Он услышал, как дети в столовой разом ах­нули.

Болванчик упал!

Смотрите! Он ходит!

Как она это делает? Он что, на нитках?

Это, наверное, робот!

Нет! Он... живой!

Джорджия от неожиданности вскрикнула и потянулась за ним. Но Слэппи, увернувшись, сорвался с места.

«Сейчас я разделаюсь с этой мерзкой маляв­кой раз и навсегда!» — решил он.

Сжав руки в твердые кулачки, он побежал к кухне. Его ботинки громко цокали по кафе­лю. Дети подняли гвалт. Он слышал, как Джор­джия зовет его:

Слэппи! Слэппи!

Он ворвался в кухню. Стелла стояла у окна, повернувшись к нему спиной. Обеими руками он схватил ее за плечи и развернул к себе. И вскрикнул.

29

Слэппи смотрел в свое собственное лицо.

Не Стелла. В сиреневой панамке была не Стелла.

Уолли! Его точная копия!

Ты?! — выдохнул Слэппи. Он сорвал па­намку с головы двойника и что было сил швыр­нул ее через кухню. — Ты?!

Деревянный человечек с его лицом — с его собственным лицом — ухмыльнулся в ответ, его темные глаза весело блеснули.

Так это был ты! — проскрежетал Слэппи. — Ты испортил все мои добрые дела! Ты разворо­тил комнату Джорджии! Ты столкнул инвалид­ное кресло той девчонки с холма! Ты...

Само собой, — негромко проскрипел в от­вет Уолли. Его ухмылка, казалось, расползлась еще шире.

Ты... Ты... — Слэппи заикался. Он не мог поверить.

Ну разумеется, это был старый добрый я, — ответил Уолли, хихикая.

Но почему?

Потому что я хочу жить! — провозгласил Уолли. — А единственный путь к жизни для ме­ня... это твоя СМЕРТЬ! Я не мог допустить, что­бы ты сделал хоть какие-то добрые дела. Я дол­жен был помешать тебе!

Но ты не можешь... — начал было Слэппи.

Закончить фразу он так и не успел.

С яростным криком Уолли налетел на него, сбил с ног и начал колотить головой о плитку пола:

УМИРАЙ ЖЕ! УМРИ СЕЙЧАС ЖЕ! УМРИ НАВСЕГДА, СЛЭППИ!

30

Голову Слэппи пронзила боль. И снова. И снова.

Перед его глазами плясали и вспыхивали бе­лые плафоны светильников на потолке кухни.

Уолли все молотил его головой об пол, и свет начал постепенно меркнуть.

Испуганные крики и визг, наполнившие кух­ню, привели Слэппи в сознание. Он открыл гла­за и увидел поварих и посудомоек, испуганно жмущихся к холодильнику в глубине помеще­ния. В дверях столпились дети. Их разбирало лю­бопытство.

— УМРИ, СЛЭППИ, — выкрикнул Уолли и с силой опустил его голову на пол.

Но Слэппи, собрав все оставшиеся силы, вски­нул свои деревянные руки и ткнул ими в туловище противника. Ему удалось выкатиться из-под Уол­ли. Покачиваясь, он вскочил на ноги, обежал кух­ню взглядом. Перед глазами все плыло. Испуган­ные поварихи в фартуках. Галдящие, удивленные дети. Кухонные плиты из темного металла с боль­шими дымящимися на них кастрюлями с едой.

С рычанием Уолли кинулся на Слэппи и сно­ва схватил его за голову. Слэппи увернулся, на­летел на дверцу духовки и отскочил от нее. Уолли крутанулся и изготовился снова напасть на него. Надсадно вскрикнув, Слэппи подхватил с плиты огромный котел с каким-то побульки­вающим варевом и обрушил его на голову свое­го двойника.

— Ааааа! — Уолли завопил от ужасной боли, когда его окатила тяжелая кипящая масса горо­хового супа. Его руки и ноги извивались и де­ргались. Он отплевывался от густого тягучего месива, облепившего его лицо.

От месива, которое его жгло. Которое его шпа­рило. Охая и покачиваясь, он двинулся к Слэппи.

Тот схватил с плиты длинный металлический лоток, до самых краев полный булькающей мас­сой из макарон с сыром.

И пока Уолли отступал, спотыкаясь, стирая густой зеленый суп с лица, с глаз, Слэппи опро­кинул ему на голову и макароны. Уолли снова за­кричал и отчаянно попытался схватить Слэппи.

Дети вопили. Сквозь толпу у двери в кухню пробилось несколько учителей, глаза у них от растерянности и удивления были квадратные.

Ботинки Уолли скользнули в луже растекше­гося горохового супа. Он упал лицом вниз.

Слэппи ринулся, чтобы прижать противни­ка к полу. Но, к его удивлению, на пути встала Джорджия. С дикими глазами, раскрасневшим­ся лицом, она уперлась руками ему в грудь.

«Что теперь? — подумал Слэппи. — Мне что, придется прикончить и ее?»

31

Слэппи! — воскликнула Джорджия. — Так значит, Стелла не врала! Ты и вправду живой! Что происходит?! Объясни мне!

Он издал низкий рык и попытался обойти ее. Он знал, что должен или уничтожить Уолли, или умереть.

Слэппи, — повторила она.

С дороги, идиотка! — проскрежетал он.

Джорджия задохнулась:

Ты... Ты разговариваешь?!

Слэппи кинулся за Уолли. Джорджия прегра­дила ему путь.

Раздраженно вскрикнув, он схватил ее попе­рек туловища — и толкнул через всю комнату. Де­вочка зашаталась, попятилась. Слэппи подхва­тил металлический чан со спагетти и швырнул ей в лицо. Она вскрикнула. Отплевываясь, обеими руками стала протирать глаза, стряхивать с голо­вы обжигающе горячий томатный соус, снимать с волос висюльки дымящейся лапши.

А Слэппи ринулся на Уолли. Сцепившись, они покатились по полу. Они боролись в вязком месиве из горохового супа, макарон и томатно­го соуса для спагетти, пытаясь подмять друг дру­га, беспорядочно награждая друг друга пинка­ми и затрещинами, норовя вцепиться друг в дру­га щелкающими челюстями.

В кухне стоял крик:

Остановите их!

Кто-нибудь! Остановите их! Сделайте хоть что-нибудь!

Кто-нибудь, вызовите полицию!

Слэппи с силой засунул кулак в разинутый

рот Уолли. Уолли стиснул челюсти на руке Слэп­пи. А потом вдруг Слэппи с изумлением почувс­твовал, что возносится куда-то вверх. Уолли то­же поднимался.

Слэппи понадобилось несколько секунд, что­бы понять, что кто-то держит его за воротник спортивной курточки.

Он обернулся и увидел Джорджию. Спагетти с соусом стекали по ее лицу и волосам на свитер. Она тяжело дышала, глаза ее гневно сузились.

Больше этому не бывать... — пробормота­ла она.

Слэппи задергался, пытаясь высвободиться, но Джорджия крепко держала его за шиворот. В другой ее руке висел Уолли. Оба брыкались и извивались.