Сейчас ее люди столпились у входа, похожие на призраков в густом тумане. Джил смотрела на них, ощущая свою отстраненность, полное одиночество — может быть, самое мучительное в ее жизни, хотя ей довелось изведать немало часов отчаяния и скорби. Туман оседал на лице ледяной маской, перед глазами стояла картина погребального костра с телами Обреновой, Метцинга и других. А Пискатор, исчезнувший в этом странном коридоре — где он? Что с ним? В силах ли он вернуться или продолжить путь? Для нее и остальных возвращение оказалось нетрудным. Так почему же он не возвращается? Впрочем, она и представить себе не могла, с чем столкнулся он там — за поворотом.
Она пробормотала строку Вергилия — «Не труден доступ к Аверну…» Как там дальше? После стольких лет трудно припомнить. Если бы в этом мире существовали книги! Вдруг стихи всплыли в ее памяти:
«Не труден доступ к Аверну; Ночи раскрыты и дни ворота черного Дита; Но шаги обратить и на вышний вырваться воздух — Это есть труд, — это подвиг».
Да, есть одно существенное расхождение с реальностью: войти туда трудно всем, кроме одного; но выбраться удалось всем, и лишь одному — не под силу.
Она вызвала по рации Сирано.
— Капитан на связи.
— Слушаю, мой капитан…
— Сирано, вы плачете?
— Да, да! Я нежно любил Файбраса и не стыжусь своих слез. Ведь я не бесстрастный англосакс!
— Выбросьте все из головы и возьмите себя в руки. Нам нужно заниматься делом.
Сирано всхлипнул.
— Я понимаю вас и готов работать. Каковы ваши приказания?
— Пусть вас подменит Никитин. Я хочу, чтобы вы доставили сюда двадцать пять килограммов взрывчатки.
— Слушаюсь. Вы собираетесь подорвать Башню?
— Только вход.
Прошло полчаса. Люди с судна должны были вот-вот подойти. Они спускались по одному, соблюдая строгую очередность. Если сорок два человека покинут судно одновременно, оно взмоет вверх. Джил вглядывалась в туман; наконец, она увидела свет фонарей и услышала голоса. Окликнув людей из новой смены, она коротко ввела их в курс дела.
Ни один не отказался повторить попытку первой группы; аэронавты дружно направились к арке, но пройти по коридору не смог никто.
— Ладно, ничего не поделаешь, — решила Джил.
Взрывчатку заложили у купола с противоположной стороны от входа — Джил боялась, что взрыв повредит подъемник и может погубить Пискатора.
Все отошли к дирижаблю, и техник нажал кнопку взрывного устройства. Раздался оглушительный грохот. Задыхаясь и кашляя от едкого дыма, люди бросились вперед. Когда темная пелена рассеялась, Джил с тревогой взглянула на купол. Он был невредим.
— Этого следовало ожидать, — пробормотала она.
Джил снова принялась звать Пискатора; ни звука в ответ. В ней еще тлела слабая надежда, что японец жив. Она вновь вошла под арку, но, как и в первый раз, далеко продвинуться не удалось.
Если бы у них был перископ, чтобы с его помощью осмотреть участок коридора за поворотом! Возможно, это решило бы дело. Но в их судовом хозяйстве ничего подобного не имелось. Джил, однако, не хотела сдаваться. На «Парсефале» имелась маленькая мастерская. Если собрать тележку и установить на ней фотокамеру с дистанционным управлением, то они получат хотя бы снимки… Не слишком много, но лучше, чем ничего. Главный механик полагал, что он сумеет за час соорудить такое устройство. Она отослала его на корабль и распорядилась, чтобы три человека заняли пост у входа в купол.
— Радируйте мне, если появится Пискатор.
Возвратившись на судно, она позвонила в мастерскую.
— Вы сможете работать в полете? Даже при сильном ветре?
— Без сомнения, мэм. Будет чуть трудней, но это неважно.
Отвязать судно и подняться в воздух — это заняло не больше пятнадцати минут. Никитин пролетел над Башней, потом опустился к ее подножью — туда, где дрейфовал похищенный вертолет. Море было неспокойно, мелкие, но сильные волны бились о подножье Великой Чаши. Вероятно, вертолет ударился о стену. На первый взгляд, если судить по экрану локатора, машина почти не пострадала.
Аукусо продолжал вызывать Торна по радио, но безуспешно.
Приблизиться к вертолету они не рискнули — дирижабль мог удариться о стену. Никитин держал судно на небольшой высоте, направляя его против ветра. Был открыт нижний люк, и на воду спустили надувную лодку с подвесным мотором; ее экипаж состоял из трех человек.
Лодка двинулась к Башне. Минут через десять Бойнтон, старший в команде, доложил:
— Мы рядом с вертолетом. Он врезался в стену, но понтоны предохранили аппарат. Лопасти винта целы. Сами понтоны тоже не пострадали. Подождите… Сейчас мы справимся с этой чертовой качкой и осмотрим кабину.
Через пару минут вновь раздался его голос:
— Пропп и я перешли в вертолет. Торн здесь! Он весь в крови. Похоже, получил пулю в грудь… Лицо тоже задето. Но он жив!
— Есть ли там что-нибудь похожее на вход?
— Сейчас, нужно зажечь фонарь. Он, правда, слабоват… Нет, ничего не видно, сплошной металл.
— Интересно, почему он опустился там? — Джил повернулась к Сирано.
— Нам остается только гадать. Возможно, торопился… боялся умереть.
— Куда же он летел?
— Да, сплошные загадки… И ответы мы получим только применив самые жесткие методы допроса.
— Пытка?
Длинное смуглое лицо Сирано посуровело.
— Да, хоть это бесчеловечно. Цель никогда не оправдывает средства… ложный, но соблазнительный тезис, который лишь помогает уйти от ответственности… Знаете, мне никого не приходилось пытать — и, дай Бог, не придется. Может быть, Торн даст добровольные показания, когда поймет, что у него нет другого выхода. Но я сомневаюсь. Этот тип выглядит весьма неподатливым.
Вновь зазвучал голос Бойнтона.
— С вашего разрешения, мисс Галбира, я подниму вертолет. С ним все в порядке. Мы доставим Торна в дирижабль.
— Действуйте, Бойнтон, — ответила Джил. — Если вертолет в рабочем состоянии, поднимитесь потом к вершине Башни. Мы будем там чуть позже.
Через десять минут оператор радарной установки доложил, что вертолет в воздухе. По словам Бойнтона, все шло нормально.
Оставив Коппенейма в рулевой рубке, Джил направилась в грузовой отсек. Торн, закутанный в полотнища, был уже на борту, но еще не пришел в сознание. Она пошла вслед за людьми, которые несли раненого в медицинский отсек, где им сразу занялся доктор Грейвс.
— Он в шоке, но думаю, что я его приведу в чувство, — сказал врач. Потом он бросил острый взгляд на Джил. — Однако учтите, сразу допрашивать его нельзя.
Джил оставила у двери двух охранников и вернулась в рубку управления. Дирижабль уже набирал высоту, направляясь к вершине Башни. Через полчаса «Парсефаль», лениво вращая пропеллерами, вновь завис над посадочной площадкой в двухстах ярдах от купола. Механики выкатили из мастерской сооруженную ими тележку. Ее спустили вниз, прикрепили к ручкам стержни-удлинители и протолкнули в коридор до поворота. Быстро сделав шесть снимков, аэронавты вытянули тележку назад.