан, спрашиваю, – не унимался здоровый негр, тыча скрюченным пальцем в мою грудь, и все время приседая, – А может ты встречал еще одного белого мужчину, болтливого и, возможно, спящего?
Аналитический ум бывалого спасателя, мгновенно проанализировав ситуацию, и вспомнив все законы Болота, пришел к сногсшибательному выводу. Негр в набедренной повязке обращается ко мне. А это значит, что с моим собственным видом что-то не так.
Кеды на босу ногу. Содранные, перемазанные зеленкой, коленки. Рваные шорты с оттопыренными карманами. А руки…. Почему они такие маленькие? Что с моими руками? И что со мной? Боже!
Каждый, кто собирается уйти из реального мира в Болота, должен знать правило, о котором я, глупый и забывчивый спасатель, забыл. Перед отправкой думать надо не о том, какие колокольчики звенели на ухо в детстве, а о том, в каком теле ты должен появиться в Болоте.
Шмыгнув носом, я нагло уставился на негра :
– Фазе, мазе, лав ю бразе! Значит, говоришь, мужика с глупой физиономией?
Здоровый негр озадаченно сказал : – «Йё» , – икнул и захлопал здоровыми негритянскими ресницами:
– Командир?
Почему я догадался, что передо мной стоит ни кто иной, как Роберт Клинроуз? Только американец мог притащить из Мира в Болото заплечный мешок с продуктами первой необходимости. Невероятно, конечно, но факт.
– Командир, командир, – согласился я с негром, – А ты, значит, второй номер?
– Второй номер приветствует командира, – негр радостно ощерился и поправил бейсбольную биту на поясе.
– Это… Боб. Ты лучше не улыбайся. На работе не положено улыбаться. Давай лучше найдем Герасима, потом вытащим Директора и свалим отсюда, пока не засосало.
– А мне здесь нравиться, – американец поправил набедренную повязку и в очередной раз присел, растопыривая пальцы, – Я, командир, наверно здесь останусь. Конечно, помогу, чем смогу. Но обратно вы уж без меня.
Вот она, первая весточка заразы. Человек попадает в свой выдуманный мир и ему больше ничего не надо. Сильные духом находят в себе мужество и выбираются из трясины. А слабые, такие вот как американец, остаются здесь. Максимум шесть часов, и новый пропавший без вести занесен в каталоги.
Распугивая головастиков и золотых рыбок, я прошлепал прямиком через лужу и, уткнувшись лбом в пузо негра, тихо и спокойно заорал:
– Второй номер! Отставить панические настроения! Слушай мою команду! Никаких останусь. Никаких без меня. Известно ли вам, второй номер Роберт Клинроуз, что в Болоте не очень-то любят негров и отстреливают их на каждом шагу? Болото, не Америка, Боб. И здесь нет еды. И воды. И столовых. И рюмочных. Нет даже автоматов с бесплатным квасом.
Негр неторопливо вытащил из-за пояса трубку с лейблом «Трубка мира. Производство Одесса», раскурил ее, и минуты две неспешна думал, каждые пять секунд нервно озираясь по сторонам.
– Ладно, командир, – американец пригладил блестящую лысину, – Как говориться в русской поговорке, хороша страна Америка, но Россия лучше некуда. Если не пристрелят, я с тобой.
Одно дело сделано. Теперь необходимо найти Герасима.
– Герасима не видел?
Второй номер, помахал отрицательно перед моим носом битой:
– Отряд не заметил потери бойца, – спел он на страшно искаженном русском языке.
– Это откуда? – поинтересовался я, посматривая по сторонам. Ну не может такой парень, как Герасим, отбиться от команды.
– Это вольный перевод старинной американской джазовой композиции, йё! – присел Боб, – Времен восьмой гражданской войны. Хочешь спою?
– Спой, – если третий номер не появится в течение пяти минут, будем искать Директора без него.
Американец, продолжая странно приседать, дергаться и восклицать после каждой фразы свое идиотское «йё», спел незамысловатую американскую композицию. Некоторые американские слова были мне знакомы, поэтому я достаточно точно уловил содержание песни.
Когда над широкой американской рекой Гудзон повально падают в середину течения обессиленные стервятники, а на американском горизонте встает опять таки американское солнце, сотня не повзрослевших окончательно ирокезов из племени с трудно переводимым названием выехали пострелять белых захватчиков. Но возникли какие-то проблемы стратегического плана, и одного глупого ирокеза подстрелили. А так как ирокез ездил на охоту без бронежилета, то соответственно он падает в густую траву прерии, и говорит человеческим голосом. Лошадь! – говорит ирокез, – Езжай без меня в вигвам и передай Нетоптаной Росе, что ее Орелик погиб за индейское дело и его тело скушали прожорливые койоты. В конце песни изрядно поредевший отряд ирокезов вернулся к своим вигвамам и получил нагоняй от вождя за то, что не срезали с упавшего ирокеза скальп.
– Вот такая героическая песня, – вздохнул второй номер, подумал и добавил: – Йё!
– Врут все ваши американские песни. Будет тебе известно, Боб, вашу Америку открыли русские первооткрыватели. Сначала высадились на Аляске. Там их встретили алясканцы и послали дальше, в глубь материка. Открыватели пошли в глубь. Но к ним все время приставали неразвитые народы, а наши всех посылали: – «Канайте, да!», – говорили русские первопроходцы. Поэтому страну так и назвали – Канайда. Это уж потом буква исчезла. А что касается вашей Америки….