– Безжалостная ты женщина, – вздохнул Митя и лениво поднялся на ноги, – пойду я поищу несчастного влюбленного.
– Только смотри сам не заблудись, – предупредила Ольга.
– Я вам аукать буду, а вы откликайтесь, – Митя зашагал вдоль берега.
С Волковым он столкнулся минут через пятнадцать и, увидев его, обомлел.
Комсомолец шел, пошатываясь. На его светлом свитере темнели какие-то пятна. Широко раскрытые глаза смотрели прямо на Митю безумным, невидящим взглядом. Он дышал шумно и тяжело.
– Веня! Что с тобой? – выкрикнул Митя и тут только понял, что пятна на свитере – это кровь.
Волков сильно вздрогнул, глаза его стали осмысленными. У Мити за спиной послышался треск веток, через минуту рядом с ним стояли Ольга и Лена.
– Господи, Веня, вы весь в крови! Что случилось? Вам плохо? – Лена шагнула к нему, прикоснулась к его плечу.
– У меня пошла кровь из носа, – произнес он хрипло.
– Надо голову запрокинуть и что-нибудь холодное на переносицу, – Лена достала носовой платок из кармана джинсов, – подождите, я сейчас.
– Ты побудь с ним, – Митя взял у нее из рук платок, – я спущусь к реке, намочу как следует. Ольга, не стой столбом, помоги ему сесть. Он же бледный как смерть.
Ольга стояла, отвернувшись. Она с детства не переносила вида крови, ее начинало тошнить, даже когда она видела простую царапину. Лена взяла руку Волкова и нащупала пульс на запястье.
– У вас очень сильное сердцебиение, не меньше ста двадцати, – сказала она. – У вас больное сердце?
Его горячая рука поймала и больно сжала Ленины пальцы. Лена охнула от боли. Волков дышал тяжело и часто.
– Веня, вы слышите меня? – спросила Лена испуганно.
– Да, – прохрипел он, – не волнуйтесь. Со мной все в порядке. Мне просто совсем нельзя пить.
Старший лейтенант Захаров за своим рассказом не приходил. Ольга и Лена проспали до двух часов дня, но все равно Явствовали себя усталыми и разбитыми после бессонной ночи – в гостиницу они вернулись только в восемь утра и туг же рухнули на свои койки как убитые.
В начале третьего к ним в номер приплелся вялый, опухший Митя.
– А где же твой графоман? – вспомнила Ольга, когда отсели пить кофе. – Нам уезжать через два с половиной часа куда ты теперь его гениальное творение денешь?
– Может, он стучал, а мы спали, не слышали? Неудобно получилось.
– Ладно, оставишь внизу, у администратора. Напишешь записочку, – махнула рукой Ольга, – а кстати, о чем рассказик-то?
– Об убийстве.
– Детектив, что ли?
– Не совсем. Скорее психологический триллер.
– Это вы о чем? – вяло поинтересовался Митя.
– Да так, графоман пришел, рассказ принес. А Лена, добрая душа, согласилась прочитать и поговорить.
– Понятно… – Митя допил свой кофе, налил воды из графина в литровую кружку и включил кипятильник. – Интересно, что же с Волковым-то вчера случилось? – задумчиво произнес он и закурил.
– Перепил человек, – пожала плечами Ольга, – пошел проветриться, и стало ему плохо.
– А кровь на свитере откуда?
– Он же сказал, у него кровь из носа пошла, – напомнила Лена.
«Когда идет кровь из носа, она обычно есть на лице, у ноздрей, вокруг рта. А у Волкова лицо было чистым. Кровь только на свитере», – подумал Митя, но не стал говорить об этом вслух. Зачем? Ольга начнет дразнить его Шерлоком Холмсом, скажет, что он зануда или еще что-нибудь. Да и Волкова этого они никогда больше не встретят. Вот проводит он их в Ханты, и забудут они об этом странном комсомольце, будто и не было его вовсе.
– Может, в милицию сходить? – спросила Лена, закуривая. – Этот Захаров сказал, что он милиционер. Неудобно оставлять папку у администратора. Они ведь меняются часто. забудут, потеряют.
Тут раздался стук в дверь.
– Младший лейтенант Никоненко, – представился вошедший парнишка в милицейской форме и козырнул. – Тут у рас товарищ Захаров папочку оставил, просил забрать. И вот адресок, – он протянул сложенный вчетверо тетрадный листок. – Он просил, чтобы вы ему написали обязательно.
– А что случилось? Почему он сам не зашел?
– На оперативке задержался, а потом сразу на труп выехал, – объяснил младший лейтенант.
– Куда выехал? – переспросил Митя.
– На труп. Убийство. Там на окраине парка, у Тобола, девушку нашли убитую. Все, я извиняюсь, мне пора, – младший лейтенант козырнул и быстро вышел, зажав под мышкой папку с рассказом.
– Подождите, а где именно? – вскочил Митя и бросился за ним в коридор. – Лейтенант, подожди, – крикнул он в лестничный пролет, перегнувшись через перила, – где именно нашли девушку?
– Ну что ты так орешь? – придерживая фуражку, поднял голову милиционер. – Я же сказал, на окраине парка, у Тобола.
– От чего она умерла? – спросил Митя уже тише.
– Ножевое ранение в сердце. Все, парень, некогда мне. – Младший лейтенант быстро застучал сапогами вниз по лестнице.
Навстречу ему не спеша поднимался свежий, бодрый, улыбающийся Волков.
Москва, март 1996 года
У Лизы была привычка, проснувшись часов в семь утра, тихонько залезть в постель к родителям и поспать там еще часок-другой. На этот раз она спала так крепко, что даже не
Услышала звонка будильника, только засопела недовольно и повернулась на другой бок.
Было девять утра. На улице шел мелкий дождь, первый весенний дождь в этом году. Лена выскользнула из-под одеяла, Укрыла Лизу – пусть ребенок поспит еще полчасика. Очень не хотелось брать ее с собой в магазин, но покупать ботиночки без примерки рискованно. К тому же надо дать возможность Вере Федоровне спокойно собраться. Для нее поездка в дом отдыха на десять дней – важное и ответственное мероприятие, требующее серьезной подготовки.
Лена приняла душ, выпила кофе. К этому времени Лиза проснулась сама.
– Мы сегодня поедем в домодых? – спросила она, с удовольствием уплетая геркулесовую кашу.
– Завтра, Лизонька. А сегодня мы пойдем покупать тебе новые ботиночки и специальные игрушки, маленькие, которые удобно брать с собой в путешествие.