Голос его дрогнул, а воевода поспешно сделал рукой жест, отгоняющий колдовские чары.
— Чур нас!.. Мы-то, надеюсь, ведем свой род только от благородного Яфета?
Волхв сказал успокаивающе:
— Все в Гиперборее ведут род от Яфета. Ну, разве что какие-то племена полукровок и сохранились где-то в лесах, то уже выродились. Их постепенно находят и истребляют. Не со зла, а так... Простой народ всегда страшится тех, кто что-то умеет больше.
Воевода вздохнул с облегчением. Олег поглядывал на Мрака предостерегающе, не брякнул бы, что они не какие-то полукровки, а самые что ни есть невры, но Мрак в свою очередь посмотрел на Таргитая, однако дударь не слушал умные речи, а зачарованно рассматривал блестящие доспехи, яркие красные попоны на конях, уздечки с медными бляшками, начищенными так, что глазам больно.
Примчались двое всадников, что-то прокричали воеводе. Тот отмахнулся, тех унесло как ветром, но с собой захватили почти всех конников, оставив с чужаками только троих, не считая воеводы и старого волхва.
Олег поерзал в седле. Новенькая кожа звонко поскрипывала, пахло свежим потом. Тягостное чувство, что говорят и делают не то, усиливалось, наконец он вмешался:
— Простите, что прерываю важный разговор о наших истоках... Но что за страшная битва с теми несчастными урюпинцами? Что стряслось?
Старый волхв взглянул на воеводу. Тот раздвинул плечи, грудь сама выгнулась вперед, а голос сразу стал злым и хриплым от ненависти:
— Там, за рекой, худший из всех людей на свете!
— Да?
— Там владения Вернигоры, нашего извечного противника, да будет проклят его род вовеки и всегда, а все его предки перевернутся в гробах!
Олег поспешно согласился:
— Да, у вас, вероятно, веские основания...
— За рекой, — прорычал воевода, — начинаются земли тупого и жадного человека. Волей случая, а не по уму или доблести ставшего правителем. Вернигора силен, кто спорит, но глуп, как дятел, давно бы уже пустил царство по ветру, если бы не его умелые воеводы... Еще у его есть близкий волхв, такой же тупой, что оскорбительно для этого рода занятий, ибо тупой волхв — оскорбление богов, но этот тупой как-то наловчился двум-трем заклятиям, ну пусть полдюжине, но не больше!..
Мрак многозначительно посмотрел на Олега. Тот старательно не замечал оскорбительный взгляд оборотня, что, мол, он знает и еще большее оскорбление для богов, слушал и впитывал каждое слово престарелого волхва.
— Но если тот волхв туп, — сказал он осторожно, — значит...
Старый волхв ответил вместо воеводы:
— Если бы! Но бывает и такое, что в нашем деле мудрость значит не все. Этот тупой и невежественный волхв по недосмотру богов овладел очень мощными заклятиями! Очень. Я знаю их больше трех сотен, мне служат боги подводные, горные и множество вихрей и вихриков, но удерживаю напор Кичастого, так его зовут, только благодаря умению вязать тонкие нити заклятий. Пока рвет, я успеваю сплести новые. В конце-концов он изнемогает и возвращается в свою башню... или подземную нору, я так и не знаю, где он обитает.
Он кивнул Олегу почти благожелательно, поймав его горячий взгляд, полный глубокого сочувствия. Таргитай смотрел на всех добрыми глазами и то совал руку за пазуху, то спешно выдергивал, напоровшись на предостерегающий взгляд Мрака.
Олег сказал осторожно:
— Но разве вы, как мудрейший, не знаете, что через девять дней спасенным миром будут владеть либо упыри, либо лешие, а то и вовсе горный народ или великаны?
Лицо старого волхва осветилось злой радостью:
— Знаю! Но как вы... Главное, что даже в случае нашего поражения от злобного Вернигоры, ему с его волхвами недолго кататься как сыр в масле! Кто бы ни пришел к власти, Вернигору заставят потерять корону, богатства, а затем либо пасти жаб, либо копать руду в подземельях, где не бывает света... В любом случае, ему это не понравится!
Он захохотал, Олег смотрел с отвращением.
— А что же все люди?
Старый волхв отмахнулся с раздраженным пренебрежением:
— Какие все? Что нам за дело до каких-то всех, когда вот уже триста лет... триста!.. идет тяжба с этим мерзавцем, этим... этим... нет на свет достаточно верных слов, чтобы выразить всю его гнусность, гнусность всего их рода, всех урюпинцев!
Мрак громыхнул:
— Ладно, но вас тоже заставят пасти жаб!
Волхв поморщился:
— Да, но когда я только подумаю, что жаб пасет и этот напыщенный дурак Кичастый, мне уже ничто не унизительно! Вы бы видели, как он носит свое одеяние волхва!.. В трех водах стирает, душистыми травами окуривает!.. Такого увидеть в болоте с ряской на ушах, в тине — нет выше радости!
Мрак первым насторожился, непонимающе смотрел по сторонам, кружился вместе с конем на месте, как пес за собственным хвостом. Затем вдали послышались крики, у реки всадники бросились врассыпную.
Воевода взглянул наверх, выругался:
— Черт бы побрал!.. Когда успели? В лес, быстро!
Справа и слева загрохотали копыта. Всадники, пригнувшись к конским шеям, неслись во весь опор. Мрак крикнул, Олег и Таргитай послушно направили коней вскачь к лесу. Над головами нарастал странный рев. В спины толкнуло горячим воздухом, словно от горящего дома.
Оглянувшись на скаку, Таргитай увидел, как с неба падает широкая полоса огня, а на земле разбегаются люди, кричат испуганные кони. Над головами промелькнула огромная тень. Исполинский Змей несся быстро и мощно, распластав кожистые крылья, а когда обогнал даже передних всадников и оказался перед стеной деревьев, быстро и часто забил крыльями, верхушки сосен пощекотали по странно белесому пузу, похожему на брюхо исполинской жабы.
Воевода закричал бешено:
— Рассыпаться во все стороны!..
Со всех сторон закричали сотники:
— Рассыпаться!
— В лес — по одиночке!
— В отряды не сбиваться!
— Встреча в лесу...
Змей поднялся ввысь, распластал крылья и снова, опустив одно крыло, а второе задрав наискось к небу, пошел по наклонной вниз. Таргитай, как завороженный, оглядывался на страшную полураскрытую пасть, даже видел, как чудовищная жаба набирает в грудь побольше воздуха, чтобы огненным дыханием настичь убегающих всадников.
Причудливо и красиво вспыхнули на солнце растопыренные крылья. Толстые жилы и кости выделялись темным, а сама кожа оказалась настолько тонкой, что солнце просветило крыло как кленовый лист, видна каждая жилка, мутное желто-оранжевое пятно солнца поползло к краю крыла, красиво дробясь на блестящих когтях...