Стряхнув неприятные мысли, Клаудия спрыгнула на пол и стянула с себя пышное платье. Под ним был обтягивающий комбинезон. Она взглянула на свое отражение в зеркале. Да, наряд меняет человека. Король Эндор, живший давным-давно, знал это. Вот почему, чтобы остановить Время, он обрядил всех в камзолы и жесткие юбки, стянув оковами церемонности и приличий.
Сейчас Клаудия чувствовала себя свободной и гибкой, как пантера. И, может быть, такой же опасной. Она вновь поднялась к окну. Всадники выезжали из замка. Ее отец, придержав коня, оглянулся на башню Джареда. Клаудия усмехнулась — она знала, что он там увидит. Ее саму.
Джаред, страдая от бессонницы, долгими ночами совершенствовал голографическую копию своей воспитанницы. Трехмерный образ изображал ее сидящей, разговаривающей, смеющейся, читающей у окна залитой солнцем башни. Когда он впервые показал его девушке, та пришла в восторг, но и была ошеломлена.
— Я совсем не такая!
Джаред тихонько улыбнулся.
— Никому не нравится, как он выглядит со стороны.
Перед ней была чопорная и одновременно дерзкая девица. Лицо — словно непроницаемая маска, каждое движение рассчитано, каждая фраза произносится как по-писаному. Надменность и холодная насмешка во всем.
— Неужели все меня видят именно такой?!
Джаред пожал плечами.
— Это всего лишь голограмма, Клаудия. Скажем так, такой тебя может видеть кто-то.
Соскочив на пол, Клаудия вернулась в спальню. Через окно она следила, как лошади иноходью преодолели подстриженную лужайку. Эвиан что-то говорил, но отец не отвечал ему ни слова. Джоба на лужайке уже не было. Высоко в голубом небе плыли облака.
Раньше чем через час наездники не вернутся. Достав из кармана небольшой диск, Клаудия подбросила его, поймала и положила обратно. Приоткрыла дверь спальни и выглянула наружу.
Длинная галерея, проходившая через весь особняк, была отделана дубовыми панелями. По стенам висели портреты, стояли шкафчики с книгами, возвышались на подставках голубые вазы. Прикрепленные над дверьми бюсты римских императоров сурово смотрели вниз. В дальнем конце галереи солнце отбрасывало на панели косые ромбы, у лестницы недвижимым призраком застыл полный рыцарский доспех.
Клаудия сделала шаг, и старые половицы заскрипели. Она нахмурилась, но тут уж ничего не поделаешь, так же, как и с бюстами. А вот все картины по пути она затемнила с помощью регуляторов на раме — в некоторых совершенно определенно были установлены камеры. В руке она осторожно несла диск, но он негромко запищал только раз, да и то, когда это было, в общем-то, излишне — Клаудия и сама увидела, что дверь в кабинет перекрещивают едва заметные лучи.
Без труда избавившись от них, Клаудия повернулась и оглядела коридор. Где-то далеко хлопнула дверь и послышался голос кого-то из слуг. Тут, наверху, звуки скрадывались и приглушались роскошной меблировкой. Пахло можжевельником и розмарином, из бельевого шкафа доносился резкий аромат лавандовых шариков.
Дверь, спрятанная в темной нише, была совершенно черной — наверное, из эбенового дерева — и гладкой. Ее украшала только фигура лебедя. Огромная птица, раскинув крылья и вытянув шею, зловеще смотрела на девушку и, казалось, вот-вот презрительно зашипит. Маленькие глаза поблескивали словно два бриллианта или темных опала. Хотя больше они походили на два отверстия, через которые можно наблюдать за подошедшим к двери, напряженно подумала Клаудия.
Подняв диск, она осторожно поднесла его к двери, и он прилип к ней с негромким металлическим щелчком. Послышалось жужжание, а потом слабый воющий звук, непрестанно менявший высоту и тембр, словно устройство пыталось подобрать замысловатый шифр замка на слух. Джаред безуспешно пытался разъяснить ей принцип действия диска, но она даже не особенно старалась вникнуть.
Клаудия нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Вдруг она замерла — кто-то торопливо взбегал по лестнице. Судя по легким, почти неслышным шагам, горничная, вопреки приказам. Клаудия, шепча про себя ругательства и сдерживая дыхание, затаилась в нише.
Прямо под ухом диск издал тихий удовлетворенный щелчок. Клаудия распахнула дверь и в мгновение ока оказалась внутри. Уже стоя за порогом, она протянула руку и сдернула прибор. Когда горничная со стопкой белья в руках пробегала мимо, дверь была темной и наглухо закрытой, как и всегда.
Медленно оторвавшись от глазка, Клаудия облегченно выдохнула, но тут же снова почувствовала, как до одеревенелости напрягаются плечи. Ее вдруг охватила странная и страшная уверенность в том, что она не одна, что Смотритель, неприятно улыбаясь, стоит прямо у нее за спиной, а отъезжавший всадник тоже был голограммой — как всегда, отец перехитрил ее. Клаудия заставила себя обернуться.
В кабинете никого больше не было, но сам он оказался совсем не таким, как она себе представляла. Прежде всего, слишком большой. Совершенно не соответствует эпохе. К тому же — весь перекошен.
Во всяком случае, так ей показалось сперва, после нескольких неуверенных шагов — то ли пол и правда был покатым, то ли голые серые стены сходились под какими-то странными углами. Потом в воздухе словно пробежала рябь, что-то щелкнуло, и комната как будто выправилась, стала нормальной. Осталась только необычная теплота, слабый сладковатый запах и едва уловимое гудение, неизвестно откуда доносившееся.
В комнате был высокий, сводчатый потолок. На стенах висели разнообразные устройства, серебристо поблескивавшие и посверкивавшие красными огоньками. Свет из узкого горизонтального оконца в потолке падал вниз, на одиноко стоявший стол и металлическое кресло изящной формы. Больше ничего в комнате не было. На идеально чистом полу виднелось одно-единственное крошечное черное пятнышко. Наклонившись, Клаудия присмотрелась внимательнее. Просто кусочек металла, по-видимому, от какого-то из устройств.
Еще не до конца поверив, что она действительно одна, Клаудия изумленно оглядывалась вокруг. Где же окна? Снаружи видно по меньшей мере два, оба эркерные, и можно даже различить внутри белый потолок с лепниной и несколько полок с книгами. Клаудия не раз подумывала о том, чтобы забраться туда по обвивавшему стены плющу. Снаружи комната казалась совершенно обычной. Тем неожиданнее была эта гудящая коробка со скошенными плоскостями, слишком большая для того места, которое занимала.
Клаудия мелкими шажками двинулась вперед, сжимая в руке диск Джареда, но тот ни о каких опасностях не предупреждал. Подойдя к столу, она коснулась гладкой, ничем не примечательной поверхности, из которой тут же бесшумно выдвинулся экран. Никаких кнопок или чего-то подобного на нем не было. Для верности осмотрев его внимательнее, Клаудия решила, что он управляется голосом.
— Начать, — негромко произнесла она.
Ничего не произошло.
— Запуск. Старт. Приступить к работе.
Изображение не появилось, только продолжалось все то же гудение.
Должен же быть какой-то пароль. Клаудия наклонилась, опершись руками о столешницу. Только одно слово приходило на ум.