— Ничего вы и не старая! — возразил Киртиан и, не удержавшись, улыбнулся. — Спасибо большое.
Мот была совершенно права: ему стоило привести мозги в порядок, а на это требовалось время. Леди Мот покинула библиотеку и отправилась сплетничать с гостьей: ну ведь нужно же ей узнать все новости, прошедшие мимо нее из-за молодых лордов! А Киртиану предстояло быстренько провернуть кучу дел. И прежде всего — предупредить наложницу, что леди Триана здесь.
Но когда Киртиан встал из-за стола, Джель наконец-то оторвался от беседы с девушкой. Как там ее — Ренна? Реанна? А, Реннати! Они оба подняли головы и уставились на подошедшего Киртиана.
— Я рассказываю Реннати, что у тебя побывала гостья, — начал Джель. Киртиан едва не впал в панику, но Джель незаметно подмигнул ему, и Киртиан успокоился. — Хорошо, что эти несчастные рабы, которых заставили воевать на стороне молодых лордов, сообразили наконец-то, что сами они ни в чем не виноваты, и прислали к тебе представителя.
«Хвала Предкам, он не стал рассказывать ей правду!» — с облегчением подумал Киртиан.
— Ну, в общем, да, нельзя винить их за то, что они прислали ко мне представителя с просьбой заступиться за них, — бодро соврал он. — Они еще не поняли, что леди Мот обращается со своими слугами ничуть не хуже, чем мы со своими. Но у нас еще одна посетительница. Леди Мот сообщила о прибытии леди Трианы.
Лицо Реннати сделалось белым как мел. Уже одного этого, даже если бы Киртиан еще не знал всей истории, хватило бы, чтобы понять, что девушка втайне работает на леди Триану. М-да, неважно же Триана выбирала свое орудие, раз девушка так легко себя выдает.
Хотя на самом-то деле Триана никогда особо не думала о людях — только о том, как их использовать. Наверное, ей и в голову не пришло, что Киртиан или Джель — да кто угодно! — будет следить за девушкой, чтобы проверить, как та отреагирует на имя Трианы.
Но Джель тут же накрыл своей обветренной, загорелой лапищей изящную ручку девушки и хрипло произнес:
— Слушай, Реннати, ей вовсе не обязательно знать, что ты здесь…
— Наоборот, — твердо сказал Киртиан. — Я как раз хочу, чтобы Триана знала, что она здесь. По правде говоря, я кое-что придумал. Пожалуй, это немного унизительно для тебя, — добавил он, повернувшись к девушке, — но, если ты сможешь вытерпеть толику унижения, думаю, нам удастся сделать так, чтобы Триана навсегда о тебе позабыла.
Но для этого потребуется твоя помощь.
Киртиан объяснил им свой замысел. Девушка вспыхнула от смущения, а Джель недовольно заворчал, но оба согласились, что это единственно возможный выход.
— Наверное, она постарается где-нибудь подкараулить тебя сегодня вечером, хотя бы для того, чтобы забрать свое телесоновое кольцо, — предупредил девушку Киртиан. — Думаю, мы устроим все так, чтобы в случае чего можно было быстро вмешаться. Но ты имей в виду, что если она заберет кольцо, то разорвет всякую связь с тобой и покажет тем самым, что ты ее больше не интересуешь.
«И если Лашана сказала правду, то в ближайшее время у нас появятся приспособления, которые позволят полностью обезвредить ошейник, который она на тебя нацепила», — подумал Киртиан, но не стал этого говорить. Эту тайну он предпочитал оставить при себе — по крайней мере до тех пор, пока леди Триана не уберется отсюда.
Реннати кивнула и облизала губы.
— Наверное, так будет лучше всего, мой лорд, — прошептала она. Джель успокаивающе пожал ей руку. — Тогда я пойду к себе в комнату, чтобы приготовиться.
— А я — к себе, — отозвался Киртиан, с трудом сдержавшись, чтобы не застонать. Он ушел, оставив влюбленных наедине. Джель не раз обращался к солдатам с речью, чтобы поднять их боевой дух, значит, как-нибудь найдет и нужные слова, чтобы приободрить маленькую танцовщицу.
У Киртиана не было при себе одежды, подходящей для официальной встречи, потому он попросил слуг Мот порыться в шкафах ее покойного мужа и подобрать что-нибудь поприличнее. Потом он пустил в ход немного магии, чтобы подогнать по себе черно-серебряный наряд из мягкого шелка, и в результате приобрел довольно представительный вид. Убедившись, что выглядит сейчас как преуспевающий, деловой военачальник (во всяком случае, он на это надеялся), Киртиан спустился со второго этажа в гостиную леди Мот.
Когда он вошел в просторную комнату, бледно-розовую с золотом, леди прервали свою беседу. Леди Триана сидела на диване, а леди Виридина и леди Мот взяли ее в клещи, пристроившись по бокам.
Если женские наряды могут служить оружием — а судя по тому, что Киртиану было известно о Триане, именно так она их и использовала, — то леди Триана прибыла сюда вооруженной до зубов. В ее наряде не было ничего излишнего и ничего такого, что могло бы вызвать неудовольствие другой леди, — не считая того, что шелковое платье Трианы было телесного цвета, и хотя оно и окутывало ее с головы до ног, но при этом было столь откровенным, что превзойти его могла бы разве что полная нагота. Но эффект создавался весьма тонкий и искусный; благодаря тому, что шелк был плотным и тяжелым, он демонстрировал при движении прелести Трианы, но очень ненавязчиво. Цвет усиливал возникающее впечатление, и Киртиан, с учетом нынешних своих знаний об этой леди, не мог не восхититься тем искусством, с каким Триана действовала на своем поле боя.
Однако же это совершенно не означало, что он был намерен пасть ее жертвой.
Киртиан кивнул всем трем дамам сразу, потом шагнул вперед, уже более церемонно поклонился леди Триане и поцеловал ей руку.
— Леди Триана, мне не раз доводилось слышать хвалу в ваш адрес, — сказал он, постаравшись, чтобы в голосе его не проскользнула ирония.
— Аналогично, лорд Киртиан, — отозвалась Триана. — Особенно — от моего друга, лорда Киндрета. Он столько о вас рассказывал, что, когда я узнала, что вы здесь, у леди Мортены, я не утерпела и решила подвергнуть испытанию ее гостеприимство, чтобы только познакомиться с вами.
«Недурственно. Сперва она обронила имя Киндрета, чтоб дать понять, что я не смогу просто взять и отмахнуться от нее, а потом пустила в ход свое очарование». Триана определенно сделала все это преднамеренно, но — что удивительнее всего — это не бросалось в глаза. Будь Киртиан столь же простодушен и наивен, как в то время, когда он только-только заступил на пост главнокомандующего, он, несомненно, подпал бы под обаяние Трианы. Киртиан всегда склонен был верить окружающим до тех пор, пока они не доказывали, что недостойны доверия. Но если бы он отнесся так к Триане, то вскоре был бы свято уверен, что она вовсе не такая плохая, как о ней рассказывают.
«Ну и как же мне теперь себя вести?» На самом деле, Киртиан ничего не хотел от Трианы — только чтобы она побыстрее убралась. Вряд ли ему удастся выведать у нее что-то толковое — а вот она, по чести говоря, может очень много разузнать у него или про него, если задержится здесь надолго.
— Хотелось бы верить, что я вас не разочарую, но должен признаться, что меня находят ужасно скучным, — откровенно заявил Киртиан. — И обычно говорят мне об этом прямо в лицо. Я никогда ничем не интересовался, помимо воинского искусства, моя леди, а теперь попросту не могу себе этого позволить.