– Главное, что бандиты нападают на мелочевку. На Вольных, вроде нас, – сказал Дэйн.
– А это делает еще менее вероятным, что кто-то станет распутывать таинственное исчезновение, – протянул Али. – Пропажа корабля крупной компании повлечет за собой тщательное расследование. Люди, постоянно теряющиеся на проторенных трассах, – это вызвало бы недоумение кое у кого из властей. А кто обратит внимание на горстку пропавших авантюристов, собранных по космопортам со всей галактики?
– Все согласуется с историями, которые я услышала во Вращалке, – в первый раз подала голос Раэль Коуфорт. Дэйн увидел в ее синих глазах немую боль. – Большинство тамошних несчастных либо спаслись после необъяснимых – нерасследованных – нападений на их суда, либо остались здесь, так как их корабли исчезли и не вернулись за ними.
Капитан едва заметно улыбнулся.
– Так вы готовы начать за них сражение, доктор?
– Мне представляется подозрительной система, намеренно отвергающая такое множество людей, которые могли бы отлично работать в рамках закона, используя свои таланты для чего-нибудь более полезного, чем кража еды и поиски крова.
Голос Раэль звучал мягко, но на щеках горели пятна краски. Дэйн переводил взгляд с девушки на капитана и, удивляясь их одинаково напряженным позам, понимал, что он чего-то не знает.
Вдруг помощник суперкарго ощутил рядом с собой какую-то перемену, нечто вроде внутренней щекотки, которая заставила его посмотреть в сторону. На лице Али Камила Дэйн заметил странное выражение.
Али молчал. Дэйн сообразил, что Туе еще не вернулась, и задумался, что бы это значило.
Ван Райк предложил:
– Давайте сейчас на время разойдемся и взвесим эту проблему. У каждого из нас есть свой особенный талант и собственное понимание того, как выходить из затруднительных положений. Давайте этим и займемся.
– Обсудим все еще раз позже, – кратко сказал капитан и, оттолкнувшись от кресла одной рукой, вылетел в коридор.
– Что происходит? – тихо спросил Дэйн своих приятелей, когда остальные потянулись из комнаты. – С капитаном, я имею в виду. И с Коуфорт.
Али засмеялся.
– Коса и камень, мой подслеповатый викинг, коса и камень. – Он нырнул в дверь и исчез. – О чем это он? – спросил Дэйн Рипа.
Тот лишь покачал головой, а Джаспер спокойно проговорил:
– Когда капитан решит, что ему хочется, чтобы мы знали, тогда и узнаем.
Дэйн вздохнул и отправился на поиски Туе.
* * *
Все как будто сходится, думал Джелико, забираясь в свое кресло. Он задумчиво поглядел на синего хубата, который полусонно чуть покачивался в клетке, издавая довольные, похожие на скрип металла звуки.
Мысленно Джелико все время возвращался к тугому сплетению загадок, запутавшему их дела. Непонятные осложнения в переговорах о грузе. Распространение порочащих слухов не только среди Торговцев, но также и Наставников.
Щедрое предложение купить «Звездопроходец» – причем без предварительного осмотра – со стороны кого-то, кто не хочет встречаться лицом к лицу с Ван Райком, но присылает лживые сообщения, которые не вяжутся друг с другом. Задержки, проволочки, преследование членов команды, а затем и официальное требование посадить их под арест... Все это можно рассматривать как тактику, направленную на то, чтобы измотать экипаж «Королевы», заставить корабль как можно быстрее улететь. Даже задержки в конечном счете означают увеличение расходов. Джелико не сомневался: таинственный незнакомец, который за всем этим стоит, отлично осведомлен о величине кредита «Королевы Солнца» и надеется, что они снимутся с якоря и убегут без груза, а возможно, и без «Звездопроходца», который впоследствии вполне может бесследно исчезнуть.
Если преступление совершается в рамках закона, то сделать можно почти все.
Хотя остальные этого еще не осознавали, трезвый взгляд на вещи подсказывал: если грабежом руководит Флиндик, используя свое положение, чтобы маскировать, скрывать, а в конечном счете и узаконить собственную деятельность, то, значит, он готов при помощи той же должности раздавить всякого, кто встанет у него на пути.
Али и другие помощники жаждали добиться справедливости в отношении погибшей команды «Ариадны» – «3вездопроходца»;
Вилкокс и Ван Райк мечтали добраться до того негодяя, который прикрывался Управлением Торговли, чтобы совершать преступления, и таким образом грозил навеки погубить добрую репутацию Вольных Торговцев; Раэль Коуфорт жаждала решить проблемы изгоев Вращалки. Похоже, никто из них не понимал, что, как только Флиндик – если это он – проследит путь «отмычки» до «Королевы Солнца», здесь очень скоро окажется отряд Наставников. «Королева» будет арестована, все они окажутся в тюрьме, и, не имея возможности ни с кем общаться, им не удастся добиться справедливости даже для самих себя, не говоря уже о ком-то другом.
Подогреваемые правотой своего дела, они еще не видели неизбежности такого исхода. Одним из первых воспоминаний Мисеала Джелико было осознание того, что Вселенная несправедлива. Несмотря на то что каждый по-разному пересекает порог, отделяющий детство от взрослого возраста – для кого-то это чисто возрастное явление, для других это условные вехи на пути образования, выбора профессии или создания семьи, – для Джелико личным признанием собственной взрослости стало сознательное решение: пусть мироздание несправедливо, тем не менее сам он сделает все возможное, чтобы оставаться справедливым. Джелико не рассчитывал на правосудие, милосердие или какое-то вмешательство со стороны безразличного космоса, но ему, когда жизнь подойдет к концу, хотелось бы быть уверенным, что он не нанес вреда ни одному хорошему человеку и не потворствовал ни одному негодяю. В его понимании «потворствовать» значило также стоять рядом и ничего не предпринимать.
Он был полностью готов к тому, что Флиндик, или кто бы то ни было, станет его преследовать. Это, однако, не означало, что нельзя каким-то образом подготовиться к нападению.
Джелико нагнулся вперед и включил интерком:
– Танг Я?
– Да, капитан.
– Зайди. У меня есть одна мысль.
– Сейчас буду, шеф.
Лампочка интеркома погасла, и Джелико снова откинулся назад, положив один ботинок на край стола, а второй примагнитив к полу.
А еще он ненавидел трусость, и правда заключалась в том, что нежелание осмыслить свои чувства по отношению к доктору Раэль Коуфорт больше невозможно было оправдывать соображениями целесообразности, из чего следовало, что он трус.
Джелико вздохнул и закрыл глаза. Тут же сами собой в памяти всплыли напряженный взгляд ее фиалковых глаз и решимость, сквозившая в каждой черточке стройной фигуры девушки, когда она отбрила его на собрании. Выходит, Раэль готова драться за заблудшие души во Вращалке?