Незнакомец снова посмотрел на нее; пленница ответила улыбкой. Он прищурился, но глаз не отвел.
Осмелев, девушка спросила:
— Ты кто?
— Я — Джеймс, сын сэра Уильяма Мура, наследник престола Верховного ковена, — спесиво ответил тот.
— Верховный ковен? Это название должно произвести на меня впечатление?
— Должно, ведьма, — прорычал Джеймс. — Будь у тебя хоть капля ума, ты бы дрожала от одного только упоминания о нем.
— Прости. Впервые слышу — как и о тебе и о твоем папаше.
Она снова улыбнулась и, как оказалось, зря — человек кинулся к ней, поднял руку, словно хотел ударить, но вместо этого схватил за волосы и придвинул ее лицо поближе к себе.
— И очень пожалеешь, что услышала. Особенно после того, как мой отец с тобой разберется.
Ночью Николь никак не могла заснуть. Она лежала на жестком земляном полу, уткнувшись щекой в землю, ощущая на себе взгляды то Джеймса, то Илая — те спали по очереди. Продремав всего несколько минут, девушка почувствовала, как Илай грубо трясет ее за плечо.
— Поехали.
Руки ей так и не развязали, но в этот раз хотя бы разрешили сидеть. Совсем не отдохнувшая, Николь всю дорогу клевала носом, но просыпалась на каждой кочке и к тому моменту, когда они остановились, чтобы переночевать, была совершенно разбита.
Дом для ночевки оказался едва ли лучше предыдущего, однако здесь хотя бы стояли койки.
Молодые люди раздобыли где-то хлеб, и Николь понадеялась, что ее развяжут, но напрасно. Пока Илай кормил ее, Джеймс расхаживал рядом. Прожевав очередной кусок, она успела спросить:
— Не знаю, конечно, куда мы едем, но почему так долго?
— Это самый быстрый способ передвижения, учитывая обстоятельства. Наших сил не хватит для того, чтобы в забитом людьми аэропорту, не говоря уже о самолете, никто не заметил, что ты связана. Впрочем, еще пару дней, и будем на месте, — ответил Джеймс, не переставая вышагивать.
Илай запихнул девушке в рот очередной кусок хлеба. Она ответила взглядом, полным отвращения и к своему бывшему, и к себе.
«Как вообще можно было увлечься человеком злым до глубины души? К тому же глупо полагать, что такой нрав можно усмирить».
Словно прочитав эти мысли, Илай криво ухмыльнулся — когда-то, прикасаясь к ней, он делал точно так же.
Почувствовав на себе нескромный взгляд, Николь брезгливо отвернулась и увидела Джеймса. Тут ее осенило.
«Секс всегда был слабым местом Илая, еще до меня».
Она нарочито медленно посмотрела на него, томно похлопала ресницами — раз, потом еще. «Осторожно, главное — не перестараться».
Потом улыбнулась и бросила недвусмысленный взгляд — лучший из своего арсенала соблазна.
Илай нервно облизал губы и тайком посмотрел на Джеймса.
За последние несколько дней Николь поняла, что ее бывший хоть и побаивается, но совсем не уважает своего напарника. Сейчас он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и даже не подозревал о том, что позы бывают очень красноречивыми.
«Рискну. Сыграю с обоими».
Джеймс был темной лошадкой, а вот Илай — весь как на ладони: обязательно захочет то, что есть у других. Девушка отвела взгляд, стараясь не выдать себя: румянец на ее щеках вспыхнул не от воспоминаний, а от стыда.
Пары томных взглядов хватило, чтобы Джеймс клюнул. Вскоре он уже с интересом посматривал на пленницу. Илай это заметил. Оба колдуна, сами того не осознавая, стали лисами ходить вокруг девушки, не спуская при этом друг с друга глаз.
Николь ликовала и чуточку гордилась собой, вспоминая, сколько лет ее распекала Аманда, когда та переживала, что не нравится мальчикам.
«Вернусь — обязательно расскажу об этом Холли и Аманде. Надо будет вместе полистать что-нибудь о магии секса».
Что бы ни происходило, именно секс был всему причиной. Мама, которую соблазнил Майкл. Эпопея с Жаном и Изабо. А еще эти пары в ковенах: верховная жрица и помощник с «длинной рукой». «С чем, извините? С "длинной рукой"?»
За два дня магические узы немного ослабли; Николь решила прочитать какое-нибудь заклинание — очень слабое, такое, чтобы колдуны его не обнаружили, совсем незаметное среди той магии, которую они поддерживали вокруг себя, самое что ни на есть крохотное.
Чары сделали ее еще более прекрасной и, хвала Богине, совершенно неотразимой.
Пришло время ужинать, и Джеймс развязал девушку. Его присутствие возбуждало Николь, в этом уже не было сомнений: от горячих взглядов юноши по ее спине пробегали мурашки.
На следующее утро она почти забыла, что сама наколдовала те искры, что стали проскакивать между ними.
Когда все трое сидели за бутылкой вина, она спросила:
— Что твой отец собирается со мной делать?
— Не знаю. — Джеймс равнодушно пожал плечами. — Убьет, надо полагать. Как-никак, ты из рода Каор.
— А ты из рода Мур, создатель знаменитых бутербродов с воздухом «Верховный ковен».
Между ними это стало чем-то вроде шутки.
Он ухмыльнулся, оценив иронию, и пригубил вино.
— Совсем необязательно, чтобы все произошло именно так, — негромко добавила Николь.
Джеймс тихонько рассмеялся и протянул ей бутылку.
— Ха! Как верно заметил Шекспир, что значит имя? Не так ли, розочка моя?
— Да ты начитанный.
Она сделала глоток и пролила немного вина — руки дрожали от страха.
«Но ведь жива пока».
— Начитанный, — согласился Джеймс, бросив на девушку недобрый взгляд.
«И все же я в опасности. В страшной опасности».
«Какая цыпочка».
Джеймс не доверял ей, но при этом не стал бы отрицать, что увлекся. Только глухой не слышал разговоров о мощной магии, которая могла возникнуть между Каорами и Деверо. С Илаем и Николь, впрочем, это не сработало. Вдруг дело было совсем не в том, из какого рода колдун и ведьма, а в некоем их совпадении друг с другом? Род Мур считался сильнее рода Деверо. Вероятно, важно то, кто главнее.
Он облизал губы, представив, что может стать еще сильнее. Его колдовство плюс магия Каоров — этого хватит, чтобы свергнуть отца.
«Недурно».
Джеймс посмотрел на Николь, и в который раз не поверил блеску в ее глазах.
«Она хочет меня… Либо очень хорошо притворяется».
Как знать, вдруг эта стервочка вела свою игру. С другой стороны, все могло быть по-настоящему. В конце концов, он отличался весьма неплохой внешностью, а уж если говорить о внешности, то и у нее формы что надо.
Джеймс увидел, как Илай поедает девушку глазами, и затрясся от гнева.