— А что с ним такое? — отозвался Киртиан, взглянув на мать. — Надеюсь, он не собирается снова нанести мне визит? Я думал, мы еще в прошлый раз излечили его от подобных намерений.
Лидиэль скривилась.
— Я сама чуть не излечилась от желания находиться здесь! — сказала она, содрогнувшись. — Если бы мне еще хоть вечер пришлось слушать твое монотонное бубнение!..
Да таким голосом, хоть эротические поэмы читай — все равно слушатели умрут от скуки!
Киртиан улыбнулся:
— Я подумал, что монотонность как раз подойдет к теме беседы. Но вообще-то за эту идею ты можешь поблагодарить Джеля. Я даже не догадывался, что он так здорово разбирается в санитарном состоянии военного лагеря, в организации снабжения и в том, как все это важно с точки зрения тактики. Он столько в меня вколотил, что теперь я вполне способен написать монографию на эту тему.
— Напомни мне как-нибудь отослать ему полное блюдо живых скорпионов, — с легким раздражением отозвалась Лидиэль. — Он мог бы и сообразить, что мне тоже придется тут сидеть и весь вечер слушать эту галиматью!
Но возвращаюсь к прежней теме — нет, твой кузен не собирается приезжать сюда. Очевидно, 0№ хочет подлизаться к тебе, чтобы ты забыл о его попытке лишить тебя наследства.
— Что, вправду? — теперь уже Киртиан приподнял брови, попытавшись скопировать самую язвительную из гримас матери. — Как это мило с его стороны. Можно сказать, по-братски. Ну так чего же он хочет?
Лицо Лидиэль сделалось непроницаемым.
— Он хочет, чтобы ты съездил к нему в гости. Он приглашает тебя на.., ну, на своего рода встречу. К нему в поместье приезжают лорд Мартиэн и лорд Виварна, чтобы решить свой спор.
Киртиан был неприятно удивлен.
— Два великих лорда улаживают распрю, и Аэлмаркин желает, чтобы при этом присутствовал я? Но зачем?
Лидиэль покачала головой.
— Не знаю, — с искренним недоумением отозвалась она. — Возможно, Аэлмаркин решил сменить тактику — в надежде, что ты забудешь про его прошение. Или хотя бы простишь.
Киртиан состроил кислую мину:
— А может, он просто желает продемонстрировать великим лордам, что я такой же полоумный, как и отец.
В конце концов, я точно так же одержим прошлым, как и отец. Может, Аэлмаркин надеется, что я начну бубнить что-нибудь про эльфийскую историю или приставать к лордам с расспросами, нет ли у них в библиотеках каких-нибудь древних книг и не позволят ли они мне снять с них копию.
— Дартениан никогда не был полоумным, — мягко произнесла Лидиэль. — И ты — не полоумный. Думать о прошлом — вовсе не безумие. Истинное безумие — пытаться делать вид, будто прошлого никогда не существовало. Посмотри, до чего докатились великие лорды — до войны с собственными сыновьями! Если бы они помнили прошлое, помнили о распрях, что заставили нас бежать из Эвелона, этой трагедии можно было бы избежать.
— А я иногда думаю: может, в этой безостановочной погоне за прошлым и вправду есть что-то от безумия? — сказал Киртиан. У него как-то разом испортилось настроение. — Иначе чем объяснить исчезновение отца?
На щеках Лидиэли проступил румянец гнева, но она не дала воли чувствам.
— Чем объяснить? — переспросила она и сама ответила на свой вопрос:
— Сочетанием увлеченности с невезением.
Или, быть может, встречей с безжалостным врагом. Я не знаю, милый, за чем именно охотился Дартениан в момент своего исчезновения — он скрывал это даже от меня. Но я знаю, что это было нечто очень важное и, потенциально, очень могущественное. Потому эта тайна была опасна. Потому он и не делился ею даже со мной. Возможно, с ним произошел несчастный случай. А возможно, еще кто-то, помимо меня, воспринял его всерьез — и пожелал узнать то, что было известно Дартениану, или помешать ему обнаружить нечто такое, что могло бы дать ему преимущество в бесконечной драке за власть.
— Ты полагаешь, что его.., убили? — медленно произнес Киртиан. Эта мысль никогда прежде не приходила ему в голову.
Лидиэль вздохнула:
— Не знаю. Возможно. Но я даже не представляю, как это могло произойти. Я так и не узнала ничего такого, что подтвердило бы это предположение или опровергло его. — Видно было, что сама эта неопределенность причиняет ей боль. — Но как бы там ни было, пускай чужие думают о нем как о слабоумном чудаке, только и знавшем, что копаться в старинных документах. Я-то знаю, как все было на самом деле, и тебе следовало бы знать.
Пристыженный Киртиан склонил голову в безмолвном извинении.
— И мне не следовало бы прислушиваться к мнению Аэлмаркина даже в таких банальных вопросах, как выбор вина, не говоря уже о чем-то более существенном. — Он нахмурился. — Я уже почти готов отклонить его приглашение. Что-то оно последовало почти сразу же вслед за решением Совета, а Аэлмаркин упрям и настойчив. Он наверняка что-то задумал, чтобы поставить меня в неловкое положение.
Но Лидиэль покачала головой:
— Нет, так нельзя. У него куда больше политического веса, чем у тебя, и, если ты его оскорбишь, он может изрядно отравить тебе жизнь. Тебе вправду хочется разбираться с Советом из-за подстроенных им мелких пакостей?
Лучше уж принять его приглашение.
Киртиан вздохнул и смирился. Да, видимо, придется туда отправиться и разыграть из себя дурачка, на радость Аэлмаркину. Да нет, в общем-то, не хочется.
— Когда там этот фарс?
— Через три дня, — сообщила Лидиэль и успокаивающе погладила сына по руке. — Ну, выше нос! В конце концов, это займет всего полдня. Неужели тебе так трудно потерпеть полдня?
* * *
«Неужели тебе так трудно потерпеть полдня?» — с яростью спросил себя Киртиан, уставившись в песок арены, чтобы не встречаться со взглядами, исполненными то презрения, то любопытства. — Да это куда труднее, чем выиграть бой у Джеля!"
В тот самый момент, как он вышел из портала и очутился в поместье Аэлмаркина, Киртиан осознал две вещи.
Во-первых, что Лидиэль была абсолютно права: если он не продемонстрирует на этом сборище свое здравомыслие, Аэлмаркин получит возможность говорить все, что заблагорассудится, — и ему будут верить. А во-вторых — что поведение всех прочих гостей Аэлмаркина станет истинным испытанием его терпения и способности действовать.
Киртиан еще никогда в жизни не чувствовал себя настолько не в своей тарелке. Да у него куда больше общего с людьми из его поместья, чем с этими существами, с которыми они вроде как принадлежат к одному народу!
Большинство гостей были примерно однолетками Киртиана — праздные отпрыски великих лордов, которые не сочли нужным лично присутствовать на данном судебном поединке, но пожелали прислать своих представителей.