В пятницу, восемнадцатого июля, Курт остановил «фольксваген» у дома 5202 по Севиль-драйв в округе Лос-Фелиса. Листья на кустах, что росли на лужайке, пожухли, трава пожелтела. Похоже, если их и поливали, то нечасто. У стены лежал трехколесный велосипед, правда, без одного колеса. Курт нажал на кнопку звонка.
Через минуту, а то и больше дверь открыла чернокожая женщина, ростом на два дюйма выше Курта. Она была в шлепанцах. Ситцевый халатик плотно облегал внушительные бедра.
— Вуди нет дома, — с порога заявила она. — Вы насчет закладной на машину?
— Я... — Курт понял, что ему предстоит обучиться новой для него дисциплине: звонить в дверь к незнакомым людям и вести с ними разговор. — Нет, о закладной я ничего не знаю. Вы миссис Андерсон?
Она прислонилась к дверному косяку. Громко рассмеялась:
— Естественно.
Улыбнулся и Курт:
— Мне нужна миссис Андерсон, у которой есть десятилетний сын.
— Это не я, дорогой, — вновь смех. — Может, его завел Вуди, ничего мне об этом не сказав?
Свернув на Хозина-авеню, Курт остановил «фольксваген» и вычеркнул из списка чету Андерсонов, проживающих в доме 5202 по Севиль-драйв.
Далее он поехал к дому 2983 по Монтеси-то-Корт, где проживал Стэнли Андерсон.
Монтесито-Корт, несмотря на большие номера домов, протянулась лишь на один квартал. Дома 2983 Курт не нашел. И рискнул позвонить в дом 2985. Припекало солнце, он весь вспотел.
Дверь открыла женщина лет пятидесяти пяти.
— Чем я могу вам помочь? — Она тщательно выговаривала каждое слово. Чувствовалось, что с утра она отдала должное шотландскому виски.
— Я ищу Стэнли Андерсона. Вроде бы он должен жить в доме двадцать девять восемьдесят три по Монтесито-Корт, но я не могу найти этого номера. И подумал...
— Это... — Она пристально всмотрелась в Курта. Вероятно, у нее все плыло перед глазами. — Этот дом принадлежит моей дочери и ее мужу, Френки... — и она рыгнула. — Креветочный коктейль, знаете ли. Я из Сиэтла.
— Да, мадам.
— Приехала в гости, — она взмахнула рукой, отчего чуть не упала с крыльца. — Загляните к мисс... миссис Першинг. Она живет в доме двадцать девять семьдесят девять. Местная сплетница, расскажет вам все, что вас интересует. Моя дочь Магги говорит, что она знает, сколько прыщей на заднице почтальонши.
— Да, мадам, — Курт, улыбаясь, пятился. — Благодарю вас, мадам.
Он вытер с лица пот, прежде чем направиться к дому 2979. Миссис Першинг уже стояла на крыльце, поглядывая в сторону дома 2985. На вид ей было лет шестьдесят, а серые глаза за стеклами очков, похоже, ничего не упускали.
Поймав взгляд Курта, она рассмеялась:
— Теперь вы знаете, с кем имеете дело, так что прошу в дом. Эта женщина приехала к Фрэнку и Маргарет три недели назад, и я еще ни разу не видела ее трезвой, мистер...
— Холстид. Курт Холстид. Я пытался найти дом двадцать девять восемьдесят три и...
— Там живет Стэнли. Это не дом, а коттедж. Я сдаю его в аренду. Надеюсь, Стэн ничего не натворил?
— Нет-нет, — заверил ее Курт и, вспомнив методы Уордена, добавил: — Обычная проверка, миссис Першинг.
— Зайдите ко мне на пару минут, — пригласила она Курта в дом. — У меня отличный чай со льдом.
В просторной прохладной гостиной хватило места и кабинетному роялю, и камину. Книги на полке несомненно читали. Миссис Першинг упорхнула на кухню, оставив Курта в удобном кресле. Вернулась с двумя чашками ледяного чая.
Курт пригубил свою.
— Прекрасный чай, миссис Першинг.
Она наклонилась вперед.
— Наверное, это утомительно — ходить от дома к дому в такой жаркий день, мистер Холстид... — в паузе явственно слышался вопрос.
— Разумеется. Я... э... сотрудник образовательной системы Калифорнии.
Она покивала.
— Мать Стэнли — профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Полагаю, потому-то вы и приехали. Я приглядываю за Стэнли, как за собственным сыном...
Курт, мысленно уже вычеркнув из списка Стэнли Андерсона, для проформы спросил, сколько ему лет.
— О, двадцать четыре, может, двадцать пять. У него очень хорошая работа в компьютерной фирме, но он постоянно запаздывает с оплатой жилья. Все потому, что слишком увлекается девушками.
Из когтей миссис Першинг Курту удалось вырваться лишь через сорок пять минут. Чтобы поехать на Сан-Бенито-уэй, где в доме 483 проживал Андерсон, Кент.
Улица эта находилась к юго-западу от университета, и от озера Сирс туда вела более короткая дорога через Аликанте-роуд. Но...
Дом с примыкающим к нему гаражом практически не отличался от тех, в которых он уже побывал. Оставалось только удивляться тому, что столько людей живет в домах-близнецах. Лужайку вовремя поливали и выкашивали. Хозяин, похоже, гордился своим домом и поддерживал в нем идеальный порядок. Дверь открыла светловолосая девочка лет семи.
— Привет, — поздоровался Курт. — Мама дома?
— И мама, и папа, — ответила девочка.
Курт подождал, пока она вернулась с миниатюрной женщиной, которая постоянно щурилась: ей несомненно требовались очки.
— Меня зовут Курт Холстид. Я хотел спросить, есть ли у вас сын лет десяти. Я...
— Да, есть. А... что-то случилось?
— Нет, мадам. Я просто хотел задать ему пару вопросов.
— Кенни где-то здесь. Я думаю...
— Каких еще вопросов?
За ее спиной возник низкорослый толстяк в черных брюках, белой футболке, босой, с двухдневной щетиной на щеках. Он грубо оттолкнул жену и шагнул к Курту с воинственностью, зачастую свойственной недомеркам. — Не нравится мне твой вид, приятель. Ты хочешь втянуть моего сына в какое-то грязное дельце? Давай вали отсюда.
— Послушай, Кент... — Чувствовалось, что его жена привыкла к подобным сценам.
— А ты заткнись. Я знаю, как вести себя с такими, как этот, — он вытаращился на Курта. — Ты еще здесь? Вон отсюда. Проваливай.
Курт сдержал поднимающуюся злость, мрачно кивнул и повернулся, чтобы уйти. Все-таки он находился в чужом доме. Придется приехать еще раз, в отсутствие мистера Андерсона.
Андерсон, гордый победой, последовал за ним по дорожке, ведущей на улицу.
— У меня есть большое желание дать тебе пинка. Я...
— На вашем месте я бы воздержался, — выйдя из дома, Курт почувствовал себя куда увереннее, а потому автоматически принял защитную стойку, отработанную за месяцы тренировок с Престоном.
Андерсон сразу понял, что противник ему не по зубам. И остановился как вкопанный.